– Откуда он?

– Случай на охоте, – Зои перевела дух, снова расслабившись. – Мой дядя был большой любитель пострелять – все равно в кого. В тот раз охотился на кабана, но этот секач попер на меня, лошадь испугалась, и я полетела на землю. Секач бросился ко мне, и дядя выстрелил.

– Секачу что-то досталось?

– Да, весь заряд ушел в него, но одна попала в меня.

– Ты спортивная девушка. Лошади, охота.

– Еще плавание, и с вышки я умею прыгать, – добавила Зои, уже почти засыпая.

– Спи, – произнес Брейн, также погружаясь в сон под гулкий шум очнувшихся двигателей.

Через минуту все вокруг завибрировало, задрожало. Обувь на полу пришла в движение, разъезжаясь по сторонам, но Брейн и Зои этого уже не видели, они крепко спали.

Пока грузовик выходил на орбиту, Вольф не отрываясь следил за показаниями приборов – случалось, что автоматика давала сбой, и тогда следовало вмешаться, ведь выход на орбиту проходил с нагрузками, близкими к предельным.

Вольфу не терпелось поговорить с механиком судна – его официальным начальником и компаньоном по теневому бизнесу. Новые идеи так и роились в голове, и картины, одна другой заманчивее, заставляли его улыбаться.

Наконец грузовик вышел на орбиту, был зарегистрирован у диспетчера, и к нему подошел заправщик.

Из динамика что-то пробубнил капитан грузовика, как всегда, не слишком трезвый. Он извещал экипаж о переходе на режим орбитального ожидания.

А экипаж, кроме самого капитана, состоял из помощника механика Вольфа и самого механика. Рабочие разгрузочных команд предоставлялись портами.

Вольф еще раз взглянул на приборы и, удовлетворенно кивнув, вышел из дежурки, направляясь на пост механика. Заправка происходила в автоматическом режиме, и контроль за ней ложился на плечи команд заправочных танкеров.

– Привет, Херб! – радостно поприветствовал Вольф механика, с которым расстался всего полчаса назад.

– Виделись, – обронил тот, следя за трансляцией спортивного матча и неспешно затягиваясь трубкой с какой-то дурью.

– Херб, у меня новая тема!.. – объявил Вольф, плюхаясь на соседнее кресло.

– Не тарахти, – не отрываясь от матча, одернул его механик. – Как со старой темой?

– А, это… Я проверил – у него сумка барахла в упаковке «тизи». Половина будет нашей.

– Толково, – кивнул механик, никак не реагируя на обострение игры.

– Смотри сюда. – Вольф придвинулся с креслом ближе. – У него там дури на десять кусков плюс на кармане бабло имеется, без этого пассажиры не катаются.

– Факт, – снова кивнул механик.

– Давай порешаем вопрос, и у нас будут все бабки и дурь.

– А ты… – Механик затянулся и выпустил к потолку струю желтоватого дыма. – А ты помнишь, кто нам пассажиров подогнал?

– Ну, Эфенди подогнал.

– А ты знаешь, что он за такие дела вырвет ноги и вставит их другим концом, и не факт, что на то же место?

– А что нам Эфенди? Мы вернемся, скинем ему его процент, и все дела. А спросит про пассажиров, скажем – доставили. Чего не так?

– Вроде все так. Но за сумку дури на мокруху идти – стремно.

– Ну, во-первых, не за сумку, а за сумку и кучу бабла из кармана, а во-вторых, закинешься колесами и перестанешь стрематься. Ты же знаешь, как это бывает.

– Знаю, – кивнул механик. – Просыпаешься через двое суток, а в башке дыра от пули.

– Да ладно, ты же выжил.

– А двое других – нет.

– Ты послушай, там один мужик, а другой пассажир – баба. Да такая, что, сколько ни играй, не надоест.

– А мужика валить?

– Мужика валить однозначно. А ее оставим. Когда надоест – следом за ним за борт.

– Баба, говоришь? – уточнил механик и снова затянулся.

– Баба. Просто оторва какая-то. Глазками – туда-сюда, попка оттопыренная.

– Не могу я, Тереза меня убьет, – покачал головой механик.

– Да ты чего гонишь, укурок, вы полгода назад развелись!..

– Правда, что ли?

Вольф сокрушенно покачал головой. Как они еще грузовик не угробили, если капитан постоянно пьян, а механик не выпускал изо рта эту пожелтевшую трубку.

Херб посмотрел на коллегу максимально сфокусированным взглядом и полез в тумбочку за отрезвляющими таблетками, поскольку осознавал, что начал терять над собой контроль.

В другой раз он бы не стал этого делать – переводить хорошую дурь, а потом еще и дорогие таблетки. Однако, похоже, ситуация того требовала, и он принял лекарство.

Прошло несколько минут, Вольф терпеливо ждал. Заметив, что взгляд коллеги прояснился, он повторил:

– Валим мужика, а дурь, бабло и девку оставляем себе.

– А что за мужик?

– С пушкой. Но мы возьмем его хитростью.

– Как это?

– Закроем ему отопление, он вылезет наружу, тут мы его и прихлопнем.

– Толково, – кивнул механик. – А когда?

– Как встанем на крейсерский режим, так и провернем все.

– Ты голова, Вольф. Так и сделаем.

Машина подкатила к крыльцу мотеля «Комета», и портье привстал со своего места, чтобы рассмотреть через окно чудо-автомобиль, стилизованный под спортивное авто пятидесятилетней давности.

Дверцы открылись, и вышли два пассажира, оба в просторных, не слишком дорогих костюмах, стриженные не длинно, не коротко. Если бы не машина, портье никогда бы не обратил на этих чужаков внимания.

То, что они прибыли издалека, можно было понять по тому, как они вертели головами, когда из-за холмов стартовал очередной грузовик.

Зазвенел колокольчик, и гости вошли в приемный павильончик, облегченно переводя дух в кондиционируемом помещении – в их спортивной машине кондиционера не было.

– Добрый день, господа. Желаете получить номер? У нас отдельные домики – очень удобно.

– Да, мы заметили, – кивнул один из них, облокачиваясь на стойку. Другой остался стоять прямо, и портье показалось, будто он нездоров.

– Рядом бар, можно промочить горло. Сейчас день и там тихо – никто не орет. Можно посидеть за чашечкой ко…

Портье прервался, когда на стол перед ним шлепнулись два фото.

Он поднял глаза на приезжего и тотчас опустил их – незнакомец смотрел очень недобро.

– Что… что вы хотите этим сказать, сэр? – дрогнувшим голосом произнес портье. Сейчас ему хотелось, чтобы кто-то вошел в павильон, но в полдень здесь было пустынно, а пара машин на стоянке принадлежала парням, которые до сих пор не могли проспаться после ночной попойки.