Прошел всего месяц после нашей встречи с Эрнестом, но этого хватило, чтобы все перевернулось с ног на голову. Удивительно, как мало нужно времени, чтобы разрушить все до основания, все, что так долго может выстраивать человек.

Вадим делает слишком большой глоток напитка и морщится. Он выглядит и правда безумно уставшим: под глазами залегли тени, лицо осунувшееся и изможденное. Он почти не спит и за это меня грызет совесть. За это, а не за то, что я пошла до конца и предала Шахова снова, слив всю информацию о нем и фирме конкуренту.

- Все летит к чертям, - обреченно качает головой Ветров, откидываясь на спинку стула. Он вытягивает ноги и прикрывает глаза. Я знаю, что домой он приехал только под утро, что спал всего три часа и… у меня щемит сердце от того, как сильно он старается, как из кожи вон лезет, хотя ему это вроде бы и не нужно. Какая ему выгода от того, что он так много работает и помогает? Завещание еще даже в силу не вступило, а значит Вадим все делает полностью бесплатно, изо всех сил пытаясь удержать на плаву то, что досталось сыну его друга.

- От контрактов с «Нефтедобычей» отказываются зарубежные клиенты, но хуже, что фирму топят слишком методично, - говорит Ветров после продолжительной паузы, - Кредиторы, проверки, какие-то мелкие недочеты, налоговая, еще эта история с прокладкой трубопровода через заповедник… И все это разом. Пресса, органы, экологические организации. Иски, иски, иски. Фирма тонет, а я ничего не могу сделать, никак помочь.

Лоб Вадима прорезает горестная складка:

- Похоже, все, что ждет «Нефтедобычу» Шахова – банкротство. Ну, точнее, ее не закроют совсем, конечно, столько рабочих мест… но мы долго и упорно будем вылезать из того дерьма, в которое попали… - он открывает глаза и бросает на меня полный сожаления взгляд, - Прости, Алиса.

У меня земля из-под ног уходит. Он еще и считает себя виноватым? Я сажусь рядом поспешно, накрываю ладонь мужчины своей и сжимаю крепко.

- Тебе не за что извиняться, Вадим. Ты сделал все, что в твоих силах, - говорю тихо, – и делаешь прямо сейчас. Ты очень много работаешь, прикладываешь столько усилий. Просто… так сложились обстоятельства.

Так сложилось, что у нужных лиц оказался список чиновников-взяточников с не самыми последними именами. Так сложилось, что это самое лицо имеет столько рычагов и сфер влияния, что раз не смогло получить «Нефтедобычу» со всеми потрохами, утопило ее, перетянув на себя абсолютно все контракты. Смирнов хоть и не получил абсолютно все имущество Рустама, зато точно не остался в проигрыше.

- Я не могу найти Шахова, - спустя минуту, говорит Вадим, глядя перед собой, - Я ищу, привлек стольких людей, но все безрезультатно.

- Знаешь, - хмыкаю я, убирая руку, и вздыхаю, - я даже рада. И не буду этого скрывать. После всего, что было у меня никаких сил не осталось жалеть его.

Ветров переводит на меня прямой взгляд, смотрит долго.

- Он бил тебя?

Вопрос звучит слишком неожиданно и я, вздрогнув, увожу глаза в сторону.

- Какая уже разница, - передергиваю плечами, словно стараясь сбросить с них всплывшие в памяти воспоминания о всех унизительных действиях, что Рустам творил со мной.

Даже думать об этом тошно, и я слишком резко поднимаюсь с места, чтобы попросту сбежать и не продолжать неприятный разговор.

- Алиса… - Вадим мягко придерживает меня за локоть, встает следом, но я, хоть и останавливаюсь, избегаю смотреть ему в лицо.

- Что? Хочешь снова сказать, что у меня был мотив его убрать? Я уже сказала тебе прямо – он был, - вот теперь я метнула на мужчину колючий взгляд.

- Он бил тебя? – повторяет вопрос Ветров, и я вся съеживаюсь, словно потерявший воздух шарик, теряя браваду и злость разом.

- Он… - бормочу я, - иногда позволял себе… пощечины или что-то наподобие. Унизительное. Но не сразу. Сразу он очень хорошо ко мне относился, это потом… начал ревновать, хотя я никуда не ходила, запретил поступать в университет. Он… он прямо говорил, что я его вещь, что он меня купил…

Мне казалось, что все в прошлом, что это уже не заденет так сильно, но слезы подкатывают к горлу и я, всхлипнув, прячу лицо в ладонях.

- Тише. Ну, тише, - Вадим привлекает меня к себе, обнимает крепко. Я хватаюсь за его рубашку, словно за последнюю соломинку, как утопающий, рыдаю беззвучно, пока мужчина стискивает меня в объятиях.

И я впервые ощущаю себя рядом с мужчиной в полной безопасности.

*******

- Спасибо, что пришла, - Тимур передает мне стакан с кофе и опускается рядом со мной на скамейку. Подается ближе, заглядывает в коляску, где спит Илья.

- Надо же! Пупс так подрос! – восклицает он.

Я поспешно прикладываю палец к губам, чтобы он был потише и Жуков кивает.

- Понял. Ты, кстати, как всегда отлично выглядишь.

- Спасибо, - фыркаю весело.

- Какие планы дальше?

- Ну, - делаю глоток кофе и отставляю его на скамейку рядом, - вернусь домой к бабушке, поступлю в университет, буду работать.

- Ясно. Остаться не хочешь?

Тимур смотрит на меня выжидающе и в этом взгляде, как и в вопросе, кроется куда больше, чем прозвучало. Я отрицательно качаю головой. Жуков уводит глаза в сторону, кивает молча.

- Почему ты так поступил с ним?

Этот вопрос мучил меня очень давно. Почему Тимур предал Шахова? Почему переметнулся к конкуренту, хотя вроде бы казался сначала таким надежным человеком?

Мне даже имени произносить не надо, мы оба понимаем, о ком идет речь. Но Тимур молчит и поэтому я спрашиваю снова:

- У меня был мотив. Почему ты его предал?

Жуков закуривает, делает медленно затяжку, крепко, до отказа. Выдыхает дым в воздух. Я больше не тороплю, жду, когда он скажет все сам.

- Были причины, - все-таки отвечает он туманно.

Я склоняю голову ниже и вскидываю бровь. И это все?

- Связанные с его бывшей женой, - заметив мое недовольство, говорит чуть больше Тимур, но своим ответом только добавляет еще больше загадочности, - Больше я ничего не скажу. Если это все, то мне пора.

Жуков поднимается, отшвыривает в урну сигарету и даже в этом жесте читается раздраженность.

- Спасибо.

Мужчина останавливается, но не оборачивается.

- Что помог мне, - говорю я, - знаю, что ты уговорил Эрнеста не только на встречу, но и принять мое предложение. И спасибо, что придумал идею его шантажа. Если бы не ты…

- Не за что, - обрывает меня Тимур, оборачиваясь, - живи спокойно, Алиса, расти мелкого. Никто не будет вас доставать. Если что-то понадобится, ты знаешь мой номер.

- И ты мой, - слабо улыбаюсь я. – Всего хорошего, Тимур.

- И тебе, Алиса. И тебе.