О дальнейших действиях соскучившегося огневика можно было судить по полыхнувшему в глазах пламени.

— В таком случае, — я смущенно кашлянула, — прежде чем поведать ей о сложностях своего выбора и предложить встречу, тебе придется дважды извиниться. Первый раз за молчание, второй — за поцелуй… — поймала хмурый взгляд и рассмеялась: — Хотя я не представляю, как ты его объяснишь!

Но зря я волновалась. На следующий день, зайдя в кабинет Эвении и передав ей записку от сбежавшего жениха, мне довелось увидеть, как неясная тревога, поселившаяся в глазах металлистки, сменяется несмелым огоньком надежды.

— Ирэн, благодарю! Вы ангел, приносящий удачу… — Она порывисто обняла меня и тут же отстранилась. — Скажи, если я сейчас же напишу ему, когда придет ответ?

— Сегодня, в крайнем случае завтра.

— Что?!

Я улыбнулась ее изумлению и, памятуя о маячках, которые Ганс вчера снял с меня, постаралась объясниться, не используя настоящих имен и точных формулировок.

— На данный момент я единственное связующее звено, — вот так парой слов мне удалось вычленить из их переписки неизвестного друга Дейра. За что лично я себя хвалила.

— Так ты его видела, слышала… — настороженно спросила Эвения. — Вы встретились лицом к лицу?

С небольшим опозданием поняла суть ее вопроса и постаралась заверить в своей беспристрастности.

— Нет. Он предусмотрел этот нюанс и обезопасил себя от непредсказуемой поклонницы. — И рукой я указала на себя.

Рыжая красавица улыбнулась и села писать Гансуорду, а я, выждав несколько мгновений, ненавязчиво решила кое-что уточнить:

— Вчера ваше появление вызвало волнение в нашей группе, и я хотела спросить…

— Спрашивай, — разрешила она, дописывая последнюю строчку послания.

— Скажите, сложно отличить истинные чувства от фальшивых?

Рука магианы дрогнула, и она посмотрела на меня удивленно:

— Почему ты спрашиваешь? Я более чем уверена, что чувства нашего общего знакомого к тебе искренни. Если честно, я никогда ранее не видела его таким и… — Несомненно, она говорила о Дейре, что было приятно, но меня сейчас волновал исключительно научный вопрос, и подходящая к концу перемена не позволила дослушать ее до конца:

— Это для исследований, в которых мне не хватает личного опыта. — Рассказать всю подоплеку с заказом Гову не представлялось возможным, но я надеялась, она поймет.

— Вот как… — улыбнулась металлистка, и я решительно кивнула. — Тогда мой ответ звучит так: отличить их очень сложно, особенно если ты мечтаешь об ответных чувствах.

— А если подвергнуть анализу искренние чувства? Как они проявят себя? Это более крепкие объятия, поцелуи или…

Рыжая красавица на несколько мгновений задумалась, посмотрела на письмо Ганса, неожиданно ответила:

— Он ставит интересы женщины выше своих. Всегда, а не временно.

Прекрасная мысль, однако она не подходит, на подобную проверку уйдет масса времени. И его у меня нет. В подтверждение моих мыслей в коридоре раздался звонок, приглашающий студиозов в аудитории, но я решила добиться более точного ответа:

— А какие-нибудь нематериальные проявления искренних чувств есть?

— Нематериальные — легко спутать со страстью и вожделением, особенно на первых порах… — Эви горько усмехнулась своим мыслям и, покачав головой, передала мне письмо для Гансуорда эль Гаерда. Она провела меня к самой двери и уже там шепнула: — Я бы могла сослаться на нежность, которая просыпается в мужчине при виде дамы сердца, но и это может быть наносным… — Тяжелый вздох и совсем тихо: — Самый верный признак — это когда он начинает чувствовать тебя.

Металлистка опять говорила о девятом, но я, вспомнив вчерашнюю отповедь Ганса для племянницы Инни, просияла довольной улыбкой.

— Все поняла! Спасибо, — прижала к двери переходник, назвала номер нужной аудитории и, радостная, шагнула вон: — Хорошего дня!

На следующей паре мы изучали строение водоворотов, которые, как обещала молоденькая преподавательница, мы вскоре научимся поднимать вверх. Это было сродни фантастике, но Ники Орберо клятвенно заверила — справитесь. И никто не решился спорить с магианой, сумевшей пару лет назад предотвратить катастрофу на юге страны. Это произошло, когда она, еще не успевшая завершить обучение на универсала, приехала погостить к тете в город Тарак. К той самой тете, что, невнимательно прочитав договор купли-продажи, приобрела не только поместье, но и пещеры под ним. Как оказалось, именно ее случай мне и довелось вчера разбирать у эльфо-вампиро-графа.

Всевышний!

Всего на мгновение представив ту ситуацию реальной, я дрогнула и внимательнее присмотрелась к профессору-воднице, ее уровень едва достигал двойки, но ум определенно был прозорлив. Ни одна лекция с ней не заканчивалась просто, группа обязательно получала на дом задание в форме притчи или истории. Я восхищалась ею, этой хрупкой с виду девушкой, которая ростом едва доходила мне до плеча, заплетала волосы в простую косу и казалась серьезным ребенком в профессорской мантии. И она, вот эта милая девчушка, предотвратила бедствие?! Невероятно.

Поймав мой заинтересованный и в то же время удивленный взгляд, преподаватель хищно улыбнулась. И Таггри, заметив это, дернула меня за рукав, прошептала тревожно:

— Не смотри так: внешность обманчива…

— Она вампир? — спросила я тихо, не в силах понять, что прячется за клыкастым оскалом Орберо.

— Оборотень, летучая мышь, — мило и в то же время язвительно ответила неожиданно оказавшаяся рядом профессор. — А вы… Лесски, не так ли?

— Ирэна Адаллиер, — поправила я и поднялась со своего места, интуитивно ощутив исходящую от нее опасность.

Неприятный холодок обосновался в районе затылка, тревожа и настораживая. Несомненно, ничего плохого магиана мне сделать не может, да и вряд ли посмеет после случая с профессором Олли Шамин. Но нагрубить ей вполне по силам, и, кажется, именно этим она и решила себя развлечь.

— Вы не родственница? — Злобно прищурилась.

— Нет. — Говорю спокойно и понимаю, что мой взбрык подобного не простит, попытается ответить. А потом еще и голем за меня заступится, пусть он и земляной, но чрезвычайно твердолобый. В прошлый раз я ему битый час доказывала, что на словесный выпад достаточно словесного отпора, а он на все отвечал несогласным: «Ве-е-е». Хотела уже отдать строптивца на перевоспитание девятому, но Кишмиш за друга заступился и пообещал переубедить. Правда, с результатом его дипломатической работы я до сих пор не успела ознакомиться, надеюсь, мне и не придется.

— Ах, да-да, наслышаны… Вы та самая маг-опекаемая, — протянула она лукаво и прищурила белые глаза, — искорка профессора Лесски. И не носите его имя?

— Не ношу, — ответила твердо и мысленно задалась вопросом: «И чем ей не угодил стихийник?» Хотел пополнить ею коллекцию своих маг-экзотов или сломал ее любимую игрушку? Или он и она… нет, не может быть, чтобы его потянуло к этому ребенку!