Я открываю глаза и с изумлением вижу громаднейшего слона,который мчится галопом прямо на нас. Чуть не задыхаюсь от неожиданности,превратив его в бабочку очень красивую бабочку-монарха, которая садится ко мнена палец.

— Как это?..

Я перевожу взгляд с Деймена на бабочку, которая смешнодергает черными усиками. Деймен смеется.

— Попробуешь еще?

Я сжимаю губы и смотрю на него, стараясь придуматьчто-нибудь поинтереснее слонов с бабочками.

— Давай! — подбадривает он. — Это таквесело! Никогда не надоедает.

Я закрываю глаза и представляю себе, что бабочкапревратилась в птицу. Открыв глаза, вижу, что на пальце у меня сидитвеликолепный разноцветный попугай макао. На руку тут же шлепается здоровеннаяклякса птичьего помета. Деймен протягивает полотенце.

— Может, лучше что-нибудь… менее пачкающее?

Я выпускаю птицу и смотрю, как она улетает. Потом опятьзажмуриваюсь, изо всех сил загадываю желание, и, когда вновь открываю глаза,передо мной стоит Орландо Блум.

Деймен со стоном хватается за голову.

— Он настоящий? — шепчу я.

Орландо Блум улыбается и подмигивает мне. Деймен качаетголовой.

— Людей материализовать невозможно, только их подобия.К счастью, он скоро развеется.

Он и впрямь развеялся.

Мне становится немного грустно.

— Что происходит? — спрашиваю я. — Где мы?Как все это может быть?

Деймен улыбается и сотворяет великолепного белого жеребца.Усаживает меня в седло и создает для себя вороного.

— Покатаемся, — говорит он, ведя моего коня заповод к тропе.

Мы едем бок о бок по прекрасной, ухоженной дороге, котораяведет через долину, полную цветов, деревьев и сверкающих ручьев, над которымииграют радуги. Вдруг я вижу своего попугая — он сидит рядом с какой-то кошкой.Хочу свернуть с троны, отогнать его, но Деймен придерживает мою лошадь.

— Не волнуйся, здесь никто никого не ест. Здесь царитмир.

Едем дальше в молчании. Я разглядываю красоту вокруг, новскоре в голове начинают роиться всевозможные вопросы. Даже не знаю, с чегоначать.

Деймен смотрит на меня.

— Занавесь, которую ты увидела? Которая тебя притянула?Я ее там поместил.

— В ущелье?

Он кивает.

— И в твоем сне.

— А Трина говорит, что это она насылала сны.

Как уверенно он держится в седле! Тут я вспоминаю картину унего дома, где Деймен изображен на белом жеребце, со шпагой на боку. Очевидно,ему много приходилось ездить верхом.

— Трина показала тебе место. Я показал тебе выход.

— Выход? — повторяю я, и сердце снова больносжимается.

Деймен с улыбкой качает головой.

— Не в том смысле выход! Я же сказал: ты неумерла. На самом деле ты никогда еще не была настолько живой, как сейчас.Ты способна управлять материей и воплощать в реальность все, чтопожелаешь. — Он смеется. — Только не приходи сюда слишком часто.Должен тебя предупредить: это вызывает привыкание.

— Значит, вы оба насылали на меня сны? — спрашиваюя, прищурившись и стараясь разобраться во всей путанице. — Совместнымиусилиями?

Он кивает.

— Значит, я даже собственные сны не могуконтролировать? — Я невольно повышаю голос. Не нравится мне все это!

— Конкретно этот сон — не можешь.

Я сдвигаю брови и качаю головой.

— Прошу прощения, а не кажется ли тебе, что это самуючуточку наглость? Нет, ну все-таки! И почему ты ее не остановил, если знал, чтоона задумала?

Он смотрит на меня устало и печально.

— Я не знал, что это Трина. Просто я заглянул в твоисны, ты была чем-то напугана, вот я и показал тебе дорогу сюда. Здесь ты всегдабудешь в безопасности.

— А почему Трина за мной не погналась?

Он сжимает мои пальцы.

— Потому что Трина эту занавесь не видит. Ее видишьтолько ты.

Я сощуриваю глаза. Как все странно, запутанно и совершеннонепонятно.

— Не волнуйся так, потом все поймешь. А пока простонаслаждайся.

— Почему это место кажется таким знакомым?

— Потому что именно здесь я тебя нашел.

Я недоумевающе смотрю на него.

— Правильно, я нашел твое тело возле машины. А душа ужеотлетела и задержалась здесь.

Он останавливает лошадей, помогает мне спешиться и ведет клужайке — такой зеленой, такой сверкающей в теплом золотистом свете, которыйидет непонятно откуда. Не успела я опомниться, а Деймен уже создал диван смягкими подушками и скамеечку для ног.

— Хочешь что-нибудь добавить? —улыбается Деймен.

Я зажмуриваюсь и представляю себе кофейный столик, лампу,несколько статуэток и красивый персидский ковер. Когда я снова открываю глаза,мы находимся и полностью обставленной гостиной на свежем воздухе.

— А если пойдет дождь? — спрашиваю я.

— Не надо!

Поздно…

Мы промокли насквозь.

— Мысли материализуются, — говорит Деймен,создавая гигантский зонтик.

Струи дождя стекают с краев зонта прямо на ковер.

— То же самое и на Земле, только там процесс занимаетбольше времени. А здесь, в Летней стране, все происходит мгновенно.

Я смеюсь.

— Мама всегда говорила: бойся своих желаний, потому чтоони исполняются!

Деймен кивает.

— Теперь ты знаешь, откуда пошла эта поговорка. Может,остановишь дождь, и мы сможем высушиться?

Он встряхивает мокрыми волосами, так что на меня летятбрызги.

— А как?

— Просто представь себе место, где тепло и сухо, —улыбается Деймен.

И не успела я глазом моргнуть — мы лежим на чудесном пляже срозовым песком.

— Давай так и оставим, а?

Деймен хохочет, а я создаю пушистое синее полотенце ибирюзовый океан для полного комплекта.

Я укладываюсь на спину и закрываю глаза, нежась на теплом песке,и тут Деймен произносит то, о чем я и сама догадывалась, просто еще несформулировала в одном предложении. Том самом, которое начинается словами: «Ябессмертный», а заканчивается: «…и ты тоже».

Такое не каждый день услышишь.

— Значит, мы оба бессмертные? — спрашиваю я,приоткрыв один глаз и удивляясь про себя: неужели я способна вести такойстранный разговор таким обыденным тоном?