Отец перехватил.

И запер в крепости.

Василий не смог оттуда удрать, хотя и хотел. А потом – потом было поздно. Отвергнув его, княжна уехала из столицы. И опять его не отпустили.

Мир потерял всю притягательность.

Вася забыл про балы и попойки, забыл про подруг и приятелей, забыл про все. Ему была интересна только княжна Горская, но ее-то и не было рядом.

А потом…

Она вернулась.

И Вася хотел полететь к ней, но отец попросил подождать. Вася не мог противоречить отцовскому запрету. Магия фамилии, знаете ли… отец волен в своих детях. И его запрет преодолеть можно только такой силой…

А потом был ритуал.

Страшный.

Болезненный.

Он помнил, как его стискивала громадная черная змея, душила, свивалась кольцами… помнил… и крик княжны, и ее глаза – спокойные, решительные, жесткие, и тонкую руку, прижавшуюся к его губам…

– Держись…

Он все это помнил.

А сделать не мог – ничего.

Она уходила.

Он был ей не нужен.

Можно своротить горы и осушить моря, можно зажечь вулканы и укротить смерчи. Магия способна на многое.

А вот заставить полюбить… Тут ни одна магия не поможет. Ни одна. И ни одна магия не вернет тебе любимого человека.

А она уходит… уже почти ушла.

Василий бросился вслед за княжной. Может быть, хоть что-то… ну найдутся же хоть какие-то слова?

Шаг, другой…

Тень выступает ему навстречу.

– Васечка!

* * *

Удержать влюбленную женщину?

А торнадо за хвост вы ловить не пробовали? Тоже оч-чень продуктивное занятие. Главное, время занято, а что результата не будет, так результат – не главное, главное – процесс.

Анастасия Матвеева себя с торнадо не сравнивала. Но со стороны – очень его напоминала.

Целеустремленная до ужаса, она собиралась сделать единственное, что ей оставалось.

Поговорить с любимым.

После того ужасного вечера жизнь ее резко переменилась. Отец надавал оплеух и запер в комнате, приказав слугам стеречь и «не пущать». И собирался отправить ее куда-нибудь в деревню, лет на пять, а там и замуж выдать.

Осознав это, Настя забилась в истерике.

Деревня?!

Для НЕЕ?!

И она никогда – НИКОГДА – не увидит Василия?

НЕТ!!!

Все ее существо зашлось в диком крике протеста. Она так не хочет, не будет, она не согласна, так быть не должно… НЕТ!!!

Только отцу было плевать три раза на все крики. Может, и не аристократично – зато вполне метко и с высокой колокольни. Он снова отвесил детищу пару пощечин и разъяснил, что за такую подставу – еще мало. Надо бы вообще голову оторвать, а что останется – за дворника выдать, все одно она мозгами не пользуется. Настя была не согласна, но…

Ее мнение в расчет не принималось.

А чье примется?

Настя кое-что поняла из гневной речи отца, но, как всегда, по-своему. Что она, конечно, виновата, но не сильно. Что цесаревич все же был приворожен. Что приворот сняли (государственная тайна, все в курсе вот уже неделю). И что он…

Если он согласится – все будет просто замечательно. Надо только сказать Василию о своих чувствах, вот и все. Просто же!

Настя ему скажет, и он обязательно (во всех романах так написано!) прозреет. И ответит взаимностью. Скажет, что долго заблуждался, а Настенька стала его лучом света в царстве мрака и безмолвия, или что она озарила его мятущуюся душу…

Настя перебирала фразы из романов, словно драгоценные камни… ах, разве важно, что скажет Васечка?

Важно, что он сделает!

Они кинутся в ноги императору и поженятся. Или лучше сначала пожениться, а потом кинуться?

Это сложный вопрос, это должен решить Васечка. Они покаются, их обязательно простят, и все будет замечательно. И будут они жить-поживать да детей наживать.

В бочке меда оказалась лишь одна капелька дегтя.

Чтобы получить предложение руки и сердца, а также бочку счастья, надо для начала поговорить с Василием. А как? Сидя в комнате?

Письмо ему написать? Ага, и через отцовского секретаря отправить. До этого даже Настя не додумалась.

Встретиться с ним? Это возможно, но…

Раньше очень помогала царевна София. А сейчас кто? Кто может выследить его высочество и рассказать, где его искать? Анастасия просто не знала, где цесаревич может быть именно сейчас, а это – необходимость.

Допустим, она удерет из дома. Но надо же Василия найти и быстро поговорить, чтобы успеть до того, как разъяренный отец пустится в погоню. А то обидно будет.

Василий, допустим, сегодня в загородной резиденции, Настя ищет его по Москве, а отец гоняется уже за ней. Нет, это не дело.

А как поступить?

Написать подруге? Не получится, отец не даст.

Как выследить Василия?

Есть только один вариант: найти его там, где он точно будет. К примеру, на балу. Лишь бы отец не отправил ее из города раньше… если он решится, придется бежать, прятаться…

Не пришлось.

На Матвеева навалилось слишком много дел, Романов затряс его как грушу, так что – увы. Времени на дочь у главы юрта просто не осталось, и Настя оказалась предоставлена сама себе. Теперь надо было попасть на бал.

Что ж, с тех пор, как придумали деньги, с тех пор придумали и подкуп. Конечно, никто не выпустил бы Настю из дома. Но просто пройтись, в ту же библиотеку – почему нет?

А уж из библиотеки…

Дома юртовцы строят себе сами. Потайных ходов в них хватает, и Настя как дочь хозяина знала не меньше половины. Пройтись, выбирая книжку, потом приказать охраннику отвернуться, она только поправит подвязку, и нырнуть в потайной ход. А там – быстрее и быстрее.

За пределы дома ход тоже есть, и Настя его знала, сама пару раз пользовалась. Деньги есть, а что вид не бальный…

Наплевать!

Ее жизнь решается, а она о домашнем платье будет размышлять?

Вот и «ванька» с коляской. Анастасия замахала ему рукой, бросила десять рублей на сиденье – и оживившийся лихач повез ее ко дворцу.

А пропуском внутрь послужило лицо, перстень с гербом юрта и просьба проводить ее к царевне Софии. Матвееву знали.

Ее проводили, что девушке и требовалось.

Софии не было в покоях, но ждать Настя не хотела. Кремль она знала, как-никак подруга ее высочества. И она медленно направилась туда, где веселились и танцевали люди. Шла через сад, не через дворец, чтобы ни с кем лишним не встретиться. Она была уверена, что найдет Василия. И ей улыбнулась удача!