против правительства: о том, как это происходило, можно прочитать в романе Л. Н. Толстого «Воскресение».

Одноклассная (двухгодичная) церковно-приходская школа должна была приучать к осмысленному чтению, письму без грубых ошибок, правильной разговорной речи. На преподавание русского языка отводилось 7 уроков в неделю. Кроме того, 6 уроков арифметики: устные и письменные упражнения, простейшие дроби, знание мер длины и веса; владение торговыми счетами, узнавание времени по часам. Из других предметов – Закон Божий, церковно-славянское пение, русская история, краткая церковная история, чистописание, география, природоведение, рисование.

Представить, чтобы сельское духовенство знало все эти предметы, мог только тот, кто никогда не жил в сельской местности. В реальности ученики могли получить лишь сотую долю из того, что было заложено в программе.

В двухклассных (четырехгодичных) школах предусматривалось преподавание практической грамматики, этимологии и синтаксиса, писание сочинений. Программа по арифметике требовала решения задач с квадратными и кубическими мерами, нахождению части по данному целому и целого по одной его части. Остальные предметы были те же, что в одноклассных школах, но углубленного изучения. Добавлялось черчение.

Но где было взять настоящих преподавателей? В массе священников лишь единицы могли разобраться в кубических мерах, этимологии, черчении, писании сочинений. Кроме священников, предполагались учителя, окончившие церковно-учительские школы и епархиальные училища, но это когда еще будет! А между тем планировалось открыть 1500 новых школ, поставлять для внеклассного чтения литературу религиозно-нравственного содержания, художественную, антиалкогольную, по медицине и гигиене, по истории церковной и гражданской, по сельскому хозяйству и ремеслам.

Понятно, что народное образование было только на бумаге, и Витте писал по этому поводу: «Главный недостаток России, по моему глубокому убеждению, заключается в отсутствии народного образования, – в таком отсутствии, какое не существует ни в одной стране, имеющей хоть какое-нибудь притязание быть цивилизованным государством. Нигде в цивилизованных странах нет такого количества безграмотных, как у нас в России. Можно сказать, что русский народ, если бы только он не был народом христианским и православным, – был бы совершенно зверем; единственно, что отличает его от зверя – это те основы религии, которые переданы ему механически или внедрены в него посредством крови. Если бы этого не было, то русский народ при своей безграмотности и отсутствии всякого самого элементарного образования был бы совершенно диким. Поэтому – светское образование или же образование посредством духовенства, вопрос при нынешнем положении неуместен».

Витте пояснял, что не имеет значения, как называется школа – земская или церковно-приходская, только бы это была настоящая школа, имела нормальное помещение и подготовленных учителей.

Немудрено, что после громадного количества государственных дел, спорных вопросов и умственного переутомления, отрадой Александра было время, проведенное с детьми. Зимой устраивались прогулки в санях, террасы гатчинского парка приспосабливались для снежных гор, перед дворцом лепили огромных снежных баб; жгли костер, запекали яблоки и картошку; на озере заливали каток. Самой большой любительницей коньков была императрица.

Мария Федоровна, как и муж, занималась решением множества сложных вопросов. Ее деятельность главы Института императрицы Марии играла важную роль в жизни страны. В ведении Института были воспитательные дома, приюты для обездоленных и беззащитных детей, богадельни. Немалые средства на их содержание вкладывала царская семья. Благотворительные учреждения, созданные императрицей, действовали во всех крупных городах. В Москве и Московской губернии их насчитывалось не менее десяти, в Петербурге и его окрестностях – более семнадцати. Среди них были: Общество попечения о детях лиц, ссылаемых по судебным приговорам в Сибирь; Братолюбивое общество по снабжению неимущих квартирами; Приют для неизлечимых больных; Александро-Мариинский дом призрения; Благотворительное общество при Обуховской больнице; Мариинский институт для слепых девочек и Институт для взрослых слепых девиц; Мариинский родовспомогательный дом и находящаяся при нем школа повивальных бабок; многочисленные общины сестер милосердия, попечительства нуждающимся семействам воинов, приюты для сирот, оставшихся после павших воинов, и т. д.

Конечно, она уставала, хотелось отвлечься от дел – встать на коньки или сесть за рояль, или просто уйти вместе с мужем на пруд удить рыбу. С гатчинским водоемом связана занимательная история. Александр рыбачил, когда ему сообщили, что во дворец прибыл иностранный посол и требует его принять. Время было неурочное, и Александр ответил: «Когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать».

XXXXIII

В Средней Азии Александр продолжал политику отца. В России никогда не существовало государственной дискриминации по расовому признаку, как не существовало законодательно утвержденной господствующей нации. Связанные общностью территории, народы России составляли целостный организм, живущий по одним законам. Русские врачи увозили с собой в Среднюю Азию целые тюки лекарств, особенно хины и борной кислоты, поскольку южнее Ташкента население страдало малярией и глазными болезнями, много было слепых. Доведенные малярией до того, что становились тенями, а не живыми людьми, эти тени, заслышав арбу, выходили на дорогу, вздымая руки: «Хины, хины, хины…»

В страшной пыли, покрывавшей дороги, присутствовали кварцевые частицы, вызывая трахому, конъюнктивиты и бельма. Слепли как взрослые, так и дети. Местные знахари и муллы натравливали на русских врачей население, и если бы не урядники, расправа была бы скорой. Доктору приходилось быть терапевтом, хирургом, стоматологом, травматологом, дерматологом… Медленно, очень медленно забитый народ начинал понимать, что врач желает добра.

Несмотря на охрану границ, афганцы везли контрабандой гашиш и оружие. Афганцев ловили, расстреливали, английских разведчиков пороли нагайками. Англия заявила, что Россия хочет унизить английских «ученых географов», – эти «географы» рыскали всюду, попутно ища золотоносные жилы. Королева Виктория потребовала от Александра наказать есаула, который выпорол ее подданных, и чтобы он извинился перед британской короной.

Александр ответил приказом: «Извинений никому не приносить. Есаулу отправить телеграмму “Поздравляю полковником! Если бы повесил этих англичан, стал бы генералом. Александр”. Текст телеграммы опубликовать в газетах».

Хоть и при тесном родстве с русским двором, но Виктория с раздражением следила за политикой Петербурга. Русская дипломатия отвечала ей тем же, а Александр ее вовсе терпеть не мог. «Виктория всегда презирала нас. Она заявляла, что в нас есть нечто “мещанское”. Папа называл ее избалованной эгоистичной старухой…» (Великая княгиня Ольга Александровна).

Расширение русских среднеазиатских владений, которые вплотную приблизились к протекторату Лондона – Афганистану, бесило английскую корону. Еще при жизни Александра II британский премьер-министр предложил королеве «очистить Среднюю Азию от московитов и загнать их в Каспий». В марте 1885 года войска афганского эмира под руководством английских инструкторов вышли на левый берег реки Кушки, где находились русские части, и афганский правитель заявил свои претензии на туркменские земли. Командир военного округа телеграфировал государю, испрашивая инструкций. «Выгнать и проучить, как следует», – был лаконичный ответ.

Афганцы постыдно бежали вместе с