терзали тайные сомнения в себе - ему было неясно, хватит ли у него духу возглавить банковскую империю. В 1910 г. он пережил крах, который был диагностирован как перенапряжение и переутомление. Поэтому по ряду причин ему нужен был сильный лейтенант, могущественный регент, который бы руководил банком на повседневной основе. Он предпочитал роль конституционного монарха, формирующего политику и делегирующего полномочия.

На эту должность претендовали два человека - Гарри Дэвисон и Джордж Перкинс. Перкинс имел несколько обязательств. За ним постоянно тянулась тень страхового скандала, связанного с его работой в компании New York Life. Но причиной падения Перкинса стало то, что он считал себя королем, а не просто вассалом Моргана. В его поместье в Ривердейле было девять слуг, бассейн, бальный зал и дорожка для боулинга. В 1906 г. он купил самый большой в мире автомобиль, сделанный на заказ, - одиннадцатифутовое французское чудовище с отделкой из черного дерева, письменным столом и умывальником. Самым страшным его грехом, возможно, было то, что он не проявил должного почтения к Морганам. Он насмехался над Джеком и считал, что тот обладает более высокой квалификацией для управления банком. Иногда он принимал решения, не посоветовавшись с Морганами. В 1910 году Пьерпонт сообщил Гарри Дэвисону в Лондоне, что Перкинс не выполнил его пожеланий по поводу финансирования компании Studebaker, и Дэвисон передал эту информацию Перкинсу. После этого Перкинс написал Пьерпонту следующее письмо: "Я очень обеспокоен одним замечанием, которое сделал Дэвисон, а именно: вы считаете, что я пошел дальше, сознательно пренебрег договоренностью с вами и завершил дело в угоду себе". Через шесть месяцев Перкинс покинул банк. По всей видимости, его вынудили уйти. Том Ламонт позже говорил, что Перкинс "ушел не по своей воле. Морган считал, что в некоторых сделках он был немного второсортным". Уходя, Перкинс забрал из банка 5,5 млн. долл. своих собственных ценных бумаг - одно из многих состояний, нажитых в доме Моргана.

Для тех, кто умел читать "чайные листья", стало ясно, что Генри Померой Дэвисон станет главным операционным директором. После того как в январе 1909 г. он стал партнером компании, он, похоже, получил почти эксклюзивный доступ к библиотеке Пирпонта. Как стало ясно во время паники 1907 г., симпатичный Дэвисон обладал звездными качествами, квадратной челюстью и твердостью, которую замечали все на Уолл-стрит. Он вырос в маленьком пенсильванском городке, был сыном торговца сельскохозяйственными инструментами и бедным родственником в семье банкиров. Он бросил колледж, когда Гарвард отклонил его заявку на получение стипендии. У него был жесткий, решительный взгляд - длинные брови, волосы, разделенные посередине, и широкий, твердый рот.

Дэвисон начал работать в банке в Бриджпорте, штат Коннектикут. Одним из директоров банка был П.Т. Барнум, которому он понравился, и он пригласил его принять участие в еженедельной игре в вист. В 1893 г. Дэвисон женился на Кейт Труби, и они переехали в Нью-Йорк, чтобы Гарри мог начать работать в Astor Trust Company. Однажды у окошка кассира появился преступник, наставил на Дэвисона пистолет и передал ему чек на 1 млн. долларов, который он хотел обналичить, оплатив его "Всемогущему". Хладнокровный и сообразительный Дэвисон придумал, как предотвратить ограбление. Он раздал деньги мелкими купюрами и громко, с благоговением произнес: "Миллион долларов для Всемогущего". Это дало время охраннику банка сообщить в полицию, которая арестовала его.

Дэвисон быстро стал протеже Джорджа Ф. Бейкера, приятеля Пирпонта, возглавлявшего Первый национальный банк. Он перешел из Astor Trust в другой банк Бейкера, Liberty. Затем Бейкер сказал: "Дэвисон, думаю, тебе лучше перенести свой стол сюда, к нам", и он стал вице-президентом First National. В 1903 г. он организовал банк Bankers Trust, участвовал в переговорах о панике 1907 г. и представлял Уолл-стрит в Национальной валютной комиссии сенатора Олдрича. Эти подвиги привлекли внимание Пирпонта, который позже сказал: "Я всегда верю всему, что говорит мне мистер Дэвисон".

Анекдоты о Дэвисоне передают бодрость, жизнерадостность и уверенность в себе. Мужественный и решительный, он стрелял в лося в штате Мэн и в слона, буйвола, носорога, бегемота и антилопу во время путешествия по Белому Нилу. Однажды ему приснилось, что он - банковский служащий из маленького городка в Пенсильвании. В поту он никак не мог свести баланс. Когда он проснулся, его жена спросила, что случилось. "Я наконец-то решил проблему: купил банк", - ответил он. Необычайно общительный, он редко садился обедать в своем поместье Peacock Point на северном побережье, где было меньше двадцати гостей. Взяв людей под свое крыло, он умел направлять их, иногда грубовато и несколько навязчиво. Он был великим разведчиком талантов в истории Morgan и привел в орбиту банка Тома Ламонта, Дуайта Морроу, Бена Стронга и Джона Дэвиса.

По словам Тома Ламонта, для молодых банкиров с Уолл-стрит Дэвисон "был не просто лидером. Он был королем, идолом, если хотите". Ламонт стал самой важной находкой Дэвисона. После окончания колледжа он в течение двух лет работал репортером в газете New York Tribune. (Позже он блестяще трансформирует этот мимолетный опыт в образ старого газетчика). Спасение разорившегося импортно-экспортного предприятия он нашел в умной газетной рекламе, переименовав его в Lamont, Corliss and Company. На Уолл-стрит он приобрел репутацию человека, способного выправить положение проблемных компаний. Это привлекло внимание Гарри Дэвисона, его соседа по дому в Энглвуде, штат Нью-Джерси.

Том Ламонт никогда не толкался и не пробивал себе дорогу к вершине. Он все делал легко, непринужденно, без усилий. В 1903 году, в возрасте тридцати трех лет, он возвращался домой на пригородном поезде в Энглвуд, когда Гарри Дэвисон взял его жизнь в свои руки. Войдя в вагон, Дэвисон размышлял о выборе кандидатуры на должность секретаря-казначея в новом банке Bankers Trust. Когда появился Ламонт, Дэвисон увидел своего человека. Ламонт рассмеялся над предложением. "Но я ничего не смыслю в банковском деле. Всю свою короткую деловую жизнь я занимал деньги, а не давал их в долг". "Прекрасно, - сказал Дэвисон, - именно поэтому вы нам и нужны. Из такого бесстрашного заемщика, как вы, должен получиться разумный кредитор". Это была судьбоносная интуиция.

Ламонт пошел по стопам Дэвисона, заняв в 1909 г. место вице-президента в Первом национальном банке. В конце 1910 года Пирпонт вызвал его к себе. "Видите вон ту комнату? Она свободна", - сказал он. "Начиная со следующего понедельника, я хочу, чтобы вы заняли ее". Ламонт признался в недоумении. "Но что я могу для вас сделать полезного?" - спросил он. "О, вы найдете себе занятие по душе, просто делайте