Каждую субботу они встречались на вокзале и куда-нибудь уезжали. Если были деньги, бронировали квартиру или номер в гостинице и проводили выходные, в буквальном смысле слова не вылезая из кровати. Если денег хватало только на билет и еду, ехали без ночевки и просто гуляли весь день по городу, целуясь в по-зимнему пустынных парках и отогреваясь в крохотных кофейнях. Был даже опыт экстремального секса где-то в заброшенной беседке на окраине Пардубиц.

Вспоминать об этом было волнительно и даже приятно, но повторять Лара отказалась наотрез. Слишком страшно было, что их кто-нибудь застукает.

И вот пришел март! Хотя весна у чехов официально начиналась с двадцатого числа, Лара уже первого марта ощутила, как поменялся воздух — стал свежим, влажным, весенним. Солнце будто кто-то включил: оно жарило на полную мощность, прибавляя к официально заявленным пяти градусам тепла еще минимум десяточку, так что все студенты шли на учебу в футболках и радостно жмурились от ярких солнечных лучей. Прошла неделя, и сухие кусты, которые росли вдоль асфальтовых дорожек, вдруг покрылись яркими желтыми цветами, сразу став похожими на пушистые золотистые шарики. Казалось, что вся Прага расцвечена этими желтыми всполохами!

— Что это за кусты? — спросила в субботу Лара у Мирека, когда они ехали в Оломоуц. В этот раз деньги были, они заказали номер в гостинице и уже предвкушали много-много классного секса. Настроение у обоих было великолепное!

— На русском не знаю, на чешском называются zlatý déšť.

— Золотой дождь? — расхохоталась Лара. — Серьезно?

— А что смешного? Красивое название, — не понял Мирек.

— Ты не знаешь, что на русском называют «золотым дождем»? — хихикнула Лара и, когда он отрицательно качнул головой, прошептала ему на ухо.

— Фу!

— А что такого? Я думала, что ты открыт для экспериментов, — с трудом сохраняя серьезное выражение лица, проговорила Лара. Она была жутко довольна тем, что ей впервые в жизни удалось его смутить.

— Нет! — на его лице была такая паника, что она, не удержавшись, расхохоталась.

— Да шучу я, Мир! Ну как ты мог подумать, что я правда тебе такое предложу?

— За такие шутки, бэрушко, — угрожающе прищурился Мирек, — кого-то и правда могут ждать эксперименты в постели. Ремень, например.

— И не надейся! — Лара погрозила ему пальцем, а потом вдруг покраснела — явно представила себе эту картинку — и пробормотала: — Ну, только если один раз. Попробовать.

— Попробуем, — севшим голосом проговорил Мирек, чувствуя, как сильно давят джинсы на мгновенно вставший член.

Конечно, они в купе вдвоем, но это все же поезд. Тут нельзя сделать все, что ему хочется, а хочется ужасно! Так, что перед глазами темнеет! Особенно когда они начинают говорить о сексе. Кто бы мог подумать, что зажатая, скованная Лара окажется такой искренней и чувствительной, такой открытой к экспериментам в постели. Они не стеснялись друг друга, могли обсудить все, что угодно, попробовать очень и очень многое — и только теперь Мирек начал понимать, как глупо было думать, что много одноразового секса с разными девушками делают его опытным любовником. Это как будто ты постоянно ходишь в первый класс и никак не перейдешь во второй. Только с постоянным партнером получается раскрыться максимально, довериться друг другу и с каждым разом все больше и больше узнавать о своем и чужом теле, переживать вместе сокровенные моменты физической и эмоциональной близости. Это уже не просто секс, это что-то гораздо большее.

* * *

Ближе к вечеру они вышли из гостиницы — очень хотелось есть, а еще Лара потребовала прогулок по красивому весеннему городу. Кроме желтых кустов с поэтичным названием здесь уже расцвела пышная розовая сакура, на клумбах распустились сиреневые гиацинты и алые тюльпаны, и старинный Оломоуц казался сошедшим с иллюстрации к волшебной сказке.

Лара и Мирек поужинали в неприметной забегаловке для местных, а потом прогулялись до центральной площади и сели там на летней веранде — пить кофе и наслаждаться видами города. Вернее, видами любовалась одна только Лара, потому что Мирек, судя по всему, планировал наслаждаться иным образом: сейчас, к примеру, он гладил под столом её ногу. Сначала там, где кончался край платья, потом чуть выше…

— Ненасытный, — укоризненно покачала головой Лара, но тем не менее отстраняться не стала, даже развернулась немного, чтобы ему было удобнее.

Сначала она честно пыталась смотреть на закат, пламенеющий на площади, потом часто задышала, поминутно облизывая пересохшие губы, и, наконец, не выдержала и притянула к себе лукаво улыбающегося Мирека.

— Не могу, — шепнула Лара и сильно, глубоко поцеловала его. Это был не легкий осторожный поцелуй первого свидания, когда влюбленные только подбираются друг к другу, нет — это был откровенный смелый поцелуй, который лучше всяких слов говорил о том, что эти двое — любовники — и их безумно тянет друг к другу.

— Хочу тебя, — выдохнул Мирек, когда они оторвались друг от друга. — Допивай кофе и пошли скорее!

Лара рассмеялась и обернулась, выискивая официанта, но вдруг напоролась на чей-то взгляд, и её словно ушатом холодной воды окатили. Не может быть! На площади стоял Лукаш. И смотрел на них в упор.

— Мир, — она судорожно схватила его за руку, глаза расширились от ужаса. — Мир, там…

Мирек сразу понял, что случилось что-то серьезное: на Ларе лица не было.

— Бэрушко, что такое?

— Там на площади. Стоит мой коллега. Он нас видел, — она с трудом выговаривала слова, будто с усилием проталкивая их сквозь горло.

— Где? — Мирек встал и, ничуть не смущаясь, огляделся.

— Там! — Лара повернулась к тому месту, где стоял Лукаш. Никого. Не может быть!

— Ларко, я не вижу.

— А его больше нет, — растерянно проговорила она. — Ушел, наверное.

— Тебе просто показалось, — Мирек махнул рукой.

— Нет, Мир! Я ясно его видела, вот как тебя!

— Бэрушко, ну даже если и так, что тут такого страшного? Ты же не думаешь, что твой коллега тут же побежит всем всё рассказывать? Зачем ему это?

— Я не знаю, — Лара крутила головой, пытаясь найти на площади знакомую фигуру, но безрезультатно. Неужели и правда показалось? Господи, хоть бы так и было!

* * *

Они вернулись в гостиницу, но мысли о том, был ли там на площади Лукаш, не оставляли Лару ни на минуту. Даже возникла идиотская идея позвонить ему (номер остался еще с тех первых свиданий), но она тут же ее отбросила. Это был бы уже совсем бред.

Мирек же, напротив, вообще не парился, и загадочного коллегу, который то ли был, то ли не был, выкинул из головы сразу же после того, как переступил порог гостиничного номера. А, может, и еще раньше. Он тут же притиснул Лару к стене и скользнул горячими губами по шее, сразу же покрывшейся мурашками. Твердые пальцы нырнули под платье и нежно погладили чувствительную кожу бедер, прямо рядом с трусиками. Все шло к тому, что сейчас будет еще один замечательный прекрасный секс, но Лара впервые не могла расслабиться. Она нервничала, и ласки Мирека не доставляли привычного удовольствия. Он моментально это почувствовал.