— Я там был, но уже вышел, — объяснил Джеффри. Он распростер руки, открыв ладони, словно фокусник, демонстрировавший свою честность и почтительность перед публикой. — И вот я здесь с визитом вежливости.

Но Джулия слишком хорошо знала брата, чтобы поверить в его слова.

— Ты никогда не наносил визитов вежливости, Джеффри. Понятия вежливости и уважения чужды тебе. Что ты хочешь?

Его губы хищно скривились. С обиженным видом он произнес:

— Ну почему ты всегда подозреваешь в моих поступках корыстные мотивы, голубка? — Он мрачно рассмеялся. — О, Джулия, мы с тобой так похожи друг на друга.

— Не вижу сходства, — возразила она дрожащим голосом. В глубине души ей хотелось, чтобы голос был более тверд и уверен. Джулия запомнила на всю оставшуюся жизнь, что Джеффри способен был уловить даже едва заметный признак слабости у своей жертвы. — Я должна пожелать тебе счастья?

Джеффри порывистым движением поднялся из кресла. Джулия заметила, что со времени их последней встречи брат похудел и постарел. Сейчас он выглядел значительно старше своих тридцати пяти лет. Очевидно, за прошедшие три года судьба не очень баловала его милостями.

Джеффри пропустил вопрос сестры мимо ушей.

— А Гарри, пожалуй, прав, голубка. Перед ужином мне не повредит взбодриться и принять глоток хорошего вина.

На этот раз Джулия, не задумываясь, позвонила в колокольчик, чтобы позвать Фишера. Оба брата заказали виски. Джеффри не преминул напомнить ей, чтобы она дала распоряжение накрыть на стол два дополнительных прибора.

Как только братья сделали несколько глотков виски, Джулия повторила вопрос:

— Я должна пожелать тебе счастья?

— Да, черт побери, — ответил наконец Джеффри. Его голубые глаза, так похожие на глаза матери, ярко вспыхнули. — Женитьба была единственной возможностью выбраться из этой проклятой богом дыры.

— И где сейчас находится твоя жена? — девушка поинтересовалась осторожно.

— В Греции, — заявил он и с кривой усмешкой добавил. — Надеюсь.

Гарри ехидно захихикал.

Джулия начала терять терпение.

— Она ждет ребенка?

Джеффри вульгарно прополоскал горло очередным глотком виски.

— Но мне пока не нужны наследники. Клятва, данная по принуждению, ничем не связывает настоящего англичанина. Кроме того, — он небрежно передернул плечами, — об этом случайном событии в моей жизни не знает ни одна душа, за исключением членов нашей семьи.

Брат добавил в бокал еще виски и, с блаженством растянувшись в кресле, тихо произнес: — Ах, да, чуть не забыл. Еще знает мой новоявленный зять, Брейдер Вульф. Похоже, он организовал свадьбу. И именно его вино мы пили за свадебным столом.

Джеффри поднял бокал и усмехнулся.

— Я должен его благодарить, не так ли?

Наученная горьким опытом общения со старшим братом, Джулия затаила дыхание, охваченная мрачным предчувствием. Так как, судя по всему, ужин обещал превратиться в битву умов и стремлений, мысли о еде вызвали у девушки приступ тошноты.

Ей захотелось закричать, чтобы они убирались вон из дома. Чтобы они ушли из ее жизни, но слова застряли в горле. Она беспомощно стояла перед Джеффри, ощущая, как прошлое сдавливает шею, подобно петле, затягиваемой палачом. Прежние радость и оживление померкли. Ей нужно было время, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию, чтобы разобраться в беспорядочном клубке мыслей и чувств.

— Надеюсь, вы извините меня. Но у меня разболелась голова, — сказала девушка, с облегчением подумав, что на этот раз не было нужды лгать.

Гарри нахмурился.

— О, Джулия!

— Гарри, ты же не хочешь сказать, что без меня не сможешь воспользоваться гостеприимством этого дома? — недовольно отозвалась она, стараясь как можно дальше отойти от Джеффри.

Джеффри неторопливо встал.

— Она права, Гарри. Мы обойдемся и без нее. — Передразнивая сестру, он добавил: — Я в состоянии выразить благодарность и глубочайшее уважение своему зятю и без ее помощи. Джулия резко повернулась к Джеффри, встревоженная угрожающими нотками, прозвучавшими в его голосе. Она старалась вести себя предельно корректно.

— Какая жалость! — холодно заметила она. — Но Брейдера сейчас нет в Кимбервуде.

— И как долго он будет отсутствовать? — вежливо осведомился Джеффри.

— Думаю… он… вернется завтра к ужину.

— Надеюсь, мы можем рассчитывать на твое гостеприимство до этого времени? — Джулия перехватила его двусмысленную улыбку.

— Конечно, — ответила она. Не выказав своих страхов, ей удалось одержать первую маленькую победу. Развернувшись на каблуках, девушка почти бегом добралась до своей спальни, в которой нашла убежище.

Ей оставалось лишь молиться за то, чтобы Джеффри уехал до возвращения Брейдера. Но она хорошо понимала, сколь призрачна и мала была надежда. Только бог знал, что могло произойти при встрече Джеффри и Брейдера.

На следующий день Джулия с головой окунулась в планы по преображению внутреннего убранства Кимбервуда. Она заперлась с лондонским декоратором в кабинете и избежала нежелательной встречи с братьями.

Джулия не сомневалась, что всю ночь напролет они пропьянствовали. И понимала, что их поведение вызвало неодобрение у Фишера, из чего следовало, что и она потеряла в его глазах часть с таким трудом завоеванного уважения. Девушка пыталась убедить себя, что ей безразлично мнение дворецкого. Но знала, что это далеко не так.

К счастью, Нэн не покидала свою комнату и поэтому была лишена сомнительной чести встретиться и познакомиться с братьями невестки. Гарри проспал почти до полудня. Что касается Джеффри, то он, едва проснувшись, сразу же отправился на прогулку верхом. Очевидно, чтобы осмотреть и оценить владения Брейдера, решила Джулия.

Помня страшный урок, преподанный ей старшим братом, девушка понимала, что за его неожиданным появлением в Кимбервуде крылись тайные замыслы. В противном случае он бы даже не вспомнил о существовании сестры. Возможно, ему нужны деньги. Но, вполне вероятно, не только деньги. Не все поступки Джеффри объяснялись стремлением заполучить деньги. Много раз на протяжении прошедших трех лет Джулия задавала себе один и тот же вопрос: какую цель преследовал Джеффри, толкнув ее на самоубийство? Но так и не получила ответа.

Нет, его далеко не всегда интересовали только деньги, решила она.

Вечером Джулия задержалась в гостиной, ожидая возвращения мужа. Он ворвался в дом, не успев стряхнуть дорожную пыль с одежды. От него веяло морозным ноябрьским ветром. Улыбка Брейдера ошеломила ее, когда он пересек комнату и с распростертыми объятиями бросился к ней.

Джулия перехватила его руки прежде, чем они заключили ее в объятия. Безмолвно тряхнув головой, она отстранилась от него и, изогнувшись всем телом, посмотрела обеспоко-енно через его плечо на распахнутую дверь.