– Ну, дайте взглянуть…

Джессика пожала плечами и придвинула Соне компьютер.

По экрану поползли ровные строчки текста. С удивлением Соня поняла, что это та самая книжка без обложки и без начала, которую она нашла на гулете. Она начала читать с того места, на котором прервалась прошлый раз.

…Дела и домашние хлопоты задержали господина Марко Поло в Венеции еще на несколько месяцев. Когда же он привел все дела в порядок, он вспомнил о вероломном Рустичано и о пропавшей пайцзе великого хана. И решил господин Марко отправиться в земли татар и разведать все, что можно, о том Рустичано. Родные отговаривали господина Марко. Ты уже немолод, говорили они ему, дальнее путешествие повредит твоему здоровью. Проведи оставшиеся годы в родном доме, среди друзей и домочадцев. Однако господин Марко отвечал на их уговоры, что должен вернуть пайцзу великого хана.

«Рустичано скверно поступил со мной, – говорил господин Марко своим родным. – Он украл у меня пайцзу и может наделать дурных дел».

Итак, не внимая своим домочадцам, он стал готовиться к дальнему путешествию.

Но в самый канун Троицы, когда все уже было готово и господин Марко собирался отправиться в Константинополь и далее в земли татар, поздним вечером к дому его подошел оборванный нищий.

Нищий тот постучал в двери господина Марко.

Старая служанка открыла дверь и хотела подать нищему милостыню, но он заплакал и сказал, что хочет увидеть господина Марко Поло и поговорить с ним.

– На что тебе говорить с моим хозяином? – спросила его служанка. – И на что моему хозяину говорить с тобой?

– Я хочу поговорить с твоим хозяином, чтобы исполнить данное слово. А твой хозяин, несомненно, захочет поговорить со мной, чтобы узнать о судьбе злосчастного Рустичано.

Услышав имя Рустичано, господин Марко велел привести к себе того нищего.

– Кто ты такой? – спросил он, оглядев рваную и запыленную одежду незнакомца, его слезящиеся глаза и покрытое коростой лицо.

– Я – Пьетро Маничелли, – отвечал нищий, – племянник злосчастного Рустичано…

– Ты – молодой Пьетро? – переспросил господин Марко. – Может ли такое быть? Я помню тебя ребенком. Несколько лет назад ты был цветущим юношей. Тебе не может быть больше двадцати пяти лет. Я же вижу перед собой изможденного и больного старика!

– Ты говоришь правду, господин, – отвечал ему нищий, и слезы полились по его щекам. – Полтора года назад я был молод и здоров. Но злосчастный Рустичано уговорил меня и еще нескольких своих друзей и родичей отправиться в земли татар, чтобы завладеть там сокровищами великого хана. Он обещал, что каждый из нас вернется оттуда богатым.

Однако путешествие наше было с самого начала неудачным. Наш корабль потопили пираты, в великих пустынях мы потеряли всех лошадей и верблюдов, в пути погибли трое из наших спутников. Однако Рустичано шел вперед и вперед, влекомый желанием завладеть сокровищами.

В конце концов, когда нас осталось только двое, мы добрались до земли горного племени канчеев и нашли заповедный лес, где канчеи хранят сокровище великого хана. Но там, на самом пороге сокровищницы, злосчастного Рустичано ужалила ядовитая змея. Он умер на моих руках, но перед смертью покаялся, что, обуреваемый жадностью, украл у вас, господин Марко, пайцзу великого хана.

«Оттого и умираю я на пороге сокровищницы, – проговорил он, – оттого, что не может в нее войти тот, кто нечист сердцем и помыслами. Вернись в Венецию, Пьетро, вернись и скажи господину Марко Поло, что я раскаиваюсь в своем поступке и прошу у него прощения».

Сказав это, он умер, а я отправился в обратный путь, чтобы исполнить его волю. На обратном пути я чудом не достался на поживу диким зверям, не умер от злой лихорадки, не попал в плен злобным разбойникам и людоедам южных лесов. Видимо, Господь хранил меня, чтобы я вернулся в Венецию и передал тебе последние слова злосчастного Рустичано…

– А что сталось с пайцзой великого хана? – спросил его господин Марко.

– Эту пайцзу после смерти Рустичано я отдал вождю племени канчеев, дабы он берег ее как зеницу ока.

– Ты верно поступил, – сказал господин Марко и велел своим слугам вымыть Пьетро, и одеть его в лучшие одежды, и накормить лучшими лакомствами. И с тех пор он относился к Пьетро как к своему сыну и не расставался с ним. И прожил господин Марко Поло остаток своих дней счастливо, и более не покидал Венецию…

Соня услышала рядом с собой негромкий кашель.

– Кажется, вы немного увлеклись, – проговорила Джессика неодобрительно. – Будете слушать, что еще мне удалось узнать про этого профессора?

– Да, конечно, – смутилась Соня. – Что там дальше?

– Профессор много путешествовал – в страны Европы и Азии, бывал в Индии и Китае. В Грецию прилетел на прошлой неделе, вот дата и номер рейса. Остановился в отеле на побережье…

Джессика назвала небольшой город, который был недалеко от того места, где несчастный профессор нашел свою смерть.

– Что он там делал? Не достопримечательности же осматривал!

– Неизвестно, – Джессика пожала плечами, – машину он напрокат не брал… хотя вот распечатка его звонков. Несколько раз звонил по одному номеру… так-так… вот адрес. Частный дом.

– Да это же совсем недалеко. Алекс, давай съездим туда прямо сейчас? – Соня просительно заглянула ему в лицо. – Все равно до вечера тут делать нечего.

– Но… Джесси… – смутился он, – мы не можем оставить ее…

– Алекс, я уже большая девочка, – сухо сказала Джессика, – как-нибудь обойдусь без тебя несколько часов.

Следовало понимать, что без Сони она обойдется гораздо дольше.

На прощание Соня, глядя невинными глазами, выдала Джессике бутылку воды, а если, сказала, понадобится что другое, то, пожалуйста, вон в те кустики, только колются очень…

Джессика на минуту отбросила сдержанность, Соне показалось, что она сейчас накинется на нее, как голодная тигрица. Алекс, до которого наконец дошло, кусал губы от смеха.

Они воспользовались все той же серой «Тойотой», ее пока никто не востребовал. Джессика выдала им навигатор, собственноручно установив на нем координаты того места, куда ездил профессор Андреотти.

У первого же встречного магазинчика Соня выскочила из машины и схватила не глядя белую арабскую рубашку и шорты.

Она переоделась в машине. Рубашка оказалась прозрачной, но Соне было все равно.

– Это должно быть где-то здесь… – Алекс свернул в узкую кривую улочку, которая взбиралась на каменистый холм.