Эвирцы дождались ухода Эйдена и потом схватили меня и Наён. Стоявшие в туннеле направились к Алиду. Я сопротивлялась, но недели без движения, скудная еда и отсутствие сил сделали своё дело, и меня выволокли из камеры с лёгкостью. Нам сковали руки цепями, глаза завязали толстой лентой и заставили идти друг за другом вслепую. Мы свернули направо по туннелю.

Я с трудом переставляла ноги, натыкалась на стены и решётки, непривыкшая ходить с завязанными глазами. Знание ходов в этих пещерах – главное преимущество, поэтому я считала шаги и повороты, запоминала звуки воды, где они становились тише, а где громче. И всё же моё сознание было измучено откровениями, я отвлеклась лишь один раз после двенадцатого поворота и моментально запуталась. Я не только перестала считать, но полностью потерялась в пространстве, на мгновение забыв, где право, а где лево. Меня зашатало сильнее, сознание пыталось уцепиться хоть за какую-нибудь информацию. Я вспомнила, что даже не знаю, какое сейчас время суток, и эта мысль напугала меня, заставив покачнуться и потерять связь с действительностью. Я продолжала шагать неосознанно, меня почти что тащили куда-то. Мы шли около десяти минут, хотя, может, и дольше, а может, даже вдвое меньше, но каждая минута в дезориентации растянулась.

Внезапно пол стал ровнее, а воздух свежее и теплее. Голова невольно дёрнулась в сторону, когда я услышала перешёптывания других людей. Они общались на эвирском, но слишком тихо, и мне не удалось разобрать слов.

Я не успела затормозить и врезалась кому-то в спину, мы все замерли. С глаз сдёрнули повязку. Я зажмурилась и заморгала, привыкая к освещению. На самом деле в помещении не было яркого источника света, но после сумрака пещер даже огонь свечей показался ослепляющим.

Я бегло осмотрела просторное продолговатое помещение. Не сказала бы, что зал очень большой, но здесь достаточно места, чтобы принять немногочисленную группу гостей.

Пол из тёмного дерева, стены украшены резными панелями в тон, с потолка на цепях свисают странные металлические светильники, в которых горят свечи. В специальных чашах на подставках тлеют угли, нагревая воздух в комнате. Перед нами, в самом конце помещения, на невысоком возвышении, стоит массивный стул, скорее всего, трон Эйдена, резное дерево украшает шкура какого-то животного. Посреди помещения три низких накрытых стола.

Сзади раздались шаги, я обернулась, заметив, как наши охранники покинули помещение, прикрыв за собой двери. Однако Эйден не был совершенно беспечен, и вдоль стен остались стоять другие стражники, с каждой стороны по четыре человека.

Здесь не было окон, и я по-прежнему не могла определить, утро сейчас или вечер. Откуда-то сбоку вышел сам Эйден.

– Присаживайтесь, – как ни в чём не бывало приказал молодой король, расслабленно опускаясь на свой трон.

Он вопросительно приподнял бровь и демонстративно указал ладонью на три отдельных стола с едой. Те были низкими, специально для тех, кто привык есть, сидя на полу. Подушек рядом не обнаружилось, но вместо них навалили шкуры животных, словно столы эвирцам откуда-то удалось достать, а вот о специальных подушках они подумать забыли. Похоже, Алид был прав. Эйден демонстративно насмехается над нами и нашей культурой.

Король щёлкнул пальцами, когда мы проигнорировали его приказ и остались стоять. На жест Эйдена отреагировали трое охранников. Они стремительно оказались рядом и силком усадили нас за столы. Кандалы сняли, и я потёрла запястья. Наён справа от меня сделала то же самое. Слева Алид с недоверием взглянул на предложенные угощения.

– Ну что вы. Ешьте. Я не изверг, чтобы травить вашу еду, зная, что вы голодны, – усмехнулся король, развалившись на троне.

На столе у каждого была печёная курица, рис, немного тушёных овощей. Я принюхалась, пытаясь определить, не обманывает ли он нас, но желудок отозвался тупой болью и громким урчанием. Эйден его услышал и наградил меня жалостливой улыбкой. Пальцами я оторвала кусок курицы, но, поднеся еду ко рту, замерла. Мне почудился голос Джуна, который требовал подождать, ведь он всегда пробует мою еду, рискуя собой и боясь меня потерять.

Пробовал. Рисковал.

Мысленно поправила я себя.

«Осталось треклятых полгода, и я твёрдо намерен уйти из этого места вместе с тобой».

Глаза застелила пелена, рука едва заметно затряслась, но я подняла полный ненависти взгляд на короля Эвира и с силой затолкала кусок курицы себе в рот. Я начала есть, игнорируя волнение на лицах Наён и Алида. В конце концов, если бы Эйден хотел нас убить, то мог приказать перерезать глотки. Кормить было необязательно.

Эвирец оперся о подлокотник и подпёр голову кулаком. Он продолжал с довольным видом улыбаться, наблюдая, как я поглощаю пищу. Я едва чувствовала вкус, бездумно двигая челюстями и проглатывая плохо пережёванные куски, которые камнем падали в пустой желудок. Спустя немного времени Алид и Наён присоединились к трапезе, но без особого рвения.

– Почему ты напал на Кхорин? – прервала я тишину, утолив первый голод.

– Из мести.

– У Кхорина не было конфликтов с Эвиром, – возразила я.

– Не было. Зато у меня был конфликт с драконами. Особенно с Западным и Южным.

Теперь мы все уставились на молодого короля, а я прикинула в голове вариант, что он сумасшедший. Тогда всё сложнее, его мысли и действия невозможно понять и предугадать.

В улыбке Эйден обнажил белоснежные зубы, однако глаз веселье не коснулось, и я не могла понять, улыбнулся он или оскалился. Я вновь задержала внимание на его клыках, которые выглядели чуть острее, чем у большинства людей.

– Я – Пятый Дракон, – подсказал молодой король.

Наён удивлённо разинула рот, Алид нахмурился, а я напряглась всем телом, ощутив, как гнев за пару мгновений захлестнул меня целиком. Он напал на мой храм из глупой веры в небылицы. Я с грохотом бросила ложку в пиалу с рисом и надтреснуто рассмеялась. Прикрыла рот ладонью, пытаясь сохранить крупицы манер и выдержать нужный образ молодой госпожи. Хотя я даже не думала скрывать, что страха во мне не осталось. Нет смысла чего-то бояться, когда всё уже отобрали.

– Ты не Пятый Дракон, а самовлюблённый подонок! – рявкнула я, отсмеявшись.

– Такой ты нравишься мне больше. Напоминаешь западного брата, – игнорируя мой выпад, продолжил насмехаться Эйден. – Выпьем за это!

Он подал знак рукой, и из тёмной ниши справа засеменили слуги с кувшином вина и кубками. Три девушки и один юноша, на девушках были серые приталенные платья, а на мальчике комплект из штанов и подпоясанной рубашки. Все четверо эвирцы. Девушки расставили кубки, а мальчик разлил всем вина, начав с кубка короля. Они