Если Ксандер потерялся, это к лучшему. Он виноват в пожаре не меньше, чем Фрэнк, даже больше. Хуже того, каждое упоминание о Ксандере заставляло меня думать, что в случившемся есть и моя вина. Надо было утопить эти фейерверки в ведре с водой, вырвать фитили, отвезти куда-нибудь ближе к Лас-Вегасу и похоронить в пустыне.

– Элис, твоя мать умерла. Сколько бы я о ней ни думал, ее не вернуть.

– Я имела в виду твою маму, Фрэнк.

– А что о ней беспокоиться? Она не потерялась. Мистер Варгас же знает, где она.

Мистер Варгас знает, где Мими? Вот так новость! К тому моменту я окончательно проснулась и поняла, что не стоит нагнетать обстановку, если я не хочу, чтобы Фрэнк застыл на полу.

– Я ложусь спать, Фрэнк, – заявила я. – И тебе советую.

Я подняла простыню и одеяло, застелила постель и улеглась. Фрэнк скромно сел на край кровати.

– Тебя уложить или сам справишься? – спросила я.

– Не волнуйся. Я не устал. Посижу здесь, пока ты отдохнешь и сможешь поговорить.

– О чем ты хочешь поговорить? – вздохнув, спросила я.

– Как искать Ксандера.

– С чего ты решил, что нам надо его искать?

– Я же сказал, он потерялся.

– Ксандер не потерялся, Фрэнк. Возможно, он сейчас сорит деньгами где-нибудь в окрестностях Солт-Лейк-Сити.

Я вспомнила несчастных три доллара в портмоне Ксандера. Он даже их не взял с собой. Очевидно, Фрэнк тоже об этом подумал, потому что сказал:

– Ксандер не может сорить деньгами. Все его деньги в портмоне, которое лежит у тебя в сумке. И проездной тоже. Если бы он собирался уезжать из города, то не покупал бы проездной на месяц. Он не сумасшедший.

Поняв, что несносный мальчишка опять рылся в моей сумке, я чуть не взвыла от досады, но взяла себя в руки и сказала:

– А это не может подождать до утра?

– Может, только тогда я не смогу воспользоваться этим чудесным фонариком.

Он сжал фонарик обеими руками и хорошенько потряс его – точно бармен в «Алгонкине», смешивающий мартини для Роберта Бенчли и его желчных друзей. Затем он сунул мне фонарик, вытащил из кармана крылатки трубку для мыльных пузырей и извлек из пустого флакона маленький скрученный кусочек бумаги. Он разгладил бумажку на тумбочке, схватил мою руку и направил луч фонарика на бумажку.

– Как думаешь, сейчас не слишком рано звонить этой «Саре»?

Утром за завтраком я отправила Фрэнка во двор сорвать розу для нагрудного кармана мистера Варгаса. Пока мальчик отсутствовал, я спросила у своего патрона, знает ли он, где Мими.

– Конечно, нет, – сказал мистер Варгас, отложив вилку с ножом и вытирая руки салфеткой. – А почему ты спросила?

– Фрэнк думает, что вы знаете.

– С чего он взял?

Я не успела посвятить мистера Варгаса в подробности нашей ночной беседы, потому что Фрэнк налетел на него как ураган, тыча под нос розу. Я положила руку на спинку стула, чтобы Фрэнк в порыве эмоций не перевернул мистера Варгаса.

– Восхитительно, – сказал мистер Варгас. – Благодарю, Фрэнк, я уже насладился ее ароматом.

Фрэнк запихнул цветок в нагрудный карман гостя и с тщательностью нейрохирурга расправил лепестки.

– Итак, Фрэнк, – что ты больше всего любишь в школе? – спросил мистер Варгас.

– Не ходить туда, – ответствовал Фрэнк. – У меня перерыв. Как у мамы.

– Прекрасно тебя понимаю, – сказал мистер Варгас. – Школа, понимаешь ли, не для всех.

– Ага, – непринужденно согласился Фрэнк и выдал свою коронную речь об Уинстоне Черчилле, Энселе Адамсе, Ноэле Кауарде и остальных светилах-недоучках, а в заключение предложил показать мистеру Варгасу полный список, который Мими хранила в выдвижном ящике прикроватной тумбочки.

– С удовольствием посмотрю, когда она вернется, – сказал мистер Варгас. – Джентльмен никогда не станет рыться в вещах леди без разрешения.

– А, так вы и есть тот джентльмен, которого всегда ставит мне в пример Элис, – догадался Фрэнк.

– Да, Фрэнк, – сказала я. – Мистер Варгас и есть тот джентльмен.

Я не видела смысла подключать мистера Варгаса к поискам Ксандера: мы с Фрэнком решили заняться этим от нечего делать, чтобы убить время до возвращения Мими. Поэтому я обрадовалась, когда после завтрака гость уединился в комнате с моим блокнотом.

Я сказала Фрэнку, что звонить Саре можно не раньше десяти утра, и он сосредоточился на главном – занялся поисками наряда, необходимого для важного расследования. За неимением классических длинного тренча и федоры Фрэнку пришлось выбирать из того, что есть, – задача нешуточная. Костюм в стиле Э. Ф. Хаттона или Кларенса Дарроу? Пальто строгого кроя с цилиндром? Или без цилиндра? Парадный белый галстук и смокинг?

При других обстоятельствах я бы вышла из себя, а сейчас терпела, понимая, что примерки отвлекают мальчика от мыслей о пропавшей маме.

– «Худой человек», если не ошибаюсь? – предположила я, когда увидела Фрэнка в свободной домашней куртке поверх пижамы, с тонкими усиками из набора, подаренного мной на Рождество. Решающим аргументом стал пластмассовый бокал для мартини у него в руках.

– Худой человек – скелет в одноименном фильме, так что, если бы я хотел изобразить этого героя, то взял бы пиво и швабру, – снисходительно пояснил Фрэнк. – Это, – он обвел свободной рукой контуры куртки, – дань Нику Чарльзу, детективу, которого сыграл Уильям Пауэлл, брат Элинор Пауэлл.

– Насколько я знаю, они не родственники, – заметила я.

– Возможно, только мне нравится думать, что они брат и сестра.

Когда пришло время звонить Саре, кем бы она ни была, я принесла портативный телефон в спальню Фрэнка. Мы сели на кровать. Фрэнк диктовал цифры, а я набирала. Нажав последнюю цифру, я поднесла трубку к уху. Фрэнк обнял меня за плечо и прислонился левым ухом к моему правому.

Я повесила трубку.

– Что ты делаешь, Фрэнк?

– Слушаю.

– Правда? Ты действительно считаешь, что у меня в голове пустота?

– Ты права. У твоего мозга относительно высокая плотность. Наверное, надо слушать с другого телефона.

– Ладно.

Я отдала трубку Фрэнку и пошла на кухню за другим телефоном, предусмотрительно спрятав листочек с цифрами в карман. Когда я вернулась, чудо-сыщик говорил в трубку:

– Меня зовут Фрэнк Бэннинг. Я расследую исчезновение Ксандера Девлина. Где вы были в ночь с одиннадцатого на двенадцатое февраля, а также на следующее утро? Да… ага…

Я села рядом с ним, взяла листик с цифрами и набрала номер с кухонного телефона. Когда я поднесла трубку к уху, женский голос сказал:

– Фрэнк, пожалуйста, скажи тому, кто пытается позвонить мне с вашего телефона, что ты уже это делаешь.

Я выхватила у него трубку и нажала