Насчет заявления от проститутки Костов соврал, хотя вообще делал это очень редко. Но в таких вопиющих случаях он считал возможной и, пожалуй, даже справедливой игру без правил. Клин клином вышибают, с волками жить — по-волчьи выть, и за вранье следует наказывать. К тому же он не сомневался, что, если будет надо, получит от Дианы заявление в одну секунду.

— Чего, блин, вы хотите? — заорал абитуриент, владелец собственной трехкомнатной квартиры. Матерился он теперь — мальчик из приличной семьи — беспрерывно и надсадно.

— Мне надо, чтобы ты быстро и искренне ответил на мои вопросы. И тогда — обещаю — я буду с папой деликатен, насколько это возможно. Но если ты убил Олега Лосского, то поделать ничего не смогу… (Парень дернулся: «Вы что!») Первый вопрос: долг был? — наконец смог приступить к делу Костов.

Полуголый Сергей Эдвинович помолчал, глядя вызывающе, раздумывая, послать мента подальше или все-таки ответить, потом кивнул.

— В ночь убийства Олег поднимался к тебе скандалить и требовать возврата денег?

— Поднимался. Мы тут с приятелями… В общем, мы были уже очень хорошие, так что объяснения с Олегом не получилось. Он, кстати, и сам едва лыко вязал.

— О чем толковали?

— Уже плохо помню. Он орал что-то вроде того, что, мол, пришлет «быков» от знакомого авторитета и я верну деньги с процентами как миленький, иначе папе вернут меня по частям… Ерунда. Не был он знаком ни с каким авторитетом — начитался газет и давай мне мозги пудрить про «счетчик». Сегодня эту терминологию даже пенсионерки выучили. Он думал, я в штаны напущу, а я сразу просек, что он блефует. Да и вообще, он странный был. Сначала орал: «Должок! Должок!», а потом тут же забыл про деньги, с бабой в углу уединился… Как будто у меня тут бордель. Я думаю, не так уж ему были деньги нужны, приперся просто покуражиться, спектакль закатить.

— Ну, и на чем порешили?

— А ни на чем. Олег побазарил и убрался восвояси.

— А может, не так все было? Олег тебе пригрозил, ты испугался и решил кончить все одним махом. Позже, через пару часов, ты спустился этажом ниже, обнаружил стоящего в одиночестве на балконе нетрезвого Олега — он после вашего разговора еще добавил. Ты перекинул его через перила — и нет никакого должка. А Олег напоследок тебе физиономию разукрасил — мы, к твоему сведению, у него под ногтями частицы кожи обнаружили. Доказать, что твоей, — плевое дело. Так было?

— Не так! И прекратите меня запугивать! Царапины у меня на роже вовсе не от Олега, а от той вашей сучки шоссейной. Она нас тут всех перецарапала-перекусала, как бешеная. За что, главное? За то, что мы ей работу по профессии предоставили? Еще заявления пишет, шваль подзаборная!.. Незачем мне было Олега убивать. Я… с папой в ту же ночь переговорил, сразу после того, как Олег отвалил. Не понравились мне эти сцены, Олег уже не первый раз такой театр устраивал. Я подумал, что если так и дальше будет продолжаться… Надоело. Я предпочитаю честно смотреть в глаза людям. Неохота было к папе обращаться, да откуда я еще пять тысяч баксов возьму? Повсхлипывал в трубку, побился головой об стену, поныл, что больше не буду, послушал его нотации… И он мне обещал деньги. Можете его спросить, когда будете с ним разговаривать, — он подтвердит. Он дал мне деньги! Понимаете? Дал! Мне незачем было убивать Олега, если вы полагаете, что я такой дикарь, что из-за денег стану людей мочить.

«Надеюсь, что подтвердит, — думал Костов. — Хотя папа с сыном могли сговориться. Со стороны папы это была бы большая ошибка».

— А-а-а… То-то ты не признавался, что был должок. У папы ты денежки взял, а Олег между делом скончался. И ты — как колобок — и от папочки ушел, и от Лосского ушел, и баксики в карман положил в двойном размере. Папа назад денежки не потребует — он имени кредитора даже и не знает, так ведь? И с убийством Олега твой долг не связывает. А Лосский не потребует тем более. Талантливый ты мальчик! Очень сообразительный… Радость одолевает за твоего папу.

Абитуриент насупился — опер попал в точку.

— А что? Я честно хотел отдать. Я попозже в ту же ночь — в третьем часу — после звонка папе спускался к Олегу. Это вы правильно догадались. Хотел поставить его в известность, сказать: подавись ты своими деньгами, завтра получишь в полном размере, жлоб! Он действительно стоял на балконе черного хода, но был занят — толковал с какими-то двумя мужиками на повышенных тонах. Я подумал, что мое появление окажется некстати, и ретировался. А утром… дальше сами знаете.

— Что за двое? Опиши. Видел их раньше?

— Нет. Молодые, крепкие, один пониже, другой повыше. Одеты обыкновенно. Тот, что повыше, стрижен ежиком и — бросается в глаза — очень-очень светлый, почти альбинос. Но больше ничего сказать не могу — я их видел главным образом со спины.

— Из-за чего ссорились, расчухал?

— Нет. Просто какое-то разъяренное мычание с двух сторон, возились там, держа друг друга за грудки.

«Двое… Убийц Лосского было двое? Мы о такой возможности не думали. И, видимо, зря. Было у меня какое-то непонятное ощущение, что… Раздвоенность какая-то в этом деле, как будто есть два плана событий и то один, то другой — поочередно — выступает вперед, попадает в поле нашего зрения. Два убийства. Абдулов, который очевидно, причастен к смерти Лосского — и так же очевидно непричастен. Два запомнившихся Диане колоритных клиента Соловей… Четче пока сформулировать не могу», — размышлял Костов.

— Почему ты ничего не сказал о них операм? Ведь наутро мы соседей по всем этажам опрашивали — кто что видел, слышал.

— Мое какое дело? Да и голова туго соображала…

«Ну и «придурок-абитуриент»! Воистину», — поставил окончательный диагноз Костов.

— Ладно, — сказал он вслух. — Насчет истории с девушкой я папе пока ни слова не скажу — уговор дороже денег. Дам я тебе один совет адвоката — бесплатно, потому что благоволю к молодежи. Если не хочешь, чтобы делу с проституткой был дан ход, — соберись со своими похотливыми приятелями, потолкуйте, скиньтесь и заплатите девушке щедрого отступного — за ее страдания. Думаю, она на такой вариант согласится.

— Спасибо за совет, — голос юнца звучал язвительно. — Но вы несколько запоздали со своими отеческими наставлениями. Нас уже посетил ее сутенер, слупил с нас все, что можно, — часть папиных баксов к нему и перекочевала. И, кстати, он обещал, что дело улажено. Наврал, сука, если у вас в кармане заявление от шлюшки… А на вид такой солидный, авторитетный деловой человек. И цену за девку назвал реальную… Кинул, сука. Хороший пример для молодежи.

— Ну, это ваши дела… — пожал плечами Костов. — Мое дело — помогать гражданам, в том числе и квалифицированными советами. Была бы честь предложена. А ты не расслабляйся. Придешь, сдашь анализ крови на экспертизу и соскобы — я с тебя подозрений в убийстве Лосского окончательно не снимаю. Да, и насчет долга. Вернешь наследнице — некой Соховой Алине Петровне. С очаровательной девушкой пообщаешься, завидую тебе. И не забудь рассчитаться, проверю лично. Иначе — сам понимаешь — папе придется узнать еще кое-что очень неприятное о своем дитяти. Понял?