Прислонилась лбом к стеклу и стояла так минут десять. Злости не было. Чего-то подобного я подсознательно и ожидала. Но Марика подстраховалась, писала записку осторожно, чтобы посторонний не понял, о чем речь.

Я собиралась зайти в банк и забрать документы и кулон перед самым отбытием из Приграничья, чтобы не хранить ценные документы в комнате гостевого дома. Вот бы я удивилась, обнаружив там не свои бумаги, а Марики.

Позднее, когда я все же приехала туда, действительно обнаружила лишь тот комплект, что принадлежал сестре. Она забрала мои документы, завещание на мое имя, хотя там ничего ценного и не было. И памятный кулон с топазом. Мне оставила свой, с изумрудом.

Посмотрела я на украшение, держа на вытянутой руке и раскачивая. Хмыкнула да и надела на шею. Ну что ж, жизнь продолжается.

Обратный маршрут в столицу проходил немного иначе. Нам предстояло сделать несколько отклонений и заехать в несколько крупных городов. Я не задавала вопросов, потому что с детства знаю, что такое субординация. Если хочешь что-то узнать из простого любопытства, то лучше постараться сделать это ненароком. Но коли получил лишнюю или секретную информацию, не проболтайся, иначе будут проблемы. Если же требуются инструкции, то тут не стесняйся. Ну а то, что не секрет, рано или поздно тебе и так расскажут.

Так и случилось. Я спросила только об одном.

— Ваше сиятельство, вы нашли, куда утекали деньги? Мне было бы обидно узнать, что воровал кто-то из моих добрых знакомых.

— Знаете, Эри, — поравнялся так, чтобы ехать максимально близко, лорд. — В вашем родном городке и в его окрестностях живут на удивление порядочные люди. Крутятся, как могут, выживают, но нет, не воруют. И та же настоятельница в приюте, себя не обижает, но исключительно в еде. Любит она... кхм... покушать. На этом всё, ни единого медяка она не забирала для себя из тех, что приходили на содержание сирот.

— Отрадно слышать, — с облегчением выдохнула я. — Я бы расстроилась, будь иначе. Но это значит, воруют где-то выше? Деньги теряются по пути к приюту и к Приграничью в целом?

— Именно. И мы попытаемся найти эту ниточку. Но я вам ничего не говорил.

Я кивнула, принимая информацию и распоряжение не болтать.

И да, мы действительно делали несколько остановок. Пока мои спутники пропадали в ратушах и у градоправителей, мне решительно нечем было заняться. Несколько раз пришлось сопровождать маркиза на званые ужины у местных воротил. Соответствующих нарядов у меня, естественно, не было. А покупать их, чтобы потом бросить из-за невозможности увезти в седельных сумках, я не захотела.

Платья и драгоценности приходилось брать напрокат у местных портних и ювелиров, этим меня обеспечивал глава нашей маленькой инспекционной кампании. Моей задачей было блистать, улыбаться, интересоваться всем, чем только можно, и использовать свой дар вестницы смерти.

Понятия не имею, зачем. Но я выполняла указания, тем более что мне это ничуть не было сложно. Всё равно вижу, но сообщала об этом не потенциальным смертникам, а ди Кассано и ди Шугу.

Что они делали с этой информацией дальше, меня не касалось.

Но любое путешествие рано или поздно подходит к концу.

В общей сложности мы отсутствовали в столице больше двух месяцев. Уже и осень подходила к концу, периодически даже снег падал. Все труднее было ехать последние дни. Пришлось докупить теплую одежду. Устала я страшно и от дороги, и от ночевок в трактирах, постоялых дворах, в чужих кроватях у сельских жителей, если больше негде было остановиться.

Всё же такие изматывающие поездки не для женщин. Надеюсь, мне больше не придется отправляться в подобные инспекции. Или хотя бы не верхом, как в этот раз, в целях экономии времени из-за надвигающейся зимы. А в удобных утепленных экипажах, где можно поспать и нормально отдохнуть. Я же себе всё седалище отбила.

— Потерпите, Эрика, — весело обратился ко мне Кестер. — Мы уже почти приехали.

— Угу, — кисло отозвалась я и глубже натянула капюшон, пряча лицо от снега.

— Ну же! Леди! Смотрите, уже центр столицы. Еще немного — и вы дома.

Высунув нос, я увидела, что мы проезжаем мимо лицея.

— Лорд Риккардо, — позвала я. — Может, притормозим? Сообщим Лексу о нашем возвращении?

— У него сейчас занятия, — прикинув время, отозвался он.

— Уверяю, он не обидится. Нас долго не было, руководство пойдет навстречу. Или дождемся перемены. Давайте, соглашайтесь.

— Эри, вообще-то, это мой сын, — усмехнулся маркиз. — Просто я думал, что вы хотите быстрее домой. Я вижу, как сильно вы устали.

— Мы быстро. А то до выходных еще четыре дня, раньше Лексинталя к нам не отпустят.

В итоге мы попрощались с остальными членами нашего отряда. Мужчины любезно со мной раскланялись, сообщили, что восхищены моими терпением и мужеством. Мол, ожидали истерик, упреков, капризов и требований комфорта. А я всех поразила тем, как стоически перенесла это нелегкое долгое путешествие.

Нашу заводную лошадь с багажом забрал, чтобы довести до особняка маркиза, один из сопровождавших нас рядовых служак.

К руководству лицея мы с его сиятельством отправились вдвоем. Перед тем как войти в здание, я вытащила из седельной сумки подарок для мальчишки. Раз сейчас увидимся, то смысла нет тянуть до выходных. Пусть уже сейчас порадуется и похвастается перед сокурсниками.

После некоторой заминки, Лекса нам всё же вызвали, сорвав с урока. Пришлось подождать минут десять, пока он добрался до нас. Я обессиленно сидела в кресле. Маркиз стоял у окна, сложив руки за спиной.

Тут открылась дверь, и вошел подтянутый светловолосый юноша в форменном костюме лицеиста.

— Вызывали, лорд Ауте́ль? — обратился он к хозяину кабинета, не заметив нас.

— Входите, учащийся. Мне пришлось нарушить ход урока, но, надеюсь, вы понимаете, что такое не должно случаться часто. Сейчас я пошел навстречу и пригласил вас по просьбе ваших родителей.

Глава учебного заведения еще что-то говорил, а Лекс уже обернулся с распахнутыми глазищами.

— Родителей?! Отец?! — увидел он маркиза. — Эрика! Вы! Слава богам!

В два шага он преодолел расстояние, разделяющее нас. Я едва успела подняться из кресла, как Лекс сгреб меня в охапку и крепко прижал, дыша мне в макушку.

— Папа, как же я рад, что вы вернулись! — Не выпуская меня, он протянул правую руку отцу.

Тот хмыкнул, подошел и обнял уже нас обоих.

— За-ду-ши-те... — просипела я.

— Ой! — Лексинталь ослабил хватку и рассмеялся. — Боги всемогущие! Как же я счастлив, что вы вернулись живые и здоровые. Вас так долго не было, мы с ума сходили от беспокойства, не знали уж, что и думать. Эрика, ты в порядке? Выглядишь совершенно измученной. Тебе что-нибудь нужно? Пап, ты о ней хорошо заботился?