полосой. И никто уже не задавал вопроса: «А что произошло с этим Ил-76Т?» Историю его посадки прекрасно знали и наши, и афганцы.

Садящиеся и взлетающие из Кабула самолеты моджахеды со своих позиций обстреливали ракетами. И во время боевых действий, и потом, когда армия ушла, все наши самолеты, да и не только наши – все, кто садились и взлетали на кабульском аэродроме, отстреливали в воздухе так называемые тепловые ловушки, которые должны были уводить от самолета ракеты «земля-воздух», выпущенные афганскими или какими-то другими моджахедами. В основном это были знаменитые «стингеры» американского производства, которыми в несчетных количествах снабжались бандиты, державшие в напряжении афганскую столицу. Для них не было разницы стрелять по военному, гражданскому, пассажирскому или транспортному самолету.

Итак, я прилетел в Кабул.

Послы государств Варшавского договора собрались на аэродроме встретить советского посла. Здание аэродрома выглядело плохо. Оно наполовину сгорело, и в нем было холодно. Горы, окружающие аэродром, уже покрыты снегом. Выбитые постоянными обстрелами окна забиты фанерой и жестью. Посреди маленькой комнатушки (приемной для ВИП-персон) стоит буржуйка с раскаленными боками, тут послы пьют чай и не спеша разговаривают.

Протокольная встреча завершается. Мы выходим к машинам.

Обстрел, кажется, прекратился. Подхожу к посольскому «мерседесу», пытаюсь открыть дверцу и не могу, первая мысль: «Неужели я так обессилел при перелете в Кабул?»

Телохранитель и шофер открывают дверцу, мы отъезжаем. В салоне автомобиля впереди в открытом, как шоферы говорят, «бардачке» катаются две ручные гранаты, лежит пистолет, а на сиденье – автомат Калашникова. Про себя думаю: «Интересную декорацию подготовила команда к встрече нового посла».

Первые разговоры о городе, о районе, который мы проезжаем. Нам приветливо кивают овечки и ослики, с удовольствием поглощающие пластиковые бутылки и пакеты, а также жалкую растительность по обочинам у парапетов и арыков, вдоль улиц, по которым мы проезжаем.

Мне объясняют, что дверца автомобиля так трудно открывается, потому что «мерседес» бронирован. Ну а что касается оружия и гранат: «Скоро привыкнете, здесь без этого выезжать никуда нельзя».

В городе движение постепенно усиливается, становится хаотичным.

Еще в Москве во время инструктажей в разных ведомствах я уже был переполнен рассказами о том, что происходит в Афганистане. Но вот так, в обыденной реальности, это впечатляет гораздо сильнее.

В Министерстве обороны мне заочно представили главного военного советского советника президента Афганистана Наджибуллы генерала Махмуда Ахметовича Гареева.

Махмуд Ахметович Гареев

Рассказывали о том, что, прибыв в Афганистан вскоре после вывода войск, он сразу сумел отличиться, организовав контратаку деморализованных подразделений Афганской народной армии под Джелалабадом. Тогда, собрав разрозненные паникующие отряды, он сам, заняв место в танке, повел в атаку несколько машин и пехоту. Превосходящие силы противника были разбиты и позорно бежали.

По этому поводу одна из авторитетных западных газет написала в те дни: «Советский Союз вывел из Афганистана 100 тысяч солдат и ввел туда одного татарина».

Да, видно, недаром воевал Махмуд Гареев в Великой Отечественной, а потом с блеском окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе и Военную академию Генерального штаба Вооруженных сил СССР. Может быть, что-то в этих рассказах было и преувеличено, что-то добавлено от «авторов». Но фактом остается то, что и Вооруженные силы Афганской народной армии, и президент Наджибулла получили в те трудные дни столь необходимую им уверенность, что они смогут выстоять, что «шурави» их не бросят, что с ними рядом будут советские спецы и генерал-фронтовик М. А. Гареев.

Только потом я узнал, что совсем молодым буквально за несколько дней до начала Великой Отечественной войны Махмуд Гареев становится курсантом Ташкентского пехотного училища имени В. И. Ленина. Учиться тогда ему пришлось недолго, всего пять месяцев. В ноябре 1941-го он – командир стрелкового взвода, исполняющий обязанности командира 99-й роты отдельной Таджикской стрелковой бригады Среднеазиатского военного округа. Затем курсы «Выстрел». Восемнадцатилетний паренек рвется на фронт. Командиром роты его направляют на Западный фронт, и он сразу же попадает в жуткое пекло. Отдельная стрелковая бригада, куда он был направлен, находясь в обороне, отражала ожесточенные атаки противника. Лейтенанту Гарееву, только что прибывшему в часть, надо было через открытую местность под непрерывной бомбежкой и артиллерийским обстрелом добраться до расположения своего батальона. Когда он все-таки появился на батальонном наблюдательном пункте, оказалось, что все офицеры были убиты или ранены. Не раздумывая, Гареев принимает командование на себя. Два дня дрался его батальон на своем рубеже. Враг не прошел. В короткий период затишья Гарееву приказали принять первую роту этого батальона.

Затем был долгий путь войны. Ранения, госпитали, фронт. Победный 1945 год Махмуд Гареев встретил помощником начальника оперативного отдела штаба 45-го стрелкового корпуса 5-й армии 3-го Белорусского фронта. А потом был 1-й Дальневосточный фронт, где Гареев и его товарищи отпраздновали победу над милитаристской Японией и завершение Второй мировой войны.

После непродолжительной службы в оперативном отделе штаба 5-й армии Приморского военного округа М. А. Гареева направляют на учебу в Военную академию имени М. В. Фрунзе. Для него это были годы напряженного труда, глубокого осмысления опыта, полученного на войне. Вот тогда, в конце 1950 года, окончив академию с золотой медалью, он почувствовал вкус к научной деятельности. Тогда и были написаны его первые серьезные работы.

Затем служба в Белоруссии. С конца 1957 года Махмуд Ахметович слушатель Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил СССР, которую в 1959 году он оканчивает также с золотой медалью.

И снова Белоруссия, М. А. Гареев последовательно продвигается от должности к должности. Заместитель командира гвардейской мотострелковой дивизии, командир гвардейского учебного мотострелкового полка, замкомандира гвардейской учебной танковой дивизии, командир той же танковой дивизии и в конце концов – заместитель командующего общевойсковой армией.

Генерал Гареев назначается начальником штаба главного военного советника в Вооруженных силах Объединенной Арабской Республики, а потом – Генеральный штаб и командировка в Афганистан в качестве советника президента Демократической Республики Афганистан по военным вопросам.

После Афганистана был Уральский военный округ. А затем – Москва. М. А. Гареев – заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных сил СССР.

Только потом я узнал, что у генерала армии М. А. Гареева 19 орденов и более 30 медалей.

Я бесконечно благодарен Махмуду Ахметовичу за то, что в Афганистане он преподал мне бесценные академические и практические уроки военного дела. Продолжение моего военного образования он начал с ознакомления со стрелковым оружием, артиллерией, а также всякого рода переделками, интересными находками, которые использовали наши военные умельцы для того, чтобы пустить в дело, например, неуправляемые авиационные и вертолетные ракетные комплексы, которые вылетали