прогресса», – она кивнула в сторону Сабины. – Из этого фонда Пинхас получает гранты на свои научные разработки. Вы ведь знаете, Дана, какой компьютер он разрабатывает?

На лице Михайловой появилось выражение восторга. Но Дана только пожала плечами и кивнула в сторону Сабины.

– Я слышала об этом от Сабины. Но точно не знаю.

– То, что делает Пинхас, – это потрясающе! – воскликнула Михайлова. – Это новое слово в науке. Компьютер Пинхаса перевернет жизнь на земле, сделает людей лучше и счастливее. И я очень рада, что мой супруг имеет отношение к этой работе. Пусть даже только финансовое. Хотя, конечно…

Михайлова выдержала паузу. Сабина и Дана не сводили с нее глаз, ожидая продолжения фразы.

– Конечно, очень жаль, что из-за этих контактов с Олегом Пинхас попал под подозрение в этом ужасном убийстве, – закончила Михайлова.

Мгновение в кабинете царила тишина.

– Да, это ужасно, что его подозревают. Но ведь ни Пинхас, ни Олег ни в чем не… – начала Сабина, но закончить фразу ей не удалось.

– Ваш супруг сам управляет этим фондом? – перебила ее Дана.

Михайлова удивленно вскинула брови, взглянула на Сабину, но, поняв, что та не станет договаривать начатую фразу, перевела взгляд на Дану.

– Нет. – На ее лице появилась снисходительная улыбка. – Олег фондами не управляет. Он занимается только бизнесом. Управление фондами он передал своим родным. Этим фондом управляет его родная сестра Виолетта. Ты же видела ее, Сабина?

Сабина уверенно кивнула.

– Конечно! И беседовала с ней не раз. Очень разумная женщина.

* * *

Моше Ригер откинулся на спинку кресла и обеими руками хлопнул себя по ляжкам.

– Опять! Как только Михайлова завела речь об убийстве, госпожа Шварц сразу перевела разговор на другую тему! – воскликнул он.

– Да, – согласился Рафи Битон. – Она явно уводит разговор в сторону от того, что произошло в зале кинотеатра.

Полковник Лейн оторвал взгляд от монитора и взглянул на техника.

– Алон!

Гервиц вытянулся в своем кресле и повернул голову в сторону полковника в готовности ловить каждое его слово.

– Увеличь изображение Даны, – сказал полковник и тут же исправился: – Госпожи Шварц.

– Слушаюсь, господин полковник.

Алон Гервиц взялся за рычаг джойстика, управляющего камерой. Изображение сдвинулось, и лицо Даны на экране начало приближаться.

– Да-да-да, – кивал полковник, наблюдая за изображением и вдруг резко вскинул вверх ладонь. – Хватит!

Он впился глазами в монитор. На его губах заиграла улыбка.

– Что? – тихо спросил Моше Ригер, наклоняясь к уху Лейна.

– Она довольна, – громко сказал полковник.

– Что-что? – не понял Рафи Битон. – В каком смысле?

– В прямом. Она довольна, – повторил полковник Лейн и пояснил: – Она хотела завести разговор на эту тему. И очень довольна, что ей это удалось.

Ригер и Битон переглянулись. Но выразить сомнение в способности полковника Лейна читать по лицу Даны Шварц не посмели.

– Разговор на какую тему? – спросил Ригер. – О сестре Михайлова Виолетте?

Полковник кивнул, не сводя глаз с лица Даны.

– А при чем тут Виолетта? – почему-то шепотом спросил Битон. – Какое отношение она имеет к тому, что произошло в кинотеатре?

– Откуда мне знать?! – вспылил Лейн. – Я только вижу, что госпожа Шварц пришла на эту встречу именно ради этого разговора.

* * *

– Но фондами, которые я консультирую, управляют не Михайловы. А люди с другими фамилиями. Одним фондом управляет Алла Берман, другим Юлий Сотников, третьим – Борис Фукс, – говорила в этот момент Дана.

На лице Елены Михайловой появилась легкая снисходительная улыбка. Казалось, она хотела сказать: «Ну как же вы, милочка, не понимаете таких простых вещей?»

– У Виолетты тоже другая фамилия. По мужу она Гамлер. Но она родная сестра Олега. Младшая и любимая. А Алла Берман – старшая сестра. Юлий Сотников – сын его двоюродного брата, Боря Фукс – муж моей племянницы. Так что все они – члены семьи. Если, конечно, расширить понятие «семья» на ближайших родственников. И ввести понятие «большой семьи».

* * *

Полковник Лейн продолжал вглядываться в лицо Даны на мониторе.

– Она ее заманивает, – шептал он, сложив на столе тяжелые кулаки.

– Куда? – спросил майор Ригер.

– Не знаю куда. Но Дана не может не понимать, что сестра Михайлова после замужества не останется Михайловой. Она выводит Михайлову на какую-то откровенность. Хочет получить какую-то информацию. Но какую?

* * *

Дверь кабинета открылась, и вошел официант с двумя чашками кофе и вазочкой с печеньем. Он расставил все это на скатерти и застыл около стола, раскрыв блокнот.

– Что мы будем есть? – спросила Сабина, не отрываясь от книжки меню.

– Что-нибудь существенное. Потому что я голодна как волк, – ответила Елена и кивнула официанту. – Дай нам пять минут, Роберт. Но не уходи. А то потом тебя не дозовешься.

Официант послушно сделал несколько шагов и застыл в углу у двери.

– Я буду жаркое, – объявила Елена. – Здешний повар-француз готовит уникальное жаркое. По рецепту какого-то из Людовиков. Рекомендую.

– Если по рецепту Людовиков, я хочу попробовать, – заявила Сабина и захлопнула книжечку меню.

– Я, пожалуй, ограничусь рыбой, – сказала Дана. – Форель в белом имбирном соусе.

– Терпкий вкус, – предупредил из своего угла официант Роберт.

– Пойдет, – кивнула Дана.

– А пить мы будем вино. Я на этом настаиваю. Это вино вам не может не понравиться, – Дана и Сабина переглянулись и кивнули. Елена повернулась к официанту. – «Шато Марго» девятого года, полусухое. Потом закажем десерт.

Официант кивнул, собрал книжечки меню и вышел, ступая торжественно и важно. Сабина и Дана занялись кофе.

– Действительно необычный вкус, – заметила Сабина, отпив из своей чашки. – Вероятно, здешний повар добавляет какие-то травы.

– Сабина обожает всякие травы, – улыбнулась Дана и обратилась к Елене: – Мы ведь с ней знакомы уже больше тридцати лет. И, если честно, я ей всегда завидовала.

– Ты мне? – удивилась Сабина. – Никогда бы не подумала, что ты кому-то завидуешь.

– Представь себе, дорогая, – печально улыбнулась Дана. – Завидую тому, что у тебя большая семья.

Сабина хотела возразить, но Дана не дала ей возможность произнести ни слова:

– Не спорь. У твоего папы два брата. У каждого из них по двое детей. У твоей мамы – брат и сестра. И у них дети. Это же все, как сказала Лена, твоя большая семья. Близкие люди, на которых можно опереться в трудную минуту. А у меня… Только родители и дочь. Даже мужа нет…

* * *

Полковник Лейн крякнул и закашлялся. Ригер и Битон смотрели на него, с трудом сдерживая улыбки.

– Что за чушь она несет? – возмутился полковник. – Родители и дочь?! А родной брат? У ее мамы, кстати, сестра. У которой двое детей. И у ее