Едва я досмотрела документы, Теодор забрал их. К сожалению, они были защищены от копирования магией, потому следовало вернуть их на место. Я передала ему бумаги, чувствуя легкую панику. Все это было, конечно, очень интересно, но нисколько не помогло мне. Надеюсь, в следующий раз Теодор принесет что-то по отбору…

Когда принц ушел, уже стемнело. Он не торопился, словно ждал предложения остаться. Наскоро приведя себя в порядок, я легла в кровать, стараясь не думать об охраннике в гостиной. Несмотря на то, что после урока магии тело нещадно болело, сон не шел. Скрипнула дверь. Хмурый Маркус вошел в комнату, держа в руках охапку покрывал. Молча сбросил их на пол и устроил себе постель.

Я отвернулась к стене, украдкой наблюдая за ним. Вот он снял рубашку и потянулся, словно нарочно демонстрируя себя в полной красе. Мой взгляд скользил по его сильному телу, и подушечки пальцев буквально чесались — так хотелось коснуться… Полумрак сглаживал черты лица, но я отчетливо видела его четко очерченные скулы, мужественный подбородок и чувственные губы.

Маркус положил руку на пряжку ремня, и я чуть слышно выдохнула. Надеюсь, он не будет снимать брюки? Низ живота заныл, и с силой зажмурившись, я поспешно выровняла дыхание. Воспринимай его как охранника! Вы провели вместе всего одну ночь!

Судя по тому, как оборотень недовольно принюхивался — наверняка я и все вокруг пропахло Теодором, — спокойствие ему тоже давалось непросто.

Следующим утром, проснувшись, я первым делом взглянула на пол. Маркуса уже не было, а покрывала, что служили ему постелью, лежали свернутыми в углу. Не спеша, я приняла душ и, переодевшись в домашнее платье, вышла в гостиную. Здесь обнаружилась Нэнси, воркующая с оборотнем. Они так близко склонились друг к другу, что я почувствовала глухую ревность. Однако мне удалось удержать лицо и коротко отчитать горничную за то, что она не помогла мне с утренним туалетом. Ехидно вскинутую бровь Маркуса я предпочла проигнорировать.

Накрыв нам завтрак, Нэнси, недовольная моей отповедью, ушла. За едой мы молчали. Я то и дело ощущала на себе взгляд охранника, и мне стоило огромных усилий невозмутимо проглотить свою булочку и запить травяным напитком. На коленях у меня лежала книга, оставленная вчера Теодором. В ней вполне доступным языком рассказывалось об истории Империи со времен первого явления Иланны. Не уверена, что смогу извлечь из нее какую-то практическую пользу, но чтение было довольно увлекательным. После обеда пришло время идти к Кэльриэлю, и я облегченно выдохнула. Напускное равнодушие давалось не просто.

Маркус сопровождал меня, но не мешал, издали наблюдая за мной. Под его взглядом я нервничала еще сильнее, и тренировка прошла не слишком удачно. Я с трудом могла сосредоточиться, и заклинания то и дело рассыпались. К счастью, в стихии земли их было немного, и с горем пополам я освоила их. Вряд ли на испытании попросят сотворить землетрясение или вырастить растение. Эта стихия почему-то не пользовалась популярностью.

Остаток урока я вновь практиковалась с огнем. Выбилась из сил, но далеко продвинуться не удалось. Кэльриэль недовольно хмурился, а потом усадил меня в центр комнаты и велел медитировать.

— Огонь — это внутренняя свобода, твоя вера в себя. Отпусти магию, почувствуй, что ты способна покорить эту стихию, — вещал он.

Я кивала, признавая его правоту, но никаких сил не находила. Огонь по-прежнему тихо тлел на ладони, отказываясь разворачиваться в полную силу. В конце концов, Кэльриэль отправил меня к себе. В качестве домашнего задания он приказал мне медитировать и велел отдать ему стабилизирующий артефакт. Поле было давно отключено, но с брошью я не расставалась. Хотя понимала, что необходимости сдерживать мои силы больше не было, напротив, я должна показать все, на что способна.

Настроение, и без того не слишком радужное, испортилось окончательно. Зайдя в свои покои, я простонала от бессилия, едва удержавшись от желания побиться головой об стену. И почему я такая бестолковая? Это же простейшие заклинания, здесь ими владеют даже дети! В глазах закипели злые слезы, и мир вокруг заволокло пеленой.

— Ну, тише-тише, — зашептал Маркус, и сильные руки прижали меня к широкой груди. — Маша, ты молодец, магия стихий дается непросто.

— Я идиотка! — всхлипнула я, с удовольствием вдыхая знакомый запах.

— Говорят, раньше было иначе… А огонь всегда был самой капризной стихией.

Маркус нежно гладил меня по волосам, нашептывая какую-то ерунду. Я вцепилась в его рубашку, чувствуя, что не могу заставить себя разжать пальцы. Несмотря на неоднозначность наших отношений, в его объятиях я успокаивалась.

— Я слышал про портал, сочувствую тебе, — тихо произнес оборотень в мою макушку.

— Я буду бороться, — глухо отозвалась я. — Я хочу домой.

Плечи охранника напряглись. Мне показалось, что он хотел что-то сказать, но в последний момент промолчал. Лишь стиснул меня еще крепче, так, что кости едва не хрустнули.

Я подняла голову, взглянув на обеспокоенное лицо Маркуса, и в следующую секунду наши губы встретились. Я забыла про все: про метку, про Теодора и отбор, лишь жадно целовала его, наслаждаясь близостью. Как же я скучала… Мир сузился до нас двоих, до нашего тяжелого дыхания, прикосновений и стонов.

Маркус подхватил меня на руки, и я почувствовала головокружение. Все мое существо умоляло о ласке, и едва ощутив под собой поверхность кровати, я потянулась к оборотню. Огладила сильные плечи, расстегнула рубашку. Его рука провела по моей груди, упрятанной в кружево корсажа. Соски заныли, выпрашивая свою порцию ласки, но вдруг мое тело скрутила вспышка боли. Впрочем, она была гораздо менее сильной, и я почти сразу пришла в себя. Лишь метка на шее противно ныла.

Маркус лежал на спине, закусив губу. Кажется, ему досталось куда больше. Я встрепенулась: в прошлый раз метка сработала еще на поцелуе, а сейчас мы переместились на кровать? Неужели это его работа?

— Жжется! — пожаловался мне оборотень, а я сложила руки на груди. Похоже, каким-то образом он перетянул часть моей боли на себя.

— Ты как-то сумел повлиять на метку?

— Поспрашивал у дедов, только они и помнят еще времена, когда заключали истинные помолвки. Запрет на прикосновения чужого мужчины вполне можно обойти, если сама невеста жаждет этого.

Я покраснела. Представляю, какой распутной я кажусь оборотню… А ведь еще сама смела обвинять его в поцелуях с Нэнси!

— Маша, как он уговорил тебя на помолвку? Что пообещал взамен? — тихо спросил меня Маркус, легонько притягивая к себе.

— Информацию, — вздохнула я, признаваясь. — Об отборе и порталах, я должна изучить все варианты… Думаешь, здесь какой-то подвох?

Маркус помрачнел.

— Не думаю, что принц сделает что-то без собственной выгоды…

Внезапно отлетевшая в сторону дверь заставила нас обоих вздрогнуть. Взбешенный Теодор бросил пачку документов и переместился ближе. Очертания его тела подрагивали, словно он был готов перекинуться прямо сейчас. Я поспешно вскочила, понимая, какая картина открылась глазам оборотня: разворошенная постель, одежда в беспорядке…