Там находились трое. Двоих Роберт ожидал увидеть. Хэнк Марвел был настолько приятной личностью, что почему-то сразу навевались мысли о геноциде и концлагерях, а блеклое, птицеподобное существо, сидящее рядом, очевидно, было его драгоценной половиной. Присутствие здесь третьего явилось для Роберта Хартфорда сюрпризом. Второе место после обаяния в перечне бесспорных достоинств великого актера занимало умение сохранять хладнокровие. Он и сейчас не утерял его, хотя заметил красный тревожный сигнал.

Дэвид Плутарх? Одно было ясно: его присутствие здесь не случайно.

Марвел взметнулся навстречу Роберту, словно грязная пена на гребне волны.

– А, Роберт! Вот и ты наконец. Ты еще незнаком с моей супругой. Мэри Ли страстная твоя поклонница. И, надеюсь, ты не будешь против, если нам компанию составит мой большой друг Дэвид Плутарх. Дэвид заскучал здесь в Нью-Йорке, хотя в это трудно поверить, и я уговорил его присоединиться к нам.

По лицу Плутарха блуждала загадочная улыбка. Он оторвал зад от стула не более чем на дюйм, показывая, что ни перед кем не намерен вытягиваться в струнку, и протянул Роберту для пожатия вялую руку.

– Как приятно, Роберт. Кажется, мы не виделись ни разу, после того бала у Ливингстона…

– Привет, Дэвид, – сказал Роберт и тут же переключился на миссис Марвел. – Счастлив познакомиться с вами, Мэри Ли. Вас не смутит, если я буду обращаться к вам по имени? – столь лестным предложением он вогнал бедную женщину в краску.

Не делая паузы, он отступил на шаг, с гордостью демонстрируя лишь недавно завоеванный им драгоценный приз.

– Мисс Паула Хоуп.

Паула почти физически ощущала, как ее поедают глазами. Она едва не опустила взгляд, чтобы проверить, все ли в порядке у нее с платьем. Мысленно Паула еще была в постели и занималась с Робертом любовью. Неужели это заметно?

Наконец они разместились вокруг массивного стола, мужчины намеренно поодаль друг от друга, каждый в своей броне, оберегая собственное эго и отвоевывая для него свободное пространство.

– Дэвид участвовал в торге за «Сансет», – сообщил Роберт Пауле достаточно громко, хотя она сидела с ним рядом. – Он бился за отель, как тигр.

– Но уступил царю зверей, – продолжил Плутарх с каменным лицом. – Лев или тигр, кто сильнее? Любознательных детишек занимает такой вопрос. Бывает, что и взрослых также.

Роберт ответил на это лишь улыбкой.

– Большая радость, что мы наконец-то встретились, Роберт! – Марвел внес свою лепту в светский разговор, грозивший стать взрывоопасным.

– И великая честь для нас, – дополнила его супруга. – Ведь я права, дорогой?

– Я бы не употреблял таких выражений, дорогая, – бросил Марвел, покоробленный ее чрезмерной и унизительной, с его точки зрения, угодливостью. – Я говорил о…

– Ничего, если я попрошу тебя не курить? – холодно прервал его Роберт, оставив без внимания завязавшуюся было стычку между супругами. – Мне это испортит аппетит, да и другим тоже будет не совсем приятно.

Хэнк поглядел на еще незаженную сигару «МонтеКристо № 2», расположившуюся, словно грозная торпеда, меж его жирных пальцев. Казалось, он был удивлен ее появлению там. Он обвел взглядом соседей по столу, поочередно – Роберта, Паулу, жену, Плутарха – и углубился в изучение публики в ресторане. Его маленькие глазки сузились до щелочек. Медленно, будто преодолевая чье-то яростное сопротивление, он направил руку во внутренний карман пиджака, извлек оттуда кожаный портсигар, убрал с глаз соседей по столу злополучный предмет и все это проделал молча, обиженно поджав губы.

– Спасибо, что ты уважил мою просьбу. Надеюсь, я тебя не затруднил, Хэнк, – произнес Роберт с тем же непроницаемым выражением лица, а Паула толкнула его под столом коленкой, как бы говоря: «Блестяще проделано!»

– Вы часто бываете здесь, мистер Хартфорд? – задала вопрос Мэри Ли. – Я слышала, что у этого заведения репутация прачечной. Тут полощется белье всей киноиндустрии. Издательской тоже… Я не ошибаюсь, мистер Хартфорд?

– Он же сказал, чтобы ты называла его Роберт, – буркнул Хэнк.

– Да, пожалуйста, Мэри Ли, – чарующе улыбнулся ей Роберт.

– О боже! – вдруг произнесла Паула. – Взгляните на этого великолепного Пикассо!

Четыре головы враз повернулись вслед ее указующему пальцу. Картина висела на противоположной стене и изображала рыжеволосую женщину в профиль и одновременно в фас, с клеткой на коленях, в которой прыгали по жердочкам две птички с распушенными крылышками.

– Это не Пикассо, – уверенно заявил Хэнк.

Все взоры обратили на него.

– Я недавно перелистал книжку какой-то гречанки о Пикассо. Там этой мазни не было.

Хартфорд чуть заметно шевельнул поднятой рукой, и в воздухе мгновенно материализовался официант.

– Попросите Грегори уделить нам пару секунд.

Тотчас появился метрдотель.

– Кто написал вон ту картину? Где изображена леди в красном?

– Пикассо, сэр.

– Она совсем не похожа на этого долбаного Пикассо, – упорствовал Марвел.

– Однако это именно он, – сказала Паула.

– Я так понял из отзывов, что книга Ариадны Сгасиниопулос в основном об его сексуальной жизни. Ты что, подумываешь об экранизации? – пустил очередную стрелу Роберт.

– Могу ли я предложить вам что-нибудь выпить? – нарушил неприятное молчание официант.

– Шампанское, – сказал Марвел. Затем, решив, что столь краткому высказыванию недостает торжественности, обратился к присутствующим с вопросом: – «Дом Периньон» или «Кристалл»?

Роберт вмешался с осторожностью:

– Думаю, что, к сожалению, «Кристалла» у них нет, а «Дом Периньон» слишком выдержан, на мой вкус. Впрочем, это не так уж важно, но я предпочитаю вино. Не знаю, подают ли его еще где-либо, но здесь оно превосходно – французское, разливное. Сухое, но не чересчур кислое. Уверен, оно вам всем понравится.

– Звучит заманчиво, – сказала Мэри Ли, немного раздосадованная тем, что шеи всех присутствующих вытянуты, а глаза устремлены только в направлении Роберта. Как бы ни был богат Хэнк, на него и на нее, соответственно, никто не обращал внимания.

– Могу ли я подать нашего специального? – Официант вопросительно взглянул на Роберта, потом уже на Хэнка.

– Отличная идея, – присоединила свой голос к большинству Паула.

Плутарх отстраненно кивнул, показывая, что ему безразлично, какое вино будет на столе. Трое против одного при одном воздержавшемся. Марвел раздулся от злости, словно шарик, готовый вот-вот лопнуть.

– Пусть так, но мне принесите бутылку «Дом Периньон» и проверьте, чтобы пойло было со льда! – рявкнул он, еле сдерживаясь.

Впрочем, он умел вовремя спустить пар. Не такой уж он болван. Иначе не преуспеть ему в бизнесе.