— А я помню то дело, — воодушевился Варин. — Тогда ориентировки на нее и ее семью по всей стране рассылали, в том числе и нам. Искали их плотно, поговаривали, что они каких-то очень высоких шишек питерских кинули на большие деньги.

— Кинули, — кивнул Илья. — И шишек, и многих иных. Но уйти им удалось влегкую: новые паспорта, причем не липовые, а настоящие, новые личности. Счета в банках Цюриха, Мюнхена и Хельсинки Маркина открыла задолго до побега и возила через Выборг через прикормленных таможенников наличку чемоданами, чтобы складывать в банках. Улетали преступники по одному и в разных направлениях. Все до мелочей просчитала дама. Она вообще женщина уникальная: все семейство у нее в кулаке, всеми делами и родственниками рулила только она, и настолько грамотно, что десятки лет их не могли найти. Да и не искали особо — власти переменялись по нескольку раз, обиженные ею чиновники уходили в неизвестность, да и в своей стране хватало, кого ловить. К тому же после нескольких лет переездов все семейство осело в Лондоне, получив гражданство. А с Лондоном, как мы знаем, беседовать на тему выдачи преступников — только нервы тратить. Да и не искали их.

— Что, так себе тихо, по-семейному, и отсиживались? — спросил какой-то полицейский полковник.

— Почти, — ответил Башкирцев. — Уехали они вчетвером: она, ее сын Аркадий, родной брат Андрей и его сын Максим, он старше Аркадия на три года. Маркина к тому времени вдовствовала уж пару лет, а брат давно развелся с женой и жил с сыном. Так что они, как говорил Жванецкий, «относительно нежно расцеловались с родиной». Парней Людмила Николаевна заставила учиться. У ее сына Аркадия получалось не очень: не блистал интеллектом и какими-то дарованиями, кроме врожденной склонности к мошенничеству, а вот Максим учился очень хорошо и закончил Оксфорд. Сама Маркина осела в Англии, приобретя небольшое поместье и открыв вполне легальный бизнес: магазины и несколько кафе, брат ее уехал в Италию и поселился там на побережье, также основав бизнес, только туристический. Ну а братья Аркадий с Максимом искали возможность проявить свои таланты в разных областях и странах. На несколько лет уезжали в Америку, но не прижились, там своих ушлых хватает, вернулись к Маркиной, а она их послала в прямом смысле: то есть я вам все дала, что могла, все стартовые позиции высшего уровня, а теперь будьте любезны — валите и сами отвечайте за свою жизнь. Советом помогу, аферу какую продумать помогу, осуществить тоже помогу, но денег от меня не получите. И ребята вернулись в Россию, ибо только здесь что-то могло сработать быстро и прибыльно.

— А откуда столь подробные данные о их жизни и отношениях в семье? — спросил кто-то из присутствующих.

— Об этом я сообщу чуть позже, — пообещал Илья и продолжил объяснение: — Но благодаря аналитическому уму и предпринимательской жилке, помноженной на абсолютное отсутствие морали Куликова Максима, а также то самое дарование мошенника Маркина Аркадия братьям удалось скопить неплохой капитал. Беда в том, что им постоянно было мало денег. В России сначала изучали рынок, где, как и какие делишки можно обстряпывать, приобрели новые документы и потихоньку подзарабатывали, готовясь к крупной авантюре. На том этапе не брезговали ничем: и черным риелторством, и БАДами, продаваемыми старикам, и аферами с клиниками. А потом, уже с новыми документами и биографией, вышли на строительный рынок и вложились, как иностранные инвесторы, в парочку выгодных проектов, в том числе курируемых государством. И подняли на этом неплохой капитал. Но умная Маркина посоветовала ребяткам в Москве не отсвечивать: там, мол, толпы ушлых пройдох за каждый квадратный сантиметр бюджетный грызутся насмерть. Лучше, мол, на белом коне легенды про их якобы Европейский строительный холдинг въехать в провинцию. Честно выстоять какой-нибудь проект, а параллельно с ним обрасти связями, знакомствами, выйти на руководство области и, только став тут своими и любимыми друзьями-братьями, браться за какую-нибудь масштабную аферу.

