Она говорила мне о том же». От этой мысли кровь прилила к лицу, и полковнику сразу стало жарко.

Покрасневшее лицо начальства не укрылось от взгляда Моше Ригера. Он решил, что полковник крайне раздражен неспособностью его людей распутать это дело и сейчас последует взрыв.

– Мы найдем эту прямую улику, – быстро сказал он в робкой надежде предотвратить разнос. – Я предлагаю двигаться в двух направлениях. Во-первых, мы продолжим выяснять, куда отправился Голованов из офиса Михайлова, кто разбил ему губу и где он потерял деньги. Во-вторых, мы попытаемся надавить на супругу Михайлова Елену. Если она передала Сабине Пастер пистолет и деньги за выполнение заказа, значит, она не просто в курсе преступного замысла, но является его движущей силой. И вполне может дрогнуть.

Ригер поднял глаза на полковника, надеясь увидеть в них поддержку или хотя бы понимание. Но Лейн смотрел на него суровым немигающим взглядом, и Ригер продолжил:

– За первое направление, полагаю, будет отвечать капитан Битон, за второе – лейтенант Канц.

Рафи Битон кивнул. Ригер поднял глаза на полковника Лейна.

– Я предлагаю добавить третье направление, – сказал полковник, и Ригер облегченно вздохнул, понимая, что опасность разноса миновала. – Это люди, близкие к Михайлову. Его помощник, адвокат, секретарь, советник. Кто там у него еще есть?

– Охранники, – сказал Битон.

– Повара и официантки из его дома и офиса, – добавил Ригер.

– Верно, – кивнул полковник. – Эти люди могут много знать и тоже каким-то боком быть замешаны в преступлении. Кто-то из них наверняка видел пистолет у Михайлова. Этот самый Kolibri. Кто-то мог слышать какой-то обрывок разговора, когда подавал обед или кофе. Кто-то мог стать свидетелем какой-нибудь секретной встречи Михайлова и Пастера. Для такого человека я мог бы выбить статус государственного свидетеля.

– Этот человек может привести нас к Михайлову, а Михайлов – к Пастеру, – поддакнул Моше Ригер.

– К Михайлову или к Михайловой, – добавил Битон. – Только как понять, кто этот человек, который мог видеть пистолет или что-то слышать? Я предлагаю установить скрытое наблюдение за офисом и домом Михайловых. В течение нескольких дней будем отслеживать всех, кто приходит и уходит. А потом проанализируем. Кроме того, необходимо прослушивание всех телефонов. Михайлова и его жены. Мобильных и стационарных. В доме и в офисе. Но понадобятся санкции прокуратуры.

– Санкции будут, – уверенно сказал полковник Лейн. – Если судьи или прокурорские заупрямятся, я подключу начальство. Вплоть до самого высокого.

– Желательно получить разрешение сегодня, – вставил Битон.

Полковник взглянул на часы.

– Попробую. Но скорее всего с завтрашнего утра. Ты же знаешь наших бюрократов, Рафи. Пока подготовьте бумаги и проинструктируйте людей. Все свободны.

Офицеры молча поднялись из-за стола.

* * *

Процесс получения санкций на прослушивание телефонов занял меньше времени, чем предполагал Габриэль Лейн. Уже через несколько часов судья городского суда Иерусалима подписал разрешение на прослушивание телефонов Олега и Елены Михайловых, а также на наблюдение за их домом и офисом. А еще через несколько часов Моше Ригер доложил полковнику Лейну, что Елене Михайловой звонила Сабина Пастер и назначила встречу в ресторане «Небесная кухня» на улице Каф-тет бе-новембер[55].

– Началось? – Полковник поднял на Ригера довольный взгляд.

Ригер кивнул.

– Похоже на то. Михайлова не очень хотела встречаться сегодня. Говорила, что у нее какие-то дела. Но Сабина Пастер настояла.

– Вот как? – оживился полковник. – И чем же она мотивировала такую срочность?

– Ничем особенным. Говорила, что соскучилась, что они давно не виделись.

– И все? – удивился полковник. – И никаких других причин для срочной встречи?

– Никаких.

– Интересно. – Полковник расправил плечи и с видимым удовольствием покрутил головой вправо и влево. – И когда же состоится эта срочная встреча?

– Сегодня в восемь вечера.

– Подготовь все как следует, Моше, – распорядился полковник. – Я хочу видеть и слышать все, о чем будет говориться на этой встрече. Там мы, возможно, и получим нашу прямую улику.

Моше Ригер кивнул. Он давно не видел полковника Лейна в таком хорошем расположении духа. «Пожалуй, мы и в самом деле раскрутим это сложное дело», – подумал он, поднимаясь из-за стола.

Глава 21

Дана не сомневалась, что Елена Михайлова окажется представительной дамой с высокой прической и надменным взглядом холодных серых глаз. Этой надменностью она, конечно, маскирует горечь, которая разъедает душу любой женщины, осознающей, что уже нелюбима мужем, и вынужденной во имя безбедной и беззаботной жизни прощать ему многочисленные измены и загулы. «Смирилась ли она со своим положением? – размышляла Дана. – Или ее мучают мысли о молодых вертихвостках, с которыми ее супруг предпочитает проводить вечера, а может быть, и ночи?» У Даны даже мелькнула крамольная мысль, а не предложить ли даме «сдать» своего супруга и отправить его на долгие годы за решетку. Это раз и навсегда избавило бы ее от зависимого положения и дало полную власть над его империей.

Но действительность оказалась совершенно иной. Когда официант в длинном белом фартуке и ярком жилете открыл дверь отдельного кабинета ресторана «Небесная кухня», навстречу Сабине и Дане из-за столика поднялась невысокая шатенка с аккуратным каре, острыми чертами подвижного лица и живыми глазами, взгляд которых говорил, что их обладательница ни при каких обстоятельствах не станет мириться с обстоятельствами и не даст себя в обиду. «Вот тебе и обиженная мужем клуша, – мелькнуло в голове у Даны. – Такая сама уйдет в тайный загул с молодым атлетом. За ней глаз да глаз нужен». Одета Елена Михайлова была скромно, в темно-серое трикотажное платье, выгодно обтягивающее ладную фигуру. И только кулон с крупным изумрудом, кольцо и серьги с такими же камнями говорили о ее принадлежности к сословию состоятельных людей.

Михайлова сделала несколько шагов им навстречу, переводя взгляд с Сабины на Дану и одинаково радушно улыбаясь обеим. «Или Сабина предупредила ее о моем приходе, или у нее железная выдержка», – подумала Дана, пожимая узкую прохладную ладонь с длинными пальцами. Она подозрительно покосилась на Сабину, но та расцеловалась с Михайловой с самым невинным видом.

* * *

Из специальной комнаты контроля на втором этаже здания полицейского управления Иерусалима за этой сценой наблюдали полковник Габриэль Лейн, майор Моше Ригер и капитан Рафи Битон. Они расположились за круглым столом недалеко от пульта управления, за которым сидел техник Алон Гервиц.

После того как стали известны время и место встречи персон, находящихся под наблюдением, сотрудники научно-технического отдела полиции прибыли в ресторан «Небесная кухня», выбрали кабинет, который будет предоставлен для встречи, и оборудовали его микрофонами и камерами слежения. Директор и метрдотель ресторана, а также официант Роберт были строго предупреждены