подводок и околичностей. – Ты один. Мы хотим предложить тебе отказаться от твоего плана.

– И отдать вам мои амулеты, – уточнил Джордан.

Его вопрос прозвучал издевкой, и Кристина напряглась:

– Да. Разве тебе не хочется освободиться от цирка и вернуться в прежнюю жизнь?

– Зачем мне моя прежняя жизнь, если я могу создать себе новую, о которой никто не может и мечтать?

– И как ты собираешься ее создавать, когда амулетов у нас больше? Или думаешь забрать их силой? Ну так не выйдет, на этот раз ты в меньшинстве.

– Ты уверена? – ласково усмехнулся Джордан, и по спине Кристины поползли противные мурашки.

Уже некоторое время она слышала за спиной движение, но не решалась обернуться и посмотреть, чтобы ни на миг не отводить взгляд от Джордана. Сейчас же Кристина повернулась – и увидела, что часть их нового длинного автокаравана лавирует между разбросанных на дороге машин, не справившихся с управлением. От волнения она не сразу поняла, чей именно это цирк, но, когда мимо них с Арлиссом и Франческой невозмутимо прошествовала троица директоров «Инкогниона» и выстроилась позади Джордана, все встало на свои места.

Кристина сжала кулаки от досады и злости. Мало того что эти трое их обманули, так они еще и втерлись в доверие и узнали все подробности их плана! И теперь наверняка передадут их Джордану – если уже не передали.

– Итак, новый расклад, – подытожил Джордан. – У меня два цирка и три амулета. У тебя – три цирка и два амулета. Что скажешь?

– Скажу, что у нас ничья, – ответила Кристина с уверенностью, которую даже близко не испытывала. На самом деле сердце у нее уже ухнуло вниз, и по всему телу прошла противная дрожь.

– А я скажу, что три амулета – это более весомая сила, чем три цирка. Если бы это хотя бы были нормальные цирки! Но один – уже и не цирк, а лишь название, жалкие остатки. Второй – цирк фриков и уродов. А третий тоже потерял изрядную часть своей труппы, не так ли?

Кристина поняла, что под потерей Джордан имеет в виду Мануэля и Джаду, а под остатками – «Обливион», но что насчет «Инфиниона»? Почему он назвал его цирком фриков и уродов? Вполне обычный цирк, вполне нормальные артисты… конечно, по особой шкале нормальности для мира, где эти цирки существовали.

Бросив взгляд на Арлисса, Кристина заметила, как вызывающе тот вздернул подбородок, как стиснул кулаки и как бронзовое мерцание в глазах налилось яркостью и яростью, превратив цвет дикого меда в цвет огненной лавы.

– Если ты рассчитываешь, что мы испугаемся твоего мнимого превосходства и отдадим тебе амулеты, заранее признав себя проигравшими… – начала Кристина.

Но Джордан не дал ей договорить.

– Нет, конечно! Я уже понял, у тебя не хватит здравого смысла, чтобы договориться, даже если это выгодно в первую очередь тебе.

– Чем это мне, интересно, выгодно договариваться с тобой?

– Ты можешь лишиться всего, когда я заберу у вас амулеты. А можешь получить хоть что-то, если отдашь их добровольно.

– Ты, помнится, уже забирал у меня амулет! – с вызовом воскликнула Кристина.

Джордан долго молчал, и Кристина собрала все свои внутренние силы, чтобы выдержать изнурительное бессловесное противостояние.

– У каждого из нас только половина нужных ресурсов, – наконец сказал Джордан. – Без другой половины ни ты, ни я не сможем добиться своих целей.

Внутри Кристина ликовала. Он, именно он первым предлагает договариваться! Он дал слабину!

– Если мы найдем Пропавший цирк и он выступит на нашей стороне, то перевес будет у нас, – прошептала Кристине и Арлиссу Франческа, но слух у Джордана оказался хороший.

– Пропавший цирк? – расхохотался он. – Его никто не видел несколько веков! Его не видели настолько давно, что возникает вопрос, а действительно ли он существовал. Но если вам хочется гнаться за призраками, кто я такой, чтобы вас останавливать?

Из полученных от «Колизиона» знаний Кристина точно знала, что Пропавший цирк – не легенда. Но где он сейчас, как и когда пропал, про это никаких сведений не было.

Тем не менее Кристина не могла не согласиться с Джорданом. Искать Пропавший цирк – затея если и не совсем безнадежная, то близко к тому.

– И что ты предлагаешь? – спросила Кристина.

– Я предлагаю пари. Дуэль. Победитель получает все, – выложил Джордан.

– Дуэль? – оторопела Кристина. – В смысле, ты и я? Ты что, предлагаешь нам стреляться?

– Ах, ну зачем так буквально? Я говорю про дуэль цирков. Одно грандиозное представление. Выступаем по очереди – до вашего удаления и поражения.

– Ах, до нашего?! – воскликнула Кристина, до глубины души возмущенная тем, что Джордан так уверен, что они проиграют.

Прикосновение бронзовой перчатки Арлисса к плечу остудило Кристину. Правильно, нельзя поддаваться на уловки Джордана, намеренно пытающегося вывести ее из себя, чтобы она наделала глупостей.

Дуэль, в которой победитель получает все. А они готовы так рискнуть? Ставки слишком высоки!

Однако в глубине души Кристина уже знала ответ. Да, готовы. Потому что ситуация патовая, и Джордан прав: сейчас, когда у каждого из них половина ресурсов, ни тот, ни другой не могут воплотить свой план в жизнь, и такое положение вещей никого не устраивает.

– И где ты предлагаешь проводить эту дуэль? – спросила Кристина.

– Цирки сами нам помогут, когда мы заключим формальное соглашение, – пояснил Джордан.

– Откуда такие сведения? – подозрительно прищурилась Кристина. В сведениях, доставшихся ей от «Колизиона», о дуэлях цирков ничего не было!

– А ты думаешь, тебе одной известны тайны цирков? Или ты искренне веришь, что знаешь их все?

– Нет, конечно, – пробормотала Кристина, хотя на самом деле почувствовала себя так, словно у нее из-под ног выбили почву.

Она и правда думала, что тот пласт знаний, который дал ей «Колизион», настолько полон, насколько это возможно, и обеспечивает ей преимущество.

– Итак, дуэль? – спросил Джордан.

Кристина по очереди посмотрела на Арлисса и на Франческу. Будь ее воля, она бы спросила каждого артиста своего цирка, ибо слишком многое стояло на карте. Но решать нужно было прямо здесь и сейчас, ей – за «Колизион», а Арлиссу и Франческе – за их цирки.

– Дуэль, – твердо ответил Арлисс.

– Дуэль, – поддержала Франческа.

* * *

Домой Тину привело исключительно чувство ответственности, вшитое в самую сущность каждого фамильяра. Пока у нее оставалась семья, она просто не могла ее бросить, не могла не заботиться о ней.

Атмосфера дома была гнетущей: безжизненная тишина и ощущение затхлости. Мать Тина нашла на кухне, та стояла у плиты и, стеклянными глазами глядя в стену, механически, словно заводная кукла, помешивала что-то