— Многоуважаемый султан, владение секретами этих доспехов не зависит от глубины нашего сотрудничества. Даже португальский король, наш преданный и верный друг, их не имеет. — При этих словах миссионера Педру II кивнул и попытался улыбнуться. — Великое знание дано пророком Единого Бога святым Клинтоном только для самых преданных последователей.

— Вы же мусульманин! Вы перешли к неверным?

— Абсолютно исключено! Я чту Аллаха и возношу ему молитвы. Религия Единого Бога подразумевает, что все, кто молятся Яхве, Христу и мелким языческим божкам, так или иначе обращаются к Единому Богу, потому что другого просто нет. Мы с вами знаем, единственный Бог — это Аллах. Святой Клинтон — новый пророк Бога, через него мы получили силу и артефакты, которые неизмеримо выше людских. Злобные католики препятствовали Клинтону, уничтожали его адептов, в конце концов, убили его самого. На глазах десятков тысяч людей святой вознесен в рай. Признав нового пророка, католики смирились. Многие из них, продолжая почитать Иисуса, посещают храмы Единого. Между исламом и культом Единого нет ни малейшего противоречия. Наоборот, наша способность к полету и чудо-оружие суть новые проявления величия Аллаха. Прошу вашего разрешения как нового союзника основать в Касабланке и Марракеше храмы во славу единственного Бога.

Поразмыслив, султан подписал трехсторонний договор с Португалией и Францией «О дружбе и границе». Он считал, что ничем не рискует, и ошибся. Монарх полагал, что десант сломает зубы о Раббат и Сале, но истребит часть местных головорезов, открыв дорогу султанской гвардии.

Думая, что религия Единого, «чуть-чуть» отличавшаяся от классического суннитского ислама, безопаснее христианства, Мулай Рашид также оказался неправ. Легкий ревизионизм опаснее, он легко сманивает приверженцев старой веры. Открыв в мусульманской стране христианский, иудейский или буддистский храм, привлечь туда паству из местных стократ труднее.

Наконец, он не знал и не мог знать, что именно так — «Договор о дружбе и границе» — называлось печально знаменитое в истории Земли-1 соглашение между СССР и нацистской Германией. Подписанное 28 сентября 1939 года, оно известно тем, что ни одна из сторон не собиралась его соблюдать, выбирая момент, чтобы воткнуть нож в спину новому «другу».

А пока восемь паровых и парусных кораблей снялись с якоря и двинулись к устью реки Бу-Регрег, возле которого расположились оба пиратских города. Жители Раббата и Сале спокойно легли спать, не зная, что для многих из них наступила последняя ночь в этой жизни. Зато для многих тысяч европейских невольников началась последняя ночь в рабских цепях.

— Требую взять меня на борт или дождаться ответа «сверху» на мою жалобу! — Пинь Ляо, потеряв свое показное азиатское спокойствие, судорожно сжимал кулачки.

«Париж» величественно отчалил от причальной мачты и, неторопливо набирая высоту, двинулся на восток. Полет проходил в торжественной тишине. Дизеля молчали, солярка расходовалась только на поддержание высоты, экономно, несмотря на наскоро притороченные дополнительные топливные баки. Электромоторы раскрутили винты, антиграв грузовой платформы придал нужное ускорение.

— Нет проблем, господин Ляо. — Родригес был сама вежливость. — Если «сверху» придет приказ поднять вас на цепеллин, я ни минуты не буду медлить.

— Но как? Он же улетит.

— Правильно. Я запрошу команду на прерывание полета и возврат корабля, не медля ни минуты, как и обещал.

— Вы издеваетесь. Пока «наверху» успеют прочитать и дать санкцию, «Париж» достигнет Трех ущелий.

