За совещательным столом кое-кто хмыкнул, кто-то матернулся, а кто-то хохотнул на такое сообщение.

— Да, — кивнул Башкирцев, — согласен: для мошенника такого уровня, управляющего и манипулирующего такими капиталами, это, мягко говоря, неосмотрительно. Но как человек с болезненно завышенным самомнением и раздутым эго, при этом абсолютно закрытый и крайне недоверчивый, испытывая потребность с кем-то поделиться, похвастаться своим умом, хитростью и достижениями, он выбрал вот такую форму самолюбования. Собственно, Иваницкий сделал четыре глобальные ошибки. Первая — вел дневники долгие годы. Разумеется, он не таскал их за собой по миру, но кое-какие держал при себе, положив в банковскую ячейку, на открытие и изъятие содержимого которой мы получили разрешение лишь вчера. Вторая ошибка — это расслабившее обоих братьев изумительное чувство вседозволенности, которым они упивались, наслаждаясь безнаказанностью. А нам хорошо известно, что затянувшаяся безнаказанность всегда развращает преступника, лишая его бдительности и осторожности, вызывая в нем обманчивую убежденность, что он умнее и хитрее всех. Попросту говоря, он настолько расслабился и чувствовал себя исключительной личностью, что перестал соблюдать меры безопасности. Третья ошибка — его природная жадность. От этой неуемной жадности он приобрел в городе несколько объектов недвижимости «по дружбе» и знакомству с чиновниками за бросовые цены и собирался продать их за нормальную стоимость. Неуемная жадность не позволила ему убраться из города следом за братом, и он задержался, ожидая продаж и изображая кипучую деятельность в бесполезных попытках ликвидировать последствия воровства капитала.

— А что ж ему бежать, если Андреев все их деньги увел? — спросил, видимо, все же вышестоящий Варина по должностной лестнице полковник, не проявлявший тем не менее начальственных замашек. — Куда и с чем?

— Вот тут начинается самое интересное, основная интрига дела, — усмехнулся Илья.

— Четвертая ошибка? — усмехнулся понимающе Марчук.

— Вот именно, — кивнул Башкирцев. — Четвертая роковая ошибка, разрушившая многолетний тандем братьев, — и снова повернулся и посмотрел на меня: — Кира наша Андреевна.

— Как, опять я? — возмутилась я.

— Да не опять, а с самого начала, — криво улыбнулся Башкирцев и повернулся к уважаемому собранию. — Первым с Кирой Андреевной познакомился Аркадий и влюбился, с ходу решив, что непременно женится на ней. Его вдруг посетили мысли о возрасте, о том, что пора создавать семью, и Кира именно та самая женщина, что ему подходит. Но у Аркадия отсутствовало как таковое умение любить хоть кого-то, кроме себя. Зато было слишком развито чувство соперничества и упертая настойчивость добиваться того, что ему вдруг захотелось. Все бы сошло на нет, поскольку Кира не воспринимала его навязчивые ухаживания всерьез, но тут появился Иваницкий. А вот он-то как раз влюбился в нее всерьез и с первого взгляда. Она стала его наваждением.

— Бес в ребро, мозги навылет, — вздохнул понимающе Варин и еще разок посмотрел на меня с некоторым, я бы сказала, осуждением во взоре.

— Вот именно, — поддержал его Башкирцев и продолжил свое выступление: — Иваницкий много раз просил Аркадия отступиться от девушки и даже предлагал ему некий процент от своей доли куша, чтобы он уступил ему Киру. Аркадий завелся и упорствовал, тем более Кира Андреевна не давала ему повода думать, что у них могут получиться какие-то отношения, что еще больше его распаляло. Вот оба брата и уперлись. И в тот день, когда упорные ухаживания Аркадия все-таки достигли своей цели и Кира согласилась выйти за него замуж, братья ужасно поругались, и оба именно тогда решили, что кинут своего подельника.

— Вот так всегда: женщины губят самые гениальные начинания, — не удержался и театрально вздохнул Марчук, иронично посмотрев на меня.

— Ну да, — саркастически усмехнувшись, «поддержала» я его. — У мужиков завиральные идеи и бзики в голове, а виноваты женщины. И потом, — напомнила я ему и всем собравшимся, — если бы мое присутствие не «погубило», — изобразила я пальцами знак кавычек, — как вы изволили выразиться, их гениальные идеи, то когда бы вы еще их поймали.

