— Это была моя любимая! — разозлилась я и из чувства мести попыталась попасть ему ногой в известное место, да промазала.

От этой выходки маньяк рассвирепел, схватил меня за волосы и, немного потаскав из стороны в сторону, как делает акула, пытаясь урвать себе кусок человечинки, пребольно припечатал лицом о то самое зеркало, чуть не сломав мне нос. Я отчаянно взвыла, тут-то и появился Он. Мой спаситель, мой принц, мой хитрый Хрякин.

Услышав еще полминуты назад, как он внизу зовет меня, я лелеяла в душе надежду, что он спасет свою девушку, посадит на белого коня и увезет в волшебную страну, где мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день. И вот он здесь. Стоит возле разломанной двери и рассеянно бормочет:

— Что за черт…

Наконец Вадим выпустил мои взлохмаченные волосы и повернулся к Николаю. Увидев топор, Хрякин машинально отпрянул, но уже через две секунды храбро ринулся в бой. Они сцепились, как снежные барсы, но поскользнулись о гладкий паркет и теперь уже, не удержав равновесия, дрались на полу. Я судорожно прикрывалась ошметками майки и продолжала отрицать для себя реальность происходящего, время от времени вскрикивая, когда Колина рука, схватившая деревянное основание топора, казалось, ослабевала, тогда и без того малое расстояние от лезвия до его правильного, красивого лица неумолимо сокращалось. Но силы были равные, поэтому уже через мгновение Хрякин оказывался наверху, и в таких случаях я боялась только того, как бы он ненароком не прибил душегуба и не загремел за эту мразь в тюрьму. До сих пор не понимаю, почему не попыталась помочь: то ли по вине шока, то ли боялась, что могу все испортить.

Пришла я в себя, лишь услышав с первого этажа громкий голос:

— Эй, хозяева! Есть кто-нибудь дома?

Битва на равных продолжалась уже энное количество времени, потому я нашла безвредным для Коли мое покидание комнаты и вышла навстречу неизвестному гостю с целью привлечения последнего к военным действиям на нашей, естественно, стороне.

С незнакомцем мы встретились на лестнице.

— Почему все ворота и двери пораскрывали? — забыв поздороваться, сразу начал он возмущаться. — Преступников не боитесь?

— Нам уже ни один преступник не страшен. А вы кто?

— Участковый.

Только тогда я заметила, что он в форме. Вот повезло так повезло!

— Скорей же! Остановите его! — набросилась я на новоприбывшего. — Спасите его! Арестуйте! Освободите! Посадите! — в нетерпении подпрыгивала я, дергая молодого человека за рукав, и насильно тащила за собой.

— Подождите, подождите, — отчаянно сопротивлялся участковый хлипкой наружности и лет этак двадцати трех от роду. Юный возраст не мешал ему иметь неровный цвет лица и мешки под глазами — последствия пагубных привычек. — Я ничего не пойму! Арестовать или освободить? И кого? И вообще я сюда не за тем пришел. Мне нужна некая Юлия.

— Я! Я Юлия! — заорала я.

— Так вы и вправду ведаете, где маньяк обитает? — от удивления заговорил он по-сказочному.

— Знаю! Он там, куда я вас веду! Вторая дверь слева.

Участковый перешел на бег. Я еле за ним поспевала.

Ворвавшись туда, он вынул из кобуры табельный пистолет и произвел предупредительный выстрел вверх. Как по команде, оба разом вскочили, топор остался на полу.

— А что, их два? — изумился мужчина. — Два маньяка?

— Да нет же, один.

— Который из них маньяк? И кто тогда другой?

Все трое в ожидании уставились на меня. Я решила сперва ответить на последний вопрос, потому потянула указательный палец к Николаю. Пусть участковый похвалит его за отвагу, торжественно пожмет руку и вручит какую-нибудь грамоту. Или орден. «За заслуги перед Отечеством», к примеру.

— Вот он… — и хотела договорить «меня спас», но не успела, так как мужик с пистолетом оказался, несмотря на хлипкую конструкцию, сверхмерно ловким и неожиданно для всех: и для меня, и для удивившегося указанному на него пальцу Николая, и для маньяка — произвел мощнейший апперкот в челюсть предпоследнему со словами:

— Чтоб он отсох у тебя, гнида! — Сбрендил, одним словом.

Хрякин без сознания свалился на пол.

— Да не он!! — в бешенстве воскликнула я. — А он!!

Участковый проследил за моим пальцем:

— Ах, и этот тоже! Ну гниды…

Но Девочкин оказался проворнее, к тому же у него был запас времени мобилизовать силы, и, растолкав нас по углам, маньяк убежал прочь.

— А ну стой! — озверел полицейский и, поднявшись, погнался за ним.

Я наклонилась к стонущему на полу Николаю.

— Колечка, миленький, тебе больно? Миленький, бедненький…

Из последних сил мой герой приподнял голову и, сфокусировав на мне зрение, с большим трудом произнес:

— За что-о?… — И снова лишился чувств.

Прибежавшие через некоторое время домашние вкупе с участковым застали нас все в том же месте и почти в тех же позах: я оплакивала Николая, обнимая трюмо с разбитым моим же фейсом зеркалом, а сам Коля лежал на полу без сознания, обнимая топор. Оказалось, что участковый, которого звали Данилой, встретился по дороге с незадачливыми рыболовами, которые, недоумевая, куда подевались двое их представителей, решили за ними вернуться. Он поведал им о нападении, и теперь все большим скопом кинулись меня утешать, а Хрякина — приводить в чувство.

— Где он? — очнувшись и вскочив на ноги, резко спросил Коля и, изобразив решительную мину на лице, собрался гнаться за маньяком, но Даниил остановил его:

— Ушел.

— Ничего, от нас не уйдет! — заявил первый и ополчился на меня: — Ты чего на меня указала?

— Да я хотела сказать, что ты меня спасал, а Данила истолковал неправильно. Прости меня, Коля!

— Прости меня, Коля! — вторил мне участковый.

— Да ничего, прощаю. Обоих, — смилостивился раненый боец и потер ушибленное место.

Тетя Поля полезла в шкаф за одеждой (это оказалась их комната), дабы скрыть мой позор, а сама позорница обратилась к Анне Михайловне:

— А которую из комнат снимал Девочкин? — Анна Михайловна объяснила, какую. — Все сходится, — вспомнив некоторый момент, выдала я. — Именно в его комнате этой ночью я видела силуэт человека с топором.

Все ахнули.

— Почему ты мне не сказала? — набросился на меня вторично Николай. Я надевала протянутую мне тетей Полиной кофту пятидесятого размера. Не впервой.

— Я решила, что мне показалось.

Мы зашли в комнату Вадима Дмитриевича и потянули носами.

— Чем здесь пахнет?

Посреди помещения стояла большая спортивная сумка. Какой бес дернул Куприна к ней наклониться и расстегнуть…

Его вырвало прямо на истерзанные куски плоти, которые ранее имели целый и приятный глазу вид его жены, остальные вскрикнули, а Хрякин поспешно прижал мое лицо к своей необъятной грудной клетке, стремясь оградить от этого триллера. Участковый пошел вызывать подкрепление и труповозку.