— Озерное, — вздохнув печально, сказал кто-то.

— Озерное, — подтвердил Башкирцев и восхитился: — Это просто классический развод с привлечением самих же пострадавших к его исполнению и, мало того, к активному участию осуществления данной аферы. Достаточно было на великосветском рауте местной власти пустить слух, что Андреев с Иваницким — будем их так называть для удобства — ведут переговоры в Москве в министерстве природного хозяйства о разрешении на строительство в заповедной зоне коттеджного поселка уровня лакшери для очень и очень высокопоставленных чинов из Администрации президента и высшего руководства. И, как по мановению волшебной палочки, Андреева с Иваницким вызывает к себе губернатор и интересуется данным вопросом. Те мнутся, как школьники, мол, это секретная и до поры закрытая информация, поскольку в проекте, возможно, примут участие такие люди, о которых лучше пока не упоминать, и все в таком духе. Губер ваш тут же сделал стойку: еще бы, в его области будут иметь недвижимость вон те самые люди! И сразу же спросил, чем может помочь. Братья снова помялись и «признались», что тормозит разрешение на строительство, и уверили, что у них исключительно экологически чистое строительство задумано, дома будут естественным образом встраиваться в ландшафт и всяческую другую лабуду из «зеленых» плакатов. Губернатор махнул рукой: дескать, это ерунда, поможем. А следом за ним потянулись со своими предложениями поучаствовать, помочь и заиметь там же домик и все остальные богатые и сильно облеченные властью представители области. Братьям оставалось только подписывать согласованную документацию и договора — за них все сделали горячо желающие кучковаться вокруг высшей власти. И никто не усомнился! Ни на минуту! Еще бы: у нас же тут уникальные места, где же еще иметь домик для отдыха серьезным людям! Одним словом, за ушлых ребятишек ваше высшее руководство сделало все само и на добровольных началах. Да еще притащило за собой в проект пару-тройку на самом деле весьма серьезных людей федерального уровня. А парни просто рубили бабло и посмеивались. Заявили первоначальный взнос за участки земли и первичные постройки на стадии фундамента не слишком большой: всего двадцать-тридцать миллионов с носа, объяснив, что дальнейшее финансирование зависит от индивидуального проекта каждого будущего владельца.

— Не дорого… — крякнул от досады Варин.

— Для того контингента, который они привлекли, с их-то размахами и возможностями это даже несерьезно, — поддержал его досаду Илья Георгиевич и продолжил: — И все у них шло своим чередом: братья собирали деньги в кучку и подготавливали трафик для их мгновенного перевода перед самым отбытием, чтобы любая проверка, буде таковая состоялась бы, могла обнаружить вклады все до копеечки, и тщательно продумывали пути ухода за границу, обзаводились новыми документами. И тут случилось непредвиденное. — Он замолчал, выдержав театральную паузу, и медленно повернулся ко мне. — Стихийное бедствие разрушительной силы для братьев — Кира Андреевна Юдина, — и все присутствующие следом за Ильей повернулись и посмотрели на меня.

— Что? — разведя руками в стороны, спросила я раздраженно. — Я-то тут при чем?

— Да при всем! — усмехнулся Башкирцев и вновь повернулся к собранию: — Вы спрашивали, откуда я так точно информирован о братьях. Ну, во-первых, наши коллеги из Интерпола и Европейской полиции, иногда все же сотрудничающие с нами, проделали большую работу, и многие факты и фигуранты по делу о финансовой пирамиде Маркиной были найдены и установлены. Другое дело, что у них она считается добропорядочной налогоплательщицей с безупречной английской пропиской, и никто ни арестовывать, ни выдавать ни ее, ни Куликова-старшего не собирается, впрочем, как и предъявлять что-то братьям, но на контроле все же держат. Ну и второе обстоятельство: Максим Иваницкий вел дневник.