— Лорд Гиен, позвольте высказать Вам наши соболезнования в связи со смертью матери, нашей любимой настоятельницы, и недавней смерти Вашего отца, — негромко произнесла она. — Сказать, что мы расстроены, значит, ничего не сказать, мы в шоке и пока не осознали, что случилось. Извините, что не открываем гроб, это запрещено правилами. Настоятельница после обмывания и облачения предстоит пред Лунной Богиней, и никому не положено видеть ее.

— Я понимаю, сестра Теофания, — в свою очередь склонил голову лорд Гиен, — и не настаиваю на этом. Как это произошло и когда?

— Давайте пройдем в приемную настоятельницы и там пообщаемся, не будем мешать сестрам молиться, — предложила казначея и повела нас на выход из храма.

В приемной, где мы беседовали днем с настоятельницей, стояла тишина, горели магические светильники. Показав нам на стулья перед столом, сестра Теофания села в кресло настоятельницы.

— Это случилось три часа назад, — произнесла она, ненавязчиво разглядывая всех, — настоятельница сидела здесь, в этом самом кресле, в котором сейчас сижу я, и выслушивала мой доклад. Видите ли, она только сегодня ближе к обеду вышла из затвора, когда уходила в него, именно я заменяла настоятельницу на ее посту. Она была внимательна, впрочем, как всегда, но несколько расстроена. И потому я, прервавшись, спросила, что случилось. На что настоятельница ответила, что у нее очень болит сердце за крестника Патрика и его мать, с которой юноша отбыл в какую-то страну, а перед этим пригрозил ей, если она не отпустит послушницу и не вернет ей паспорт, то он взорвет все здания на территории Ордена. А это на минуточку десять каменных зданий, построенных при настоятельнице Тесее, и насельниц у нас пятьдесят человек, да и в приюте сейчас двадцать деток. Я попробовала ее успокоить и вышла, чтобы принести воду и успокоительные капли, а когда вернулась, наша матушка лежала на полу. Не выдержало сердце. Я вызвала целительницу Ордена, но она не смогла ничем помочь, и попросив ее покинуть этот кабинет, начала готовить покойную к погребению. И как только ее тело положили в домовину, я сразу отправила сообщение в империю под Черной Луной, Вашим родственникам, а вскоре появился принц Птолемей с другом и вызвал Вас. А что за молодые люди с Вами? — поинтересовалась новая настоятельница. Она обратилась к нам, — это не вы сегодня приходили за благословением? Настоятельница Тесея казнила себя за то, что отказала вам в словах любви и поддержки.

— Мы не в обиде, — ответил Веспасиан, который, как и я, не только внимательно слушал, но и рассматривал монахиню, — она увидела нас в первый раз и при довольно странных обстоятельствах.

Ей было шестьдесят лет или около того, невысокого роста, худенькая с бледным, благородным лицом, покрытым тонкой сеткой морщин. Сине-серые глаза настоятельницы светились теплотой, сквозь которую прорывалась хорошо спрятанная глубоко внутри боль.

— Я была бы рада повидаться с вами завтра во второй половине дня, — попросила она. — Мне хочется пообщаться с молодыми людьми из империи под Черной Луной, когда-то я побывала в ней, в далекой юности, и мне все понравилось.

— А Вы не будете возражать, если к ним присоединюсь я или мой друг, он остался в храме, — уточнил лорд Гиен.

— Нет, что Вы, конечно, присоединяйтесь, — предложила настоятельница и, поднявшись, сказала, — я думаю, молодых людей нужно отправить отдыхать, а мне пора в храм. На рассвете перенесем гроб в склеп, а сейчас нужно провести соответствующие ритуалы.

Поняв, что таким образом нам мягко указали на дверь, мы направились к выходу из административного корпуса. На улице было темно, но мы увидели, как к храму со всех сторон стекаются по одной сестры и послушницы.

— Веспасиан, я сейчас открываю переход, и вы с Виданой отправляетесь в посольство, — фактически приказал лорд Гиен, — вам здесь делать нечего, ложитесь спать. Утром встретимся за завтраком и поговорим.

Попрощавшись, мы покинули территорию Ордена и оказались во дворе посольства, после чего разошлись по своим комнатам. Мы оба устали и решили отложить обсуждение на утро.

Магический светильник вспыхнул, как только я вошла в комнату. Задернув ночную штору, переоделась и, приготовившись ко сну, еще раз пролистала фолиант с портретами пропавших ученых. Однако, какой это труд: собрать данные по людям, найти их портреты и выяснить, где они находятся.

— Как интересно, — думала я, — и кто всем этим занимался? Неужели леди Дисса, уходя в затвор, на самом деле отправлялась на охоту?

Убрав в сумку книгу, забралась в постель, погасила светильник и продолжала думать, лежа в темноте.

— Виданочка, ты еще не спишь? — телепатический привет от бабушки Ребекки обрадовал меня.

— Нет, бабушка, пока еще нет. Веда и Патрик с тобой? — полетел мой телепатический вопрос, сна как не бывало.

— Да, спасибо вам с Веспасианом. Веда уже спит, а мы с Патриком чаи гоняем, он передает вам обоим приветы. Тетушка моя будет счастлива, доченька нашлась живая, да и внук младший, вот ведь радость какая. Шерлос вещи свои принес, приодели юношу, — радовалась бабушка, — спи моя красавица, мы ждем вас не дождемся.

Счастливая я повернулась к стене и закрыла глаза.