- Такого, - ответил Митя.

В.В. то ли хмыкнул, то ли хихикнул и, наконец-то заканчивая разговор, сказал: завтра подойдите ко мне, мы уладим со ссудой.

Они повернули назад, где их ждали.

Митя заметил, что взгляд, который бросила на него Риточка, уже не был столь сияющим, а наполнился тревогой.

Вот так тебе! злорадно подумал Митя, думай теперь, о чем говорил со мной В.В. Кстати, он ведь намекнул на эту психопатку!..

Митя носился после работы по магазинам. Купил напольную лампу, вазон, в вазон поставил изумительной красоты искусственные цветы. В спальню приобрел ковер, а детскую пришлось приобретать целиком.

Ссуды не хватило,- занял у парней, которые с охотой дали под процент, - так тут было принято.

Набил холодильник соками и яркими банками с консервами, чтобы был вид, а Нэле купил серьги и кольцо с зеленым нефритом, ее цвет.

После всех покупок позвал гостей - оценить свои приобретения.

Пришли все, кроме Риточки, которая по беременности плохо себя чувствовала, - все уже знали (мтины советы пролетели как тополиный пух), что в их семье - счастье! Будет ребенок. Когда собрались, главной темой была именно эта - ребенок!

Жены, перебивая друг друга, вопили, - уже под стаканчик-другой виски, - что они так и думали: смена обстановки подействует, но не сразу, и что рожать Ритке надо здесь, в хорошей клинике, и Анатолий там сможет присутствовать...

Мужчины были несколько сдержаннее. Почему получается ребенок после многих бездетных лет, - не знает никто, что рожать необязательно здесь ( это Митя горячо поддержал), пусть у ребенка местом рождения - будет Москва, а не какой-то Нью-Йорк... И там, в Союзе у Ритки мама... - Зайти в родовую палату... - никто бы из них не смог: страшно и... - парни об этом не сказали, - противно.

Потом выпили за митькино "повышение", за скорый приезд его жены и сына, потом... Короче, наклюкались и уползли еле можаху. Остался В.В.

... На хрена он мне сдался? думал пьяноватый Митя, убирая грязную посуду.

В.В. расселся так, будто собрался до утра проторчать, и Мите пришлось с ним присесть и предложить выпить, и тот, как ни странно, - согласился: обычно В.В. пил очень мало.

- Вы, я вижу, хорошо потрудились, - сказал В.В., оглядывая митино жилье, - молодец! Любите жену ( а тебе какое дело до того, люблю я жену или нет? думал Митя, и сам себя спросил: любит он Нэлю?.. Вблизи ее приезда, оказалось, - любит. Так тепло вспоминалась их жизнь!.. )?..

- Вероятно,- да, - ответил Митя.

В.В. рассмеялся: чудный вы человечек, Митя, можно я буду вас так называть хотя бы сегодня?.. Митя кивнул, а В.В. продолжил: я в вас не вижу пристрастия к вещам, вижу высокую степень искренности, интерес к стране, где вы работаете, - это все прекраснейшие качества, но есть одно, которое, честно говоря, меня несколько пугает - ваша неуемная любовь к женщинам... Мы все этим грешим, но... - В.В. помолчал и сказал уже другим тоном,- не легким светским, а типа предсказания: Митя, попомните мое слово,

- если вы не справитесь с этой вашей пагубной страстью или страстишкой, - не знаю, - вы погибнете. Поверьте старому ворону.

Митя вдруг испугался.

Похолодевшей задницей ощутил, что В.В. прав и возможно хочет ему по-своему добра...

И, подняв бокал, он сказал выскочившую из него неожиданно фразу, Виктор Венедиктович, знаете? Вы здесь - мой единственный друг.

И заткнулся. Даже будучи пьяным, понял, что переступил грань.

В.В. не разозлился, не одернул Митю, а вроде бы даже расстрогался и спросил совсем неожиданное: как вы думаете, Митя, стоит отправить Маргариту Викторовну в Союз, на роды?..

Митя, все окончательно понял и упавшим голосом ответил: как вы посчитаете нужным, Виктор Венедиктович...

- Ну и преотлично! - воскликнул как-то обрадованно В.В, и добавил: давайте выпьем по бокальчику за удачу и разойдемся, а то я вижу вы совсем спите.

Они выпили еще, и если В.В. остался собранным и ясноглазым, то Митя, что называется, "поехал".

- Виктор Венедиктович ( он уже с трудом выговаривал отчество своего шефа), я больше женщин люблю славу. Ради нее, а не ради тряпок, баб и прочего, выбрал я свой путь. Ради славы. Я хочу,- и буду!- Министром иностранных дел! В сорок лет. Я так решил.

В.В. слушал его, прикрыв глаза, но на последних словах приподнял веки и остро посмотрел на Митю. В глазах его мелькнула истинная жалость и еще что-то.

... Когда-то давным-давно юный Виктор тоже мечтал и считал, что все так и получится в его жизни, как он задумал, но... Но время проходило и прошло... Многим он был, а вот до Министра не дотянул и не дотянет. Семьи нет, сын неизвестно где, то есть известно, но для него сын потерян... Только и остается он еще на плаву, потому что умен, хитер и очень осторожен. Вот этой осторожности и хочется ему научить этого глупого фанфаронистого мальчишку, так напоминающего его самого в юности.

В.В., чтобы более себя не тревожить, сказал, что устал и уходит и чтобы Митя тотчас же тоже ложился, на него страшно смотреть - белозеленый с красными глазами, - и никому не открывал, а то явятся новые выпивохи и пойдет все по кругу.

- Пьют наши ребятки много, - посетовал еще В.В. - хотя понять их можно. Вдали от родины... Тяжело. Скучают.- На этой сентенции В.В. ушел.

Если бы мелким дипработникам выдавали пистолеты, то утром, проснувшись, стажер Митя Кодовской пустил бы себе пулю в лоб. Он постепенно, поэтапно вспоминал вчерашний день и ничего, кроме глубокого отвращения не испытывал. Рита с ее беременностью, пьянка, откровения идиота, - и с кем? С В.В., умным и хитрым.

Признания в любви и дружбе...

Митя вдруг вспомнил, что в один из моментов хотел рассказать .В. о своей интимной встрече с Беатрикс! Что его остановило? Лишь уход В.В. Конечно, только то, что Митя - зять Гринчука, еще спасает его от вылета в 24 часа. И то, что его послали сюда, после его художеств! Он подумал, - а что бы сталось с ним, если бы в Союзе за ним следили так же, как здесь?.. Чердак, такси... Звонок Спартаку и желание в последний свой день успеть трахнуть Веру, о которой он сейчас напрочь забыл. а он обо всех забыл, если честно...

На работе было как всегда тихо и уныло. Бумаги, кожаные папки с монограммами, документы, входящие и исходящие, - уже с подписями и без оных... Задрызганая замоскворецкая контора. Потом резервация и очередная пьянка... Типа большой коммуналки.

А за окном бурлит Америка... Сверкает океан.

И он не имеет права пойти к Джоан и даже получить по морде от того амбала!..

Собачья чушь! Этого он хотел и жаждал?

Митя все глубже и глубже впадал в транс.

Он приходил в свою по последнему слову техники оборудованную "берлогу", ложился на тахту и просто лежал, закрыв глаза. Не читал, не играл на пианино, не слушал музыку, не смотрел фильмы. Не открывал никому дверь.