– Эй… Ты же помогал мне спуститься потом, – хлопаю его по плечу, причем с долей настоящей обиды. – Раз ты видел меня еще вменяемой и на земле, почему не пришел на помощь раньше?

– Это не было бы так весело, – говорит абсолютно искренне. – И ты целую неделю, после этого, носила мой портфель по школе в знак благодарности. Как бы я еще такого добился?

– Ты, – тыкаю пальцем в грудь. – Неисправимый, бесчувственный, эгоистичный…

Мор резко надувает щеки, а затем шумно выдыхает. Еще и еще. Да он издевается. Это же моя личная техника дыхания против панических атак. Тогда мне казалось, что она в самом деле помогает. Вот же… Срываюсь с места, чтобы произвести расправу, но каким-то магическим образом Мор делает это на секунду быстрее. Несемся мимо удивленных прохожих, и долетающий до меня вместе с осенним ветром мягкий смех приятно щекочет живот. Чувствую себя снова десятилетней девочкой, которую заботило лишь одно…

Запрыгиваю Мореву на спину, хватаясь за шею, и мысль осознания тут же прошибает от макушки до пяток, словно электрический ток. Мор… Он был человеком, о котором я думала все время. Первым, когда просыпалась. Последним, когда засыпала. Куда бы не входила, везде искала его. Ждала встреч в школе и наших перепалок. Из-за него я больше всего плакала, но с ним громче всего смеялась. Неужели я все перепутала? Мальчиком, в которого я влюбилась впервые был не Зимин, а… Морев. Дима был больше кумиром, словно кто-то далекий и нереальный, а Саша был живой, рядом и вызывающий во мне бурю чувств и эмоций. И она все еще во мне. Все еще путает мысли, слова и поступки, когда этот парень оказывается слишком близко.

– Спасибо, – произносит Саша, забирая два билета у пожилой женщины, выглядывающей из квадратного крохотного окошка синей будки. Кажется, я выпала из реальности на дольше, чем думала.

Мор, ухватив меня за ноги и тем самым лишая возможности спуститься на землю, легкой походкой поднимается на площадку, рядом с которой проплывают стеклянные кабинки. Рассчитываю, что охранник не разрешит ему зайти со мной на спине и строю самую жалостливую и перепуганную мордочку, хотя, она, наверное, такая и безо всяких усилий, но меня ждет облом. Охранник кивает Саше, улыбаясь, а через мгновение мы с Мором оказываемся уже внутри движущейся коробочки, которая в любую секунду может сорваться вниз. И я бы предпочла, если бы это случилось прямо сейчас. Так у нас будет хотя бы крохотный шанс выжить.

– Можешь посидеть у меня на руках, только слезь со спины для начала, – голос Морева приводит в чувства.

Понимаю, что он меня уже не держит, зато я вцепилась с такой силой, словно он последний спасательный круг посреди океана. Опускаю трясущиеся ноги на пол, и мысль о том, что под тонкой железкой сейчас ничего нет, заставляет колени дрожать так, что они едва ли не стучат друг о друга.

– Настя, ничего не случится, – Мор поворачивается ко мне лицом, но вместо того, чтобы как-то словесно отреагировать на его успокаивающую фразу, сажусь на кресло ближе к двери и сжимаю поручень до хруста в пальцах, зажмурившись.

– Да брось, ну не настолько же ты боишься высоты, – произносит он.

Ощущаю, как кабинка качается в сторону, и сдавленно охаю, открывая глаза. Черт. Это всего лишь Мор плюхнулся в кресло напротив. Да уж, я была права. Этот вечер запомнится надолго.

– Это абсолютно безопасно, – говорит он, вздыхая.

– Ага. Как мотоциклы или конный спорт. Раз на раз не приходится, – выдавливаю из себя.

– Что? – усмехается. – Как можно сравнивать… – прикрывает ладонью рот, видимо чтобы не рассмеяться в голос.

– Да какая разница? Случиться может все что угодно.

– Даже на улице с тобой может случиться все что угодно, – парирует.

– Да, но… – понимаю, что все мои доводы немного глуповаты, но это фобия. Я боюсь и все тут.

– Хорошо, – Мор поднимается с места и отходит к боковой стене. – Давай разрядим обстановку. Математическая задачка. Какова вероятность, что я выпаду отсюда, если облокочусь о стекло?

Он прижимается спиной к прозрачной стенке, и я шире раскрываю глаза. Какого?..

– А если я ударю по нему один раз? – бьет кулаком. – А два? – еще удар.

Мор замахивается и третий раз, но я подскакиваю на ноги и бросаюсь к нему, останавливая занесенный кулак. Ловушка захлопывается. Оказываюсь в кольце его рук спиной к груди и лицом к смазанной картинке уплывающего вниз города.

– Мамочки, – шепчу, закрывая глаза.

Не могу смотреть. Страх отнимает контроль над телом и единственное, что держит меня сейчас в вертикальном положении, это Мор. Чертов садист и провокатор.

– Открой глаза, – тихий голос и легкое касание дыханием волос обволакивают теплом. – Я тебя держу. Обещаю, ты не пожалеешь.

Впиваюсь ногтями в его руки, лежащие на моем животе, чтобы не одной мне было фигово.

– Настя…

Ему нужно запретить произносить мое имя так ласково. Это просто нечестно. Медленно открываю глаза со скептическим настроем. Да чего я не вид…

Невероятно. Дух захватывает, но уже не от страха, а от прекрасного вида. Город вперемешку с природой. Здания в золотом сиянии фонарей и зажженных окон. Дорога, по которой несутся игрушечные машинки, люди размером с кукол. В реке неподалеку отражается вечернее небо темно-фиолетового цвета. Все такое маленькое и такое большое одновременно. Так далеко и так близко. Красота…

– Спасибо, – не раздумывая проговариваю, быстро-быстро моргая.

Только такую дурочку как я может тронуть красивый вид до слез. Разворачиваюсь с Саше лицом, замечая, что его волосы и глаза впитали немного цвета послезакатного неба. Теперь темные, притягательные, пленительные…

– Это очень красиво, – сама не понимаю, о чем именно говорю.

– Безумно, – проговаривает Мор, наклоняясь ближе и касаясь ладонью моей щеки.

Еще мгновение глаза в глаза, словно мы пытаемся найти друг в друге ключ ко всему, какую-то разгадку, правду, но так и не можем. Все в этом мире перестает иметь значения, когда его губы наконец-то прикасаются к моим. Кажется, мы летим в пропасть в этой треклятой кабинке, но мне уже все равно.

– Нам пора выходить, – произношу, сбивчиво выдыхая напротив губ Мора.

– Не-а, – отвечает он, прижимая меня крепче, и продолжает то, что я с таким трудом остановила.

Еле собравшись с силами, отодвигаюсь от Морева и гляжу ему за спину. Мы почти спустились.

– Саш…

– Покатаемся еще, – весело отвечает он, а встречая мой взгляд полный недоумения, и вовсе начинает смеяться.

– С ума сошел? Я этот круг еле пережила! – возмущаюсь, стараясь освободиться от оков и пробраться к двери, чтобы покинуть эту капсулу пыток. Не все, конечно, что происходило здесь, пытки, но по большей части все-таки именно они.

Мор с каким-то маниакальным наслаждением удерживает меня на месте и отпускает только тогда, когда наша кабинка вновь начинает подниматься вверх, миновав платформу.