— Похоже, на этот раз мы ошиблись.

— Да и в этом расследовании все непросто, — согласилась Анна. — Значит, оставим в покое и их, сворачивайся.

Он уже и не надеялся ничего найти, обыск заканчивал скорее для того, чтобы не было потом чувства незавершенности. И кулон, лежащий на комоде в гостиной, он взял между делом, просто как один из предметов — а опустить уже не смог.

Любой, кто увидел бы украшение, сказал бы, что оно сделано из дерева. Любой, кроме Леона. Он слишком многое видел за годы работы — того, о чем предпочел бы забыть. Но не забыл же! И теперь сквозь тонкую латексную перчатку он чувствовал, насколько необычный материал он держит. Небольшая фигурка, изображающая некое подобие языческой руны, слишком теплая, чтобы быть камнем, слишком легкая, чтобы быть деревом. Неровная и пористая, на пластик не похоже. Он бы не догадался, что это, если бы его спросили еще до знакомства с Анной и расследования дела маньяка из городского парка. Теперь он знал наверняка.

— Аня, ты это видишь?

— Вижу деревянный кулон.

— Уже неплохо, но он, по-моему, не деревянный. Похоже на дерево, и камера различий не передаст, но это вряд ли оно.

— А что же тогда?

— Мне кажется, это человеческая кость…

* * *

Антон Чеховский уже сто раз пожалел, что оказался втянутым в эту историю. Это не значит, что он недооценивал свой вклад, он прекрасно понимал, что другой следователь на его месте, возможно, вообще не увидел бы связи между несколькими преступлениями. Раньше ведь никто ничего не видел!

Так что он был на своем месте, но лично ему от этого легче не становилось. Он и сам не заметил, как стал нервным и раздражительным. А как иначе? Он один знал об опасности и не мог больше расслабиться! Он понятия не имел, оставил его преступник в покое или нет. Он не хотел полагаться на милость серийного убийцы, но сам был не в состоянии что-то изменить. Ему оставалось только ждать.

А вот у Анны и Аграновского какое-то расследование продвигалось. Но эти двое не считали нужным отчитываться перед полицией! Они приходили, только когда им что-то нужно, и сегодняшний случай не стал исключением.

— Так, ну-ка повтори еще раз! — потребовал Антон.

— Ты меня слышал.

— Я слышал, но ушам своим поверить не могу! Солари всегда использовала нетривиальные методы, и все же… Кстати, как она?

История с исчезновением Анны была еще одним поводом его раздражения. Сначала Аграновский вваливается к нему посреди ночи, пугает его семью, заставляет Антона несколько дней чуть ли не на ушах ходить. А потом что? Он совершенно спокойно заявляет, что Анна нашлась и это была ложная тревога! При этом сама Анна больше не появляется, на связь выходит один Аграновский.

— У нее все хорошо, — заученно ответил он. Аграновский никогда не говорил ничего другого. — Так мне повторять или нет?

— Хоть у кого-то все хорошо! Повтори, повтори, если наглости хватит.

— Наглости у меня хватит и на большее, а тут ее вообще нет. Мне нужно, чтобы ты тайно и максимально быстро организовал тест ДНК.

На столе перед Антоном стояли три пластиковых контейнера с образцами. В одном находилось нечто, напоминающее осколок очень старой кости. В других двух контейнерах были волосы разного цвета, принадлежащие, очевидно, разным людям. В получении волос нет ничего сложного, их можно умыкнуть где угодно, а вот кость Антона настораживала.

— Ты так и не скажешь мне, где вы это взяли? Чья это кость?

— Мы даже не уверены, что она человеческая, — признал Леон. — Поэтому тест и должен быть неофициальным. Если эксперты вдруг начнут удивляться, зачем ты подсунул им кость животного, притворись, что тебя самого разыграли.

— Слушай, у тебя брат — судмедэксперт. Если бы ты обратился прямо к нему, это серьезно упростило бы задачу!

— Да. Но мой брат не знает об этом расследовании практически ничего, а ты, считай, знаешь все. К тому же, если мы выйдем на преступника, его арестуешь именно ты, готовь карманы для денег, славы и влюбленных в тебя женщин. У Димы такой мотивации нет.

— Мне тоже не очень-то нужны карманные женщины! — фыркнул Антон. — С чего вы вообще взяли, что эти три человека генетически связаны?

— А я и не говорил, что все трое связаны. Это Анна считает, что их нужно проверить на связь друг с другом, я не думаю, что это очень уж перспективно. Короче, задачи три… Первая и самая простая — определить, человеческая это кость или нет. Второе — попытаться узнать, чья она, если данные на этого человека есть. Ну и третье, что лично я считаю наименее значительным, — попытаться узнать, не приходится ли обладатель кости родственником кому-то из этих двоих.

— Аграновский, ты ведь понимаешь, что, если кость окажется человеческой, я должен буду узнать, чья она?

— Ты должен будешь спросить, чья она, — уточнил Аграновский. — А я тебе не отвечу.

— Это сокрытие информации!

— Нельзя скрыть то, чего нет. Я понятия не имею, кому принадлежала эта кость — даже кому могла принадлежать. Ты меня хоть пытать можешь, только это ничего не изменит. А вот совместными усилиями мы, возможно, до чего-то и докопаемся.

* * *

Вообще-то, следовало выспаться. Ярослав и сам это понимал. Но ему хотелось покончить со всем как можно быстрее, узнать все подробности, а сон отнял бы слишком много времени. Поэтому в дело пошли кофе и энергетики — и он все-таки выполнил задание.

Он до сих пор не знал, что именно Леон обнаружил в квартире, ему не сказали. Однако этого оказалось достаточно, чтобы Элина и Арсений превратились в подозреваемых. Ярослава попросили собрать все данные, какие только удастся, о Васильевой.

Сначала он заподозрил, что напрасно потратит время. Какая из нее убийца? Обыкновенная тетка, работает торговым представителем, с кем живет — они и сами знают. В ней не было ничего особенного! Но это только если судить по соцсетям. Когда он обратился к источникам, доступным не каждому, появилось немало интересного.

И вот теперь он знал об Элине Васильевой все, что можно узнать, не общаясь с ней лично. Он мог бы сообщить это по телефону, не было нужды ехать за город, но ему хотелось, и дело было вовсе не в расследовании…

Ярослав до сих пор не брался точно сказать, почему она так понравилась ему. Он этого не ожидал! В его жизни встречались женщины куда красивее, сексуальнее, моложе даже. А в этой, совсем мелкой, вроде как не было ничего особо привлекательного — кроме ярко-голубых глаз. Она даже одета была элегантно, но далеко не соблазнительно. И все равно Ярик не смог бы вспомнить последнюю красотку, которую подцепил в клубе, а эту женщину мог.

Когда Леон рассказал ему, кто она, стало только интересней. Разве не он, Ярослав, хотел познакомиться с такой же женщиной, как Анна Солари — умной, непростой, непонятной? Его как будто кто-то услышал!