— А мы и не поймали, — напомнил Илья, сделав очень строгое лицо, призывая меня к серьезности и сдержанности.

Ну, ладно, ладно, буду сдержанной, раз у вас тут такой мужской междусобойчик! А то выгонят еще, а мне интересно.

— Не поймали, — повторил он, повернулся и обвел суровым взглядом теперь всех сидящих за столом. — Они сами друг друга поубивали, облегчив нам работу. Я не знаю, чем руководствовалась госпожа Юдина, выходя замуж за Андреева, — зыркнул он в мою сторону недобрым взглядом, — но через две недели после замужества она подала заявление на развод и ушла от него. Иваницкий ликовал, решив, что это его шанс, а Андреев искренне недоумевал и пытался вернуть ее, устроив из этого театральное представление для всего города. И в этот самый момент поступает последний взнос на строительство дома в поселке Озерном, коробочка полна, пора бы бросать все и улепетывать в теплые края со скоростью света. И Аркадий делает финт, который Иваницкий от него никак не ожидал — он кидает брата, присвоив себе все деньги. Вот тут на арену и выходит наш третий фигурант — Константин Юрьевич Боровин. Он уже несколько лет работал с братьями и официально числился в их конторе системным администратором, и вместе с ними приехал сюда из Москвы. На самом же деле Боровин являлся личным хакером Иваницкого. Хакером очень высокого уровня, вдвоем они провернули не одно грязное дельце, на которых оба неплохо зарабатывали, кстати, в полной тайне от Аркадия. Максим старательно скрывал истинное назначение Костика ото всех, ну а тот и сам не дурак, чтобы палиться. Никто не знал о его способностях и возможностях. А ведь это именно он влез во все базы и состряпал липовую биографию Иваницкого и Андреева со всеми подтверждениями в разных инстанциях.

— Это из дневника или из оперативной работы стало известно? — уточнил полковник.

— И из дневника, и из работы отдела «К» нашего управления, — пояснил Илья. — Андреев же и сам был не простым пользователем, а гораздо более продвинутым, чем демонстрировал брату и всем окружающим, что, как ни смешно, тоже скрывал ото всех. В общем, дурили они друг друга с большим душевным удовольствием. И в определенный момент Андреев собрал вещички, прихватил свою любовницу Ольгу, чтобы не скучать, осуществил перевод через офшор и смотался в Израиль по новым документам. Но! — Он снова выдержал паузу. — Через полминуты после того, как Андреев получил подтверждение о благополучном переводе денег, Костик, проследивший за всеми его операциями и знавший коды доступа и пароли, перевел деньги в другой офшор на другие счета, теперь уже на Иваницкого, оставив Аркадию где-то около ста тысяч долларов из всех тех миллионов, что они умыкнули. Эдакая шутка.

— Братская, — хмыкнул кто-то из присутствующих.

— Константин настаивал, чтобы они с Иваницким немедленно исчезли из области и из страны, но тот уперся и не хотел терять деньги, между прочим, где-то около миллиона долларов. Да к тому же надеялся обаять Киру Андреевну, уговорить ее покинуть родину вместе с ним и счастливо зажить где-нибудь в Италии. Он даже намеревался ради достижения ее расположения поведать ей кое-что о происхождении своего состояния. И его нежелание уезжать, суета вокруг продажи недвижимости и эта зацикленность на Кире начали серьезно раздражать мальчика Костю, который понимал, что пятки-то горят и надо бы сваливать. И тогда Костик решил получить причитающиеся ему проценты от украденного, не дожидаясь милостивого разрешения Иваницкого, влез в открытые им же самим счета и… не обнаружил денег. Вообще никаких. Все счета были обнулены. Он попробовал проследить новый трафик, по которому ушли средства, и ему это удалось в какой-то степени до определенной точки, но и этого хватило, чтобы понять: обратно средства переводились через первоначальные счета Аркадия. А вот дальше их след терялся. И тогда он с ужасом осознал, что Иваницкий его кинул и втайне от него, самостоятельно перевел все деньги еще раз. Костик очень испугался, отчетливо понимая, что при таком раскладе «скрипач не нужен» и в его услугах Иваницкий более не нуждается. И надо же такому случиться, что именно в этот напряженный момент появляется Аркадий.