Вот, кстати, ещё одна причина, по которой те же гоблины в обязательном порядке ходят на Изнанку с проводниками из Священных Домов. Мы хотя бы приблизительно можем предсказать, какими свойствами обладает впервые встреченный объект. Чутьё у нас есть, некий подсказчик, тихонько нашептывающий о том, куда можно пристроить ту травку или вон то нечто, успешно прикидывающееся камнем. Или к чему вообще лучше не подходить и не тревожить.

Отложил книжку, читать всё равно не в состоянии. Сразу забываю прочитанное.

Раньше я думал, что Черная Вода полностью замкнулась в себе и не поддерживает отношения с другими Домами. Оказывается, ничуть не бывало. После первой инициации бабка принялась понемногу вводить меня в курс дел и выяснилось, что мы ведем активную переписку. Причем не только со Священными Домами, равными нам по статусу, но и к приближенным, вроде тех же Голденби или Шевелон. На смерть матери пришло соболезнование из личного секретариата короля, архиепископ Кентерберийский регулярно шлет увещевания упокоить тень Корнелия, Совет Мудрых уведомляет о грядущих заседаниях, присылая повестки. На всё мы отвечаем вежливыми отписками или не отвечаем вовсе.

Интересно, после сегодняшней ночи архиепископ прекратит портить бумагу или начнёт требовать что-то ещё?

Из накатившего оцепенения вывел пронесшийся на самой грани сознания стон. Не звук – дуновение чувства, доступного только магам, отголоски которого иногда ощущают лишенные дара смертные. Сейчас, надо думать, задело всех. Началось. Я вскочил с диванчика и принялся собираться. Надел плащ, убрал книгу, подумал, что, возможно, лучше оставить сумку здесь, подошел к двери, вернулся за забытым пером, с которым бездумно развлекался, пока ждал своего часа… Остановился. Вздохнул. Выдохнул.

Постоял с закрытыми глазами, сосредотачиваясь.

Можно идти.

Внизу, в полупустом и тихом баре, меня ждал Глен. Стоило мне спуститься по лестнице, он зашевелился и тяжело поднялся с места.

– Пойдёшь со мной, Глен?

– Надо взглянуть, юный лорд, – почтительно поклонился мужчина. – Там, наверное, весь Совет соберется.

Там – значит, в Попрошайке. Ритуалы подобного рода желательно проводить на месте убийства, на него призвать тень проще всего. Ещё не последнее значение имеет тот факт, что Попрошайку страже легче очистить от нежелательных свидетелей. Достаточно сказать местным вожакам, что в такое-то время никого не должно быть в определенной точке, и бандиты дружно возьмут под козырек. Эта публика стражников боится и предпочитает с ними не ссориться, делают, что прикажут.

Ну а если вдруг кто-то их не послушается, то сожалеть по идиоту никто не станет. И, соответственно, претензий за него предъявлять не будет.

Ощущения от призыва родственной тени, равно как и исходящую от неё силу, ни с чем не спутать. Место, где Кровавая Ярость проводила ритуал, я бы нашел и с закрытыми глазами. Попрошайка будто вымерла, с момента входа в часть мы четверо – я, Глен и двое его подручных, здоровенные детины в доспехах и с оружием – шли в полнейшей тишине.

Следы прошедшего только что быстрого и жуткого столкновения появились задолго до того, как мы увидели саму комиссию, вернее, тех, кто от неё остался. Разрушений было немного, материальные объекты почти не пострадали, разве что непосредственно в центре схватки, зато на энергетическом уровне творилось черт знает что. Сила мертвого пропитала пространство, чистить местность придется долго. Обеспечил Корнелий работой местных магов из отряда поддержки… Ничего, справятся. Они вообще молодцы – выплеск энергии огромный, а структура домена держится, даже почти не покорежена.

Ещё через пару десятков шагов удалось ощутить остаточные следы нескольких призывов, имеющих отличную от смерти природу. Кровавая Ярость призвала сущностей-защитников для битвы с тенью? Похоже на то. В общем-то ход правильный, духам проще бороться друг с другом, что здесь и происходило.

Наконец, мы пришли. Забавно смотримся, наверное – я, мелкий пацан, впереди, позади меня жмутся трое здоровенных мужиков, увешанных оружием. Живым существам тут сейчас плохо, страшно, они чуют, как это место жадно высасывает из них энергию и, если задержимся на часок-другой, начнет высасывать жизнь. Вездесущих крыс и кошек даже с моим слухом не слышно, они сбежали; воздух стерильный, бактерии, похоже, тоже перемерли. На ведущей к маленькой площади улице, где проводился ритуал, только мы четверо. И трупы.

Первый мертвец успел отбежать от площади шагов на сорок, прежде чем его постигла кара. Что-то формулировка неудачная. Я имею в виду, когда он бежал, он ещё был живой, умер он уже там, где дедуля до него дотянулся.

– Кто это?

– Секретарь комиссии, – пригляделся Глен к жутко искаженному лицу.

– Сколько их всего было?

Мой спутник призадумался и даже начал загибать пальцы, для удобства подсчета.

– Ну, двое несущих наследие, четверо их помощников, секретарь, ещё два непонятных чиновника, не знаю, зачем они приезжали. Всего девять.

«Несущие наследие». Давно нас так не называют. Сколько тебе лет, трактирщик?

– Идем дальше. Вдруг выжил кто.

Я предполагал, что какие-то шансы уцелеть в той бойне имелись только у Кровавой Ярости, и оказался прав. На земле, в центре начерченной белым песком гептаграммы, лежал серый от усталости мужчина, одетый в церемониальную одежду со знаками Священного Дома. Второй, в таких же шмотках и помоложе, валялся рядом, причем поза его сразу говорила – не жилец. Как и остальные смертные, раскиданные чудовищной силой по площади.

При нашем приближении мужчина с трудом поднял голову. Заметил меня, глаза его нехорошо блеснули:

– Черная. Вода!

– Именно.

Не скрываясь, оглядел его духовным зрением. Инвалид. Настолько потрепанную энергетику не восстановить даже за сотни лет. Чаровать он сможет, но сильным магом ему уже не быть, да и призывать сущностей с Изнанки следует теперь с осторожностью.

– Вы! Знали!

– Разумеется, – кивнул я. – Знали. И были готовы рассказать, если бы нас спросили. Но вы не захотели спрашивать!

Лгать сильным магам, в каком бы состоянии они не находились, нельзя – почуют. Поэтому всё сказанное мной является правдой. Не полной, потому что про ритуал усиления тени Корнелия мы будем молчать до упора, но правдой. Сказали бы, что данная тень непроста и обычные способы её упокоения не сработают. Только мы заранее действовали исходя из того, что говорить с нами никто не станет, и оказались правы.

В общем, формально претензий к нам нет. Бладрейджи, конечно, «полюбят» нас ещё сильнее, но полноценной войны не начнут. Повода нет. Им любой скажет, что сами виноваты. А нападать на основании одной только уверенности в нашей вине они не рискнут, потому что война у нас тоже обставлена ритуалами и их несоблюдение жестко карается. Сущности перестанут приходить на призывы, несчастные случаи с членами Дома начнут происходить… Другие Дома такого авангардизма не поймут. Не говоря уже о том, что никому (и мне в том числе) неизвестно, каких тварюшек мы можем выпустить из своего поместья, если припрет.