– Юрий Илларионович, стоит снимать скафандры? Центр управления не затоплен?

– Если бы он был затоплен, мы и сейчас были бы в воде.

– Снимаю костюм.

– Подожди, – остановила Дениса Инга. – Если американцы воспользовались этим же ходом, где их скафандры? Они что, их не сняли? Почему?

– Может быть, есть другой выход? Юрий Илларионович?

– Наверняка существуют и другие способы подняться снизу в главный операционный зал, – произнёс Ковалёв. – Лестницы, пандусы, кабинки. Но в данном случае они недоступны ни нам, ни нашим конкурентам. Уверен, что они шли здесь.

– Почему же они не разделись? Ведь в скафандрах ходить на суше тяжело.

– Не знаю. Может быть, их костюмы оборудованы встроенными экзоскелетонами, помогающими передвигаться.

– Разберёмся! – Вербов решительно разгерметизировал шлем, осторожно вдохнул ворвавшийся внутрь воздух, сырой и холодный, полный необычных запахов от горчичного до кислого. Чихнул.

– Будьте здоровы, – сказал Ковалёв.

– Дышать можно? – спросила Инга.

– Кажется, можно. – Денис снял шлем, сделал два вдоха, расслабился, начал освобождаться от водолазных «доспехов».

Вслед за ним то же самое проделали спутники, оставаясь в тёмно-синих трико-комбинезонах. Переодели жилеты с инструментом и фонарями, повесили ремни автоматов на шеи, подтянули молнии на специальных водонепроницаемых берцах с мягкой, но прочной подошвой, и Вербов прошёлся по стенам помещения лучом фонаря.

– Ищите… – Он запнулся: нож-чип остался в приёмной щели снаружи, когда их внесло в тамбур, Денис не успел выдернуть его. – Юрий Илларионович, у вас случайно нет запасного чипа?

– Нет, – оглянулся Ковалёв. – Только флеш.

– Что?!

– Мне сделали флеш-карту, дублирующую код. – Археолог протянул Вербову обыкновенный футлярчик чёрного цвета величиной с мизинец.

Вербов невольно фыркнул, оценив дальновидность коллег Ковалёва из неведомого Родостроя, взял флешку.

– Вы не уступаете американцам в предусмотрительности. Но возникает вопрос: как воспользоваться этим чипом? Почему дубль сделан не в форме ножа?

– Моя оплошка, – смутился Ковалёв. – Я не спросил у координатора… мы были уверены, что хватит одной симки.

– Всех вариантов не может предусмотреть никто, – поддержала его Инга, закончив связывать волосы узлом. – Если гиперборейцы были людьми – в смысле схожести генотипов и психики, они должны были оставить модемы для ключей в доступных местах.

Вербов удивлённо посмотрел на женщину, высказавшую дельную мысль.

– Ты права!

– Я знаю.

– Ищем модем… если только он и в самом деле предусмотрен.

– Американцы же прошли?

Втроём они быстро обследовали тамбур и обнаружили на двух решётчатых стенках выпуклости между прутьями решёток на уровне человеческой груди. Точнее – на уровне груди Вербова, так как спутники были ниже ростом.

– Не слишком высоко? – спросил он сам себя.

– В смысле? – не поняла Вершинина.

– Ты же сказала – искать доступные для людей места. Мы обычно устанавливаем сканеры и замки на уровне пояса.

– Возможно, строители Меру были великанами.

Ковалёв улыбнулся.

– Великанами они не были, но по некоторым источникам можно судить, что они были высокими людьми.

– Что дальше? В какой стороне выход в глубь пирамиды?

– Там дверь, через которую нас сюда внесло. – Вербов уверенно показал пальцем на стену. – Значит, другая стена открывается в коридор.

– Надеюсь, ты не ошибаешься.

– Нам нечего терять.

– Нам как раз есть что терять.

Вербов подошёл к стене, внимательно оглядел металлическую «опухоль» без каких-либо окошек или экранчиков. По пищеводу прокатился холодок, но это была обычная реакция организма на ожидание драйва. Интуиция молчала.

– Отойдите…

– Лучше держаться вместе, – вежливо сказал Ковалёв.

– Хорошо, держитесь сзади. – Вербов приложил флешку к выпуклости.

Ничего не произошло.

– Откройте, – предложил Ковалёв.

Денис, беззвучно обозвав себя болваном, снял колпачок футляра, поелозил металлическим наконечником флешки по мерцающей «опухоли». Что-то тихо щёлкнуло, и в «опухоли» появилась щель. Вербов инстинктивно отдёрнул руку, услышав щелчок. Щель исчезла. Сжав зубы, он снова повозил наконечником флешки по вздутию, вытерпел щелчок и сунул чип в проявившуюся щель.

Свет в помещении погас, затем сквозь щели между прутьями решёток ударило нежгучее алое пламя, пронзившее, казалось, не только воздух внутри тамбура, но и одновременно тела людей.

Инга и Юрий Илларионович вскрикнули.

Однако пламя погасло, не причинив вреда, по потолку прозмеился синий световой жгут, и стену впереди прорезало расширявшееся отверстие.

– Вперёд! – выдохнул Вербов, буквально выталкивая Ковалёва в проём двери, собираясь тем же способом помочь Вершининой, но она не заставила себя ждать.

Все трое вывалились в широкий коридор, концы которого тонули в темноте, а прямо перед разведчиками в глубокой нише светился полупрозрачный эллипсоид, напоминающий огромный мыльный пузырь. Перед пузырём на бугристом полу лежали какие-то горбатые огромные жуки, в которых Вербов не сразу узнал части глубоководных скафандров.

– Вот где они разделись, – пробормотал он.

За его спиной свистнуло. Он оглянулся.

Дверь исчезла, вместо неё на крупнопористой стене коридора медленно таял световой контур.

Инга тоже оглянулась, держа палец на спусковом крючке автомата.

– Что это было?!

– Дезактивация, – пришло на ум словечко из лексикона военных химиков. – Юрий Илларионович, мы у цели?

– По-видимому, да…

– Здесь тоже нужна симка?

– Повторяю, я не строил Меру и не жил в ней. Всё, что у меня было с собой, я передал вам. Возможно, и тут нужен чип-ключ для пропуска в главную зону, а возможно…

– Договаривайте!

– Тот, кто прошёл два уровня… уже допущен.

– Вы хотите сказать, раз мы вошли в тамбур, нас пропустят без предъявления документа?

– Я так думаю.

Вербов не успел принять решение, Инга опередила его. Она стремительно прошагала в нишу, коснулась ладонью светящейся плёнки «мыльного пузыря», и плёнка одела её в необычного вида световой «плащ». В следующее мгновение женщина исчезла.

Вербов метнулся вперёд, но остановился в полушаге от «пузыря», переживая вспышку бешенства.