Устраиваю телефон рядом и включаю на повтор видео, которое идеально передает атмосферу вчерашнего вечера. Самого лучшего и удивительного, что у меня был. Выплеснуть эмоции на бумагу. Это всегда срабатывало. Надеюсь, сработает и сейчас.

Кажется, я по локоть измазалась черной и фиолетовой краской, но то, что получилось, даже круче того, что задумывалось. Дорабатываю последнюю деталь тонкой кисточкой: силуэт пары в одной из кабинок колеса обозрения на самом верху. Эти двое должны быть так счастливы…

– Родители не учили Настеньку запирать двери? – раздается голос прямо за моей спиной.

От неожиданности замираю на месте, а страх душит, мешая сделать вдох и ответить хоть что-то.

– Замарашка, ты что оглохла?

Резко поворачиваю голову, и шею сковывает острая боль. Что он здесь делает? Что вообще происходит? Это реальность? Может я просто уснула?

– Мор…

Саша подходит ко мне и присаживается рядом, с интересом разглядывая картину, а я просто смотрю на него, раскрыв рот.

– Очень красиво. У тебя и правда талант, – произносит Морев так спокойно и просто, словно ничего не случилось. Словно все в порядке, и он не повел себя как козел сегодня днем.

Злость туманит разум, а перед глазами пляшут красные пятнышки. Ну все… Я больше не могу. Толкаю его в бок, заваливая на пол, а сама нависаю сверху.

– А у тебя талант выводить меня, – бью ладошками по его груди и плечам, понимая, что у меня совсем недостаточно силы для причинения реального вреда, но просто не могу остановиться. – Ты что издеваешься? Мор, да ты… ты…

В секунду меняемся местами, и теперь Саша сверху, а его лицо так близко, что могу разглядеть цвета всех крапинок в его глазах и при желании посчитать ресницы.

– Мне нужно было кое-что решить, – шепчет.

– Решил?

– Ага. А теперь тебе нужно это сделать.

– Сделать что? – случайно дернувшись вверх, на секунду задеваю его губы своими и уплываю куда-то далеко.

– Решить нужно ли тебе все это. Нужен ли я…

Вместо ответа следует поцелуй. Совсем не случайный. Со всей страстью и нежностью, что бушуют во мне. Так сладко и отчаянно, как только могу. Он мне нужен и точка. Я готова справиться со всем. Даже если ангелы спустятся с небес и скажут, что это плохая идея, просто не могу устоять.

Мор позволяет мне вести, но не долго. Вскоре мне кажется, что вокруг есть только он и ничего больше. Ни стен вокруг, ни ковра под спиной. Руки, губы, кожа, его запах…

– Ты меня испачкала всего, – смеется Мор, принимая вместе со мной на руках сидячее положение.

– И что ты мне сделаешь? – спрашиваю, откидывая голову назад и подставляя шею для поцелуев, которые заставляют дрожать от приятной нежной щекотки.

Разумные мысли? Не понимаю даже значение этого словосочетания и не хочу. Зависимость? Да. Приятный дурман? Точно. Эйфория? Определенно.

Мор отводит одну руку назад, а возвращает ее уже, сжимая одну из кистей. Усмехаюсь, но как только влажный ворс касается кожи на шее, вздрагиваю и прикрываю глаза. Медленно и плавно… Вниз от уха до горловины футболки. Саша приподнимает ее край снизу, заглядывая мне в глаза. Спрашивает разрешения? Хотела бы и я спросить у кого-то, стоит ли, но решать мне, а я сейчас совершенно не способна на здравые мысли.

Солнце уже село и мы сидим на краю света, падающего от настольной лампы, но его глаза… Кажется, они сияют ярче любых светодиодов или даже звезд. Мне не страшно, разве что немного неловко. Я ведь не вытворяю что-то подобное каждый день.

Не спеша поднимаю руки, предоставляя Мореву волю. Ненужная деталь одежды улетает в сторону, но я не остаюсь в долгу и проделываю то же самое с его футболкой, от толстовки, в которой он был изначально, мы избавились уже давно. Дыхание учащается вместе с пульсом, и круг внимания сужается до парня, сидящего напротив и окунающего кисть в баночку с краской.

Мор легонько улыбается, поднимая взгляд, а затем начинает рисовать на мне. Сначала кистью, создавая символы, значение которых может знать только он, а после пальцами, оставляя отпечатки и следы. Это невероятно и неописуемо. Эмоций столько, что они разрывают сердце каждую секунду, а в следующую собирают обратно. Через какое-то время одежды на нас не остается вовсе, только узоры покрывают мое тело. Прижимаюсь к Саше крепче, целуя губы, чтобы оставить отпечаток и на нем. Собственный отпечаток. Символ того, что мы вместе. Что мы единое целое. Я его, а он мой.

Поцелуи и прикосновения разжигают огонь вокруг нас, защищая от всего. От мыслей, принципов, раздумий и страхов. Все что происходит сейчас настоящее, и это счастье. Но этого мало… Абсолютно недостаточно. Хочется большего и сейчас же. Не волнуясь ни о чем, отдаюсь в руки мужчины, рядом с которым мне больно дышать от счастья, от нежности… от любви. Может быть, это лишь вспышка, мимолетная комета, но сейчас мы так высоко, что даже сгорев в атмосфере или разбившись о землю черным градом камней я не пожалею. Ни за что.

– Мне нужно в ванную, – произношу я, отрывая голову от Сашиного плеча.

Мы лежим на полу и оба тяжело дышим. Разум совсем немного проясняется и становится страшно. Это было… Каким-то безумием. Но я счастлива, несмотря на то, что кожа на спине и локтях саднит, содранная о ковер, а краска, размазанная по телу, стягивает и сушит. Все было прекрасно, потому что этот бешеный калейдоскоп эмоций и чувств ощущался не только во мне. Это было идеальное совпадение.

– Тебе не нравится мой шедевр? – спрашивает Мор, заправляя прядь мне за ухо и нежно поглаживая щеку.

– Нарисуешь еще, – касаюсь его губ быстрым поцелуем и начинаю подниматься.

Боль ниже живота заставляет поморщиться, а мышцы в ногах так сильно дрожат, что еле получается устоять.

– Тебе больно? – обеспокоенно спрашивает Саша, вставая вместе со мной.

– Говорят, в первый раз так и должно быть, – отвечаю немного смущенно.

Это было действительно больно, но не долго. Все что происходило, обладало такой силой и красочностью, что я просто мигом забыла о такой детали, как девственность.

– Что? – Мор отшатывается назад, а его напуганный вид заставляет меня мгновенно захотеть прикрыться.

Хватаю его толстовку, валяющуюся на краешке дивана, и прижимаю к груди. Не понимаю, в чем проблема. Что его так взволновало?

– Почему ты не сказала? – спрашивает, медленно качая головой.

– А это бы что-то изменило? – удивленно.

Ощущаю, как истерика поднимается по горлу. Да что же это такое? Почему мы хотя бы десять минут не можем оставаться в равновесии? Десять гребаных минут, после того как я решила, что это был один из счастливейших моментов в моей жизни.

– Да! Черт возьми, да! Это изменило бы все. Я бы… – тянется за своими джинсами и торопливо надевает их. – Я бы остановился.