— Да просто здесь раньше была деревня, которая резко стала городом, — усмехнулась я, пытаясь сосредоточиться на упражнении.

— Не скажи… В Зоне проживает немало потомков переселенцев из Татуры, — сообщил Френд.

— А еще мне встретилось странное существо, — я выложила на стол песочные часы.

— У тебя появился поклонник, — усмехнулся Френд.

— Поклонник ростом сто тридцать сантиметров и в бархатном камзоле?

— Иней, кажется, ты уже спишь, даже не поела.

Муж помог мне лечь в кровать и накрыл одеялом. От усталости я даже не смогла умыться. И приснились мне Двойные горы и прилежащий к ним лес.

Так прошел месяц, за который меня дважды лишили гонораров, потому что, как ни старалась, я не успела сдать все тексты и фотографии. Косились и преподаватели в университете:

— Инна, вы знаете, что с таким количеством пропусков не будете допущены к экзамену? — сообщила одна из преподавательниц, пожилая дама, жившая одна с тремя котами и посвятившая жизнь русскому языку.

— Вот лекции! Я все переписала. И семинарские упражнения выполнила.

— Вижу. Но в чем причина пропусков? Инна, вы были одной из лучших студенток. Мне казалось, что из вас получился бы прекрасный педагог.

— Понимаете, я теперь работаю.

— Работа… А вы отдаете себе отчет, что этот год — решающий? Государственные экзамены, защита диплома. Вы же всегда прекрасно учились, Инна! Неужели материальное положение вашей семьи так плачевно, что нет другого выхода. Может быть, вам не стоило выходить замуж?

— У меня нет выбора! Я живу в закрытом городе и без работы просто не получу визу.

— И что случится такого страшного?

— Мне придется перейти на нелегальное положение, что крайне опасно, срочно найти другую работу, что очень сложно в маленьком городе. Больше всего боюсь, что окажусь за пределами Зоны, — я опустила голову, даже не замечая, что моим щекам текут крупные слезы.

Преподавательница долго молчала. Потом подошла и крепко обняла меня:

— Простите, Инна, я ведь не знала, что все настолько серьезно. Конечно же, к экзамену допущу. Вы попали в ужасно сложную ситуацию. И, наверное, думаете, что все вас бросили и никто не понимает. А я понимаю! Почему? Да потому что сама прожила в Краснокрестецке год. Тогда еще все только начиналось, и я была молоденькой учительницей русского языка, которая недавно вышла замуж. Какая была любовь! Но Зона — не для всех. У меня началась депрессия, тоска по дому и постоянные приступы панической атаки. Муж считал все это капризами. И я чуть не окончила свои дни в клинике. Помогла, как ни странно, Верена. Я порвала со всем и уехала. Каждый день гуляла по лесу, купалась в озерах и… вылечилась. Только вот полюбить больше не смогла. Держись, девочка, держись.

И я держалась. Отчаянно пытаясь справиться с нагрузкой штатного журналиста, учебой на очном отделении и написанием диплома. И со странными снами каждую ночь. Больше меня не волновало ничего. Однажды, сдавая сессию, я упала в обморок от усталости и после этого постоянно носила в сумке плитку шоколада. За два месяца я похудела на десять килограммов.

Я научилась писать в любом состоянии и любом месте — в автобусе, в перерывах между парами, во время уборки квартиры. И делала это неплохо, уж точно не хуже большинства журналистов. Но мучительно было заниматься не своим делом. А хотела я другого — составлять планы уроков (уж здесь бы проявилось мое творческое начало), ходить с учениками в походы и театры, проводить классные часы. Всегда неосознанно тянулась к детям, как многие одинокие люди.

Мы, журналисты газеты, истинные представители профессии, жили в погоне за сенсациями. Екатерина настойчиво твердила: «Приносите интересные новости. Нечто неординарное. В этом вся суть нашей работы. Выглядывайте, выспрашивайте, обращайте внимание на любые мелочи. А главное, слушайте, о чем говорят люди. О чем мечтают. О чем волнуются. В этом черпайте темы для будущих статей».

Во время работы на журналистском поприще я стала смотреть на мир широко открытыми глазами. Хотя иногда мне казалось, что ловлю черную кошку в темной комнате. Я уже не могла просто общаться. Знакомясь с новым человеком, напряженно задумывалась: а не может ли он быть чем-то полезен.

«Не можете найти интересную новость — выдумайте ее, — постоянно твердила Екатерина, — те, кто не приносит „свежак“, получат урезанные гонорары».

Однажды я мучительно сидела за компьютером. «Свежака» не было. Я знала только то, что знали все. Каждый житель Краснокрестецка.

— Чертова зона, — крикнула я, стукнув кулаком по столу.

Глаза уже болели. Новостей не было и на сайте организаций, на которые я так надеялась. Эти ресурсы — прекрасная кормушка для журналиста. Заходишь, например, на сайт министерства здравоохранения и узнаешь, что в городе опробируют лекарство для диабетиков. За такое Екатерина, конечно, не похвалит. Не эксклюзив. Но актуально и полезно. Больные с руками оторвут газету.

Правда, в этот раз меня ждало разочарование. Новостей не было и там. Не видать повышенных гонораров, как своих ушей. Я так и представила прищуренные глаза Екатерины и заострившийся от презрения нос.

— Этот город, наверное, вымер, — со злостью сказала я, — а хоть бы и вымер…

Во мне зрела накопившаяся ненависть к Зоне. Нет новостей — придумаем. И обязательное что-нибудь унизительное. То, что выставит жителей Краснокрестецка недалекими.

Существовало одно место, где горожане проявляли все свои лучшие качества — непомерную гордыню, равнодушие, жестокость и глупость. В автобусе, который следовал в Верену. Может быть, выбравшись из-под крыла Зоны, люди чувствовали себя незащищенными и таким образом пытались показать себя сильными и мужественными. А еще они ненавидели любые проявление потустороннего, да и просто странного.

Но я не чувствовала и тени жалости. Недрогнувшей рукой вывела рубрику и заголовок: «Новость от читателя газеты. Карлик закидал автобус картошкой».

И далее: «Семнадцатого апреля произошло неслыханное событие, возмутившее общественность. Автобус стоял в пробке в Верене, в пяти метрах от остановки. К нему подбежал пожилой мужчина ростом не более ста двадцати сантиметров, держа в руках тяжелые пакеты. Житель Краснокрестецка попросил водителя открыть переднюю дверь и впустить его в салон. Но тот отказал, потому что принял старика за поутри!

Возмутившись, мужчина закидал автобус картошкой. Несколько клубней попали через открытое окно прямо в салон. Пострадала беременная женщина. Один „снаряд“ нечаянно угодил ей в голову. Стало понятно, что это вовсе не злобный гном, а всего лишь низкорослый человек. Пассажиры объявили, что тот, кто поколотит наглого старика, получит денежную награду».

Я засмеялась, настолько бредовой была заметка. Но менять что-либо было невыносимо лень. Я быстренько сохранила файл и отправилась варить кофе. Мне надо было еще подготовиться к семинару по литературе.