— Снова правильно. Я подчинюсь команде и верну его в Фонтенбло. Но задача в Китае будет выполнена, и вам незачем туда лететь. Дорогой Ляо, поймите наконец, мы ничего не делаем вопреки указаниям Земли-1. Но с учетом временной разницы здесь гораздо виднее, какие оперативные решения принимать. Поэтому соглашайтесь на предложение Голдберга и отправляйтесь в Речь Посполитую послом, это крайне важно прямо сейчас, пока нет непосредственного повода к войне между поляками, Пруссией, Россией и Швецией. Чем дольше будете упорствовать, тем больше времени проведете бесполезно, а здесь каждый человек на счету.

Пока Родригес занимался увещеванием несговорчивого азиата, дирижабль набрал высоту. Раджа наслаждался полетом. Он для себя решил, что после возвращения будет настаивать на постройке не менее чем двух-трех подобных машин. Их можно наполнить водородом, перегнать в Китай и перезаправить гелием. Больше свободных антигравов нет и не предвидится, но есть дизеля и бензиновые двигатели. Ничто не препятствует использовать в качестве топлива блау-газ, по примеру старых конструкций, заполняя им емкости внутри гелиевых баллонов и замещая выработанный объем атмосферным воздухом. Первый расцвет дирижаблестроения пришелся на XX век, и лишь пожароопасность водородных конструкций поставила на них крест. Второй пик популярности проявился в начале XXI века, пока инопланетные антигравы не убили экономически и воздухоплавание, и самолеты. Гравитон тут не сделать, самолет — можно, но пока не рентабельно. Моторные пузыри займут в небе достойное место.

Остальные забились в одну из кают гондолы и в очередной раз перебирали варианты восстановления власти Цзияо в Сансье. Оба номенклатурщика были уверены, что за полтора месяца с похищения и до планируемого возвращения их замы плотно вцепились желтыми ручонками во власть и охотно ее не отдадут.

— Назначение в проект Даеджин — большая честь, риск и карьерный рост. Сюда не отправляли абы кого. Все руководящие работники умны, энергичны и честолюбивы. И мой зам, и оба заместителя Тана Цзияо — весьма настойчивые ребята.

— Согласен с Чжоу. Уверен, они не допустили анархии, подготовились к новому удару со стороны людей в скафандрах и ждут новых посланцев из КНР.

— Допустим, — согласился Олег. — Мы проанализировали все, что смог собрать из эфира оставленный жучок. Один, как вы в курсе, закрепили прямо в кабинете, его сразу смогли обнаружить. Второй спрятан у плотины.

— Его можно перегнать в кабинет. Но на пределе дальности полета, и нет гарантии, что его тоже не отловят, — сообщил Чонг.

— Итак. Ваши опасения оправдались. Власть поделили четыре зама. Они не сильно верят в скорое открытие связи с родиной, потому что просчитали последствия взрыва и пришли к тем же результатам, что и мы. — Олег уловил неприязненные взгляды коммунистов. Несмотря на промывку мозгов, китайцы не забыли, кто именно запустил процесс уничтожения миллионов их соотечественников. — Предателями объявлены три генерала, начальник проекта товарищ Тан и отступник — физик Чи Гао. Семьи всех пятерых находятся под домашним арестом. Иными словами, лететь прямиком в Сансью глупо. Нас обстреляют и попробуют сбить еще на подлете.

— Крупнокалиберные пулеметы бьют до двух тысяч метров, вертолеты имеют потолок в шесть тысяч. Радаров нет. Остаются два дирижабля, на которые можно ставить КПВ, — прикинул генерал госбезопасности.

— Товарищ Цинлин, я не рассматриваю их экипажи и вообще военнослужащих НОАК как врагов. У нас четыре опытных десантника в бронескафандрах, четыре тяжелых бластера и мобильная энергостанция для их подзарядки. Мы можем выиграть войну с любой армией вашего времени, если, конечно, не попасть под ядерный удар. Противником можно считать лишь тех начальников, которые отвергнут ваше законное распоряжение сложить полномочия временно исполняющих обязанности. Потери остального контингента необходимо свести к минимуму!