Но сцена скоро переменилась. Срок внесению выкупа истек, а уплаты не последовало. Флибустьеры согласились на отсрочку, но вместо денег прислали офицера, который уговаривал пиратов ждать терпеливо. Флибустьеры убедились, что испанцы обманывают их и хотят только выиграть время, чтобы приступить к враждебным действиям, а потому нужно было внушить им страх. Пленные должны были бросить жребий, и четырем из них немедленно отрубили головы и отдали в ответ испанскому офицеру, добавив, что если через четыре дня не будет внесен выкуп, то отрубят головы всем остальным.

На другой день подозрения флибустьеров оправдались: они перехватили курьера, отправленного временным губернатором Гуаякиля к вице-королю Лимы; в бумагах его обозначались дальнейшие меры к истреблению пиратов. В них, между прочим, уведомляли о четырех присланных в город головах казненных испанцев, обещали время от времени посылать флибустьерам по несколько тысяч пиастров и тем задержать их до прибытия помощи. «Если они, — было сказано в письме, — пришлют даже полсотни голов, то эта потеря с лихвой вознаградится истреблением всех пиратов».

Это известие привело пленников в неописуемый ужас. Пленный губернатор отправил в город одного всеми уважаемого монаха с полномочием, несмотря на действия вице-губернатора, употребить все меры к скорейшей доставке выкупа. Следствием этого было прибытие на Пуну барки с 24 мешками муки и 20 000 пиастров золотом, причем просили ждать остальной суммы еще три дня. Флибустьеры согласились на эту отсрочку, но с угрозой, что по истечении ее они снова явятся в Гуаякиль. На другой же день город объявил решительно, что не заплатит более 22 000 пиастров, впрочем, у него наготове 5000 войска, чтобы прилично принять пиратов. Это известие привело флибустьеров в ярость. Одни требовали немедленной казни испанцев, другие же доказывали бесполезность этой меры, тем более что и так собирались оставить Южный океан. При сильном подкреплении, присланном испанцам, нельзя было предвидеть, чем кончатся враждебные действия, и потому большинство решилось принять предлагаемую сумму. Деньги были присланы и за них отпущены пленники, за исключением пятидесяти знатнейших жителей, между которыми находился и губернатор».

26 мая флотилия Пикардийца и Дью объединилась с 36-пушечным фрегатом «Бэчелор’с дилайт», находившимся под командованием Эдварда Дэвиса. Вечером того же дня на горизонте были замечены два испанских 20-пушечных фрегата — «Сан Хосе» и «Сан Николас» — и сопровождавший их паташ. Фрегатами командовали баски Дионисио Лопес де Артундуага и Николас де Игарса. Команда «Бэчелор’с дилайта» была тут же усилена 80 людьми из отряда Пикардийца; кроме корабля Дэвиса у флибустьеров были небольшой корабль, барка, пироги и призовые суда.

Утром 27 мая пираты сблизились с испанскими фрегатами у острова Санта-Клара и до вечера обменивались с ними орудийными и мушкетными выстрелами. 28 мая все повторилось: испанцы и пираты маневрировали, паля друг в друга из пушек и ружей, но ни одна из сторон не добилась преимущества Это странное сражение продолжалось до вечера 2 июня. За семь дней ни один пират не был убит, и только несколько матросов получили ранения. Во время маневрирования «Сан Николас» сел на мель, а позже ушел в порт Кальяо. Вместо него в море вышли фрегат «Сан Франсиско де Паула» и еще один паташ, присоединившиеся к судну Лопеса де Артундуаги. В конце концов флибустьеры вынуждены были бросить один из своих наибольших призов — судно «Сан Хасинто». На рассвете 3 июня они обнаружили, что испанские корабли прекратили преследование.

11 июня в районе мыса Сан-Франсиско флибустьеры разделили добычу, взятую в Гуаякиле. Она оценивалась примерно в 1,5 млн ливров, хотя никто из пиратов не мог точно определить, какова была стоимость золотых изделий, драгоценных камней и жемчуга. В итоге на каждого джентльмена удачи пришлось по 400 пиастров, не считая всевозможных ценных вещей. Хотя Дэвис и его люди не участвовали в штурме Гуаякиля, их помощь в деле спасения добычи и добытчиков тоже учли, позволив получить свою долю наравне с другими.

«Лебединой песней» флибустьеров Вест-Индии стало их участие в экспедиции барона де Пуанти на богатейший город-крепость Картахену, расположенный на побережье Новой Гранады. Хотя в этом предприятии флибустьеры использовались в качестве вспомогательной силы, можно утверждать, что без их помощи французским морякам и солдатам вряд ли удалось бы взять столь мощную цитадель.

Французский корсар и флотоводец Жан-Бернар-Луи Дежан де Пуанти родился в 1645 году в Бретани. Подобно многим отпрыскам обедневших дворянских фамилий, он избрал карьеру военного моряка и отличился в нескольких сражениях на Средиземном море. Когда началась Орлеанская война (1688–1697), Пуанти оставил воды Средиземноморья и включился в боевые операции в Ла-Манше. В1690 году он числился среди капитанов эскадры адмирала Турвиля, вступившей в сражение с англоголландским флотом между островом Уайт и мысом Фрехел.

Когда французский флот был разбит в битве при Ла-Уге (1692) и перевес морских сил в войне перешел к англоголландской коалиции, Пуанти решил заняться корсарским промыслом. Заветной мечтой барона стал захват испанского «серебряного флота». Пуанти полагал, что галеоны с сокровищами удобней всего захватить в Картахене, когда они вернутся туда из Пуэрто-Бельо. В начале 1696 года, узнав, что флот Тулона отправлен из Средиземного моря в Брест для расснащения и сдачи в аренду частным корсарским компаниям, он с помощью морского министра Поншартрэна добился аудиенции у короля и предложил ему свой проект. Этот проект предусматривал захват Картахены и испанских галеонов кораблями королевского флота, которые правительство должно было одолжить барону «вместе с их оснасткой, запасами, такелажем, якорями, пушками, оружием и амуницией, необходимыми для военной кампании на девять месяцев». Людовику замысел понравился.

Утвердив Пуанти начальником экспедиции, король поручил генеральному казначею де Ванолю и ответственному за вооружения графу де Морегй организовать подписку на акционерный капитал, и вскоре заявки на участие в предприятии посыпались как от влиятельных придворных, так и от представителей купечества В марте того же года Поншартрэн заверил барона, что дополнительная помощь будет оказана ему на Сен-Доменге, населенном плантаторами, мелкими торговцами, буканьерами, а также флибустьерами, обосновавшимися в гавани Пти-Гоав.

В июле барон де Пуанти и его компания заключили с Людовиком XIV договор, содержание которого сводилось к следующим шести пунктам:

1) Картахена станет владением короля Франции с губернатором и французским населением, откуда будет осуществляться торговля с испанскими колониями в Америке.

2) Король несет 1/5 часть расходов на экспедицию и получит соответствующую долю добычи.

3) Десятая часть добычи предназначается графу Тулузскому как верховному адмиралу Франции.

4) Флибустьеры Пти-Гоава получат 1/10 часть с первого миллиона и по 1/30 — с последующих. Кроме того, им будет выплачено жалованье, как солдатам короля.

5) Следующая десятина будет разделена на три части: