А мы остались в кафе. Только за ним закрылась дверь, как ясердито зашипела:

– Надо было рассказать ему о ритуале.

– Ты же считала это глупой шуткой. Теперь думаешьпо-другому?

– Меня беспокоят две вещи: татуировка, и еще…

– Четыре стихии, – кивнула Юлька. – Вода,огонь, что там еще? Но девушку не утопили, а сбросили в воду уже мертвой.

– Почки, – сказала я. – Если память мне неизменяет, почки – это вода.

– В каком смысле? – растерялась подруга.

– Каждый человеческий орган связан с одной из стихий.Огонь – это сердце, вода – почки.

– Если я правильно поняла, у следующей жертвы будетвырезано сердце?

– Но девушка была жива, когда мы покинулиподвал, – растерялась я.

– Точно. А что с ней сделали потом? Лизка, не вздумайрассказать Ромке про этот подвал, чего доброго, нам пришьют соучастие вубийстве.

– Как они найдут этого сумасшедшего, если мы нерасскажем?

– А что мы можем рассказать? Ты хоть представляешь, вкакой приблизительно части города мы находились?

– Но эсэмэски на твоем телефоне… У Ромки естьвозможности…

– Вот и пусть ищет того, кто их прислал. Только сдаетсямне, наш таинственный незнакомец не дурак и позаботился о том, чтобы его ненашли.

– Он не объявлялся?

Юлька покачала головой.

– Молчит. Странно, правда?

– Он обещал представить нам доказательство, мы егополучили. Должно быть, он считает, что следующий шаг за нами. Вот только чегоон ждет?

– Наверное, не того, чтобы я написала об этом в газете.В прошлый раз он назвал этот шаг опрометчивым.

– Он ждет от нас помощи, это несомненно. Он один из техлюдей, что собираются в подвале. Возможно, поначалу он считал, что этобезобидное кривляние, но когда девушка исчезла, забеспокоился. Однако в милициюне пошел, по той же причине, по которой ты не хочешь рассказать всеРомке, – боится обвинения в соучастии в убийстве. Тут ему попалась наглаза статья в газете, и он решил, что ты каким-то образом узнала о сборищах вподвале, и стал искать встречи с тобой. Теперь он рассчитывает, что мыпривлечем к делу компетентных людей, а сам затаился.

– Если он еще жив, – мрачно усмехнуласьЮлька. – Тот, кто у них за главного, видел меня, когда я оступилась икапюшон с головы слетел. Он наверняка знает всех своих сообщников, а тут вдругсвеженькая физиономия. Следовательно, он пожелал знать, кто нас привел. Скореевсего, это не так трудно выяснить.

– Что делать-то, господи? – кусая губы, простоналая.

– А чего тут сделаешь? Теперь этим следственный отделбудет заниматься. Остается надеяться, что они найдут убийцу девушки раньше, чемсоратники вычислят этого парня. То, что он молчит, вовсе не значит, что они егоуже нашли. Скорее всего, он проявляет осторожность. Слушай, Лизка, мы даже незнаем, действительно ли в морге находится тело Лены Саблиной, а уже такогонагородили…

– Слишком много совпадений. Я вот что думаю: Ромка,пожалуй, прав, с девушками знакомятся в ночных клубах. Предлагают заработать,для девчонки, которая вертится у шеста, в странных фантазиях клиентов нетничего необычного. Разумеется, не очень приятно, когда тебя мажут кровью, ноесли деньги приличные…

– Ты это к чему?

– Вторая девушка, возможно, тоже работает в клубе,необязательно в «Сити», их в городе полно. У нашей есть хорошая примета, онарыжая… Надо Ромке звонить.

– И что ты ему скажешь? Откуда ты узнала об этой рыжей?

– Тогда что делать? – заволновалась я.

– Я к Вовке поеду, вот что. Ему проще связаться сохраной других клубов. А может, нам повезет, и рыжая работала вместе с Леной.

– Кстати, о Лене, – задумалась я. – Если унее была татуировка, выходит, она не первый раз участвовала в обряде или, покрайней мере, знала о нем.

– А ее подружка, – подхватила Юлька, –утверждала, что в последнее время у Лены появились деньги, еще до того момента,как она показала ей своего возлюбленного в клубе.

– Ты думаешь, она зарабатывала на жизнь, изображаяжертву? Но тогда получается, что обряд и вправду вполне безобидный.

– Возможно, поначалу он таким и был, пока те, вкапюшонах, не заигрались и не начали приносить жертвы всерьез. Я поехала кВовке.

– Он в прошлый раз заметно тяготился нашим интересом.

– Придется напомнить ему о былой любви. В конце концов,он меня чуть не утопил.

– Я поеду с тобой.

– Лучше я одна. Охмурять мужика удобнее с глазу наглаз.

– Охмурять? – растерялась я. – А как жекнязь?

– Лиза, я собираюсь взывать к лучшим Вовкиным душевнымкачествам, а не возбуждать его низменные инстинкты.

– Это хорошо, а то я уже начала беспокоиться.

– Так, я побежала, – Юлька вскочила из-застола. – Князюшка явится в восемь, надо успеть обаять до того моментаВовку.

Мы вышли из кафе.

– Я тебя провожу. Ты на такси поедешь? Деньги у тебяесть?

– Денег у меня теперь куры не клюют, – заявилаЮлька.

– Почему?

– Князю не понравился мой холодильник, в нем какая-тохрень сломалась, и он, оказывается, не работал. В морозилке рыба протухла,вонища, не приведи господи. А князь у нас эстет, как тебе известно. Всучил мнеденьги и велел срочно купить холодильник. Даже предлагал свои услуги, но яблагородно отказалась. Представь князя, выбирающего холодильник в магазине. Нанего народ смотреть сбежится. И потом – это не его уровень…

– По-моему, он ведет себя… – я запнулась. – Абрать у него деньги неприлично.

– Заткнись, Лизка. Нормально он себя ведет. Для негоэти деньги фигня, а у меня из холодильника воняет. Мужики во все века спускалисвои денежки на женщин, и это, я тебе скажу, самое безобидное хобби. А дляженщины брать деньги так же естественно, как спать с мужиком.

– Совершенно идиотское умозаключение, –разозлилась я, прекрасно зная, что Юльку не переспоришь.

– Стой, – вдруг сказала она, замерев наместе. – По-моему, это твой Димка. Ни хрена себе…