— Что это? — спросила Наташа у Надежды Павловны.

— Джинсы.

— Да ладно! Настоящие джинсы…

— Ой, не надо мне тут рассказывать, какие бывают настоящие джинсы! — отмахнулась Надежда Павловна. — А то я сама не знаю! Это сейчас джинсов завались, любого фасона и на любой кошелек. А в те времена настоящие блю джинз стоили как две зарплаты работника с высшим образованием, да и то купить можно было только у спекулянтов, с рук. Ну, или достать, если блат есть. А эти вот — индийские, двадцать рублей стоили, так тоже ловить надо было, где выбросят, и очередь приличную отстоять. Ты примерь, может, оно и ничего.

Наташа с сожалением сняла свободные джоггеры из мягкой шелковистой ткани и натянула джинсы. Неудобно. Жестко. Давит на живот. Попробовала присесть — нет, неудобно, в коленках ткань не тянется, совсем не эластичная. Она быстро перемерила все остальное и остановилась на легкой шелковой юбке и двух блузках. Вышла в прихожую, посмотрела на себя в зеркало — ужасно. Но зато более или менее удобно, по крайней мере в сравнении с так называемыми джинсами.

С обувью было хуже всего. Все три пары оказались хотя и по размеру, но ужасно неудобными. Наташа прошлась в каждой из них по квартире, и стопы заныли.

— Я не смогу в этом ходить, — жалобно проговорила она, чуть не плача. — У меня плоскостопие, мне больно.

— Ну что ж делать, милая моя, — развела руками Надежда Павловна, — в те времена все так ходили. Ты стельки свои почему не привезла? Вставила бы их сейчас — и ходи как королева.

— Какие стельки?

— Ортопедические. Что ты так смотришь? Нету, что ли?

— Нет, — призналась Наташа растерянно. — Я даже и не знала про них. А зачем они?

— Ох ты, господи, — вздохнула буфетчица. — И как вы выживаете? Ничего не знаете, ничего не умеете. Ладно, я тебе потом расскажу, а сейчас спать пойдем.

Наташа огляделась. В этих двух комнатах она не видела ни одного спального места. Может быть, есть еще одна комната, которую она с перепугу не заметила? Надежда Павловна перехватила ее растерянный взгляд и усмехнулась.

— Здесь у нас пищеблок. Столовая и буфет. Если не хочешь сама готовить — приходи, здесь подадут, но в ассортименте советского общепита. Решишь сама готовить — тоже сюда приходи, тебе продукты выдадут, но не любые, как сейчас, а только такие, которые в те времена были доступны. В большой комнате у нас буфет и столы для питания участников. А здесь, в запроходной, подаем сотрудникам. Чтобы все было как положено: для руководства во всех столовых были отдельные залы, начальники с простыми людьми за одним столом не сиживали, да и меню для них поинтереснее старались сделать. Эта квартира — «трешка», здесь есть еще одна комната, отдельная, в ней продукты хранятся. А жить мы с тобой будем в другой квартире, рядом, на этом же этаже. Она поменьше, но ничего, разместимся.

По сравнению с «пищеблоком» соседняя однокомнатная квартирка показалась Наташе совсем маленькой и тесной. Ей хотелось задать Надежде Павловне множество вопросов, но день выдался таким длинным, таким трудным… Она быстро приняла душ и забралась в постель, уже сквозь сон слыша, как Надежда укладывается и ворочается на диване, до которого, казалось, можно достать рукой. Впервые за много лет Наташа перед сном не слушала свои любимые песни. Но об этом она даже не успела подумать, провалившись в глубокий крепкий сон.

* * *

Я не ложился спать, ожидая Назара, уехавшего в аэропорт встречать двух последних участников. Точнее — участниц. К временному своему жилищу я успел привыкнуть, хотя не могу сказать, что оно мне нравилось. Тянущиеся вдоль плинтусов и вертикально по стенам провода, прикрепленные скобочками, вызывали недоумение: неужели в те времена, когда строился этот дом, не знали о скрытых проводках? Наверное, и впрямь не знали. Ванная и туалет казались крошечными, даже в отелях, где я за всю жизнь проводил дни множество раз, они были просторнее. Мебель выглядела уродливо и убого, но Галина Александровна, осмотрев все выбранные нами и оборудованные Юрой квартиры, уверенно заявила, что все правильно, именно так и обставлялись жилища в семидесятые годы.

С поселком нам повезло. Городские и областные власти затеяли административную реформу, в результате которой и озеро, и поселок оказались присоединенными к городу. Пространство между городом и озером решено было застроить новыми домами, куда переселить жителей поселка, сделав их горожанами, сам поселок полностью разрушить и создать на его месте чистую курортную зону с коттеджами, пляжами и всей инфраструктурой, необходимой для отдыха и оздоровления. Разумеется, больше половины земли, сильно подскочившей в цене, будет продано частным застройщикам, но на эти деньги можно будет оборудовать и что-то для муниципальных нужд, для обычных граждан, желающих провести уик-энд или отпуск на берегу красивого и пока еще не отравленного сточными водами озера.

Новый дом в черте города построили с размахом: многоподъездный и многоэтажный, предназначенный для переселения в него жителей сразу десятка старых пятиэтажек, образовывавших в поселке целый микрорайон. Переезжать люди не торопились, особенно семьи с детьми-школьниками, ждали окончания учебного года, да и с детскими садами не так все просто: на «городской» стороне новый садик еще не построили, а возить каждый день малыша в поселок мог себе позволить только тот, у кого есть машина, потому что маршрутка ходит нерегулярно и добираться на ней много дольше. Все эти детали объяснял мне Андрей Сорокопят, приложивший немалые усилия, чтобы полностью освободить хотя бы один дом. От съехавших жильцов оставалось довольно много старой мебели и оборудования, и все это мы использовали в своих целях, дополнив недостающим.

Жители в соседних домах еще оставались, но все торговые точки в микрорайоне закрылись: число покупателей уменьшалось с каждым днем. Это было нам на руку. С технической стороной вопроса дело обстояло сложнее, но Андрей и это сумел организовать. После множества визитов в разные организации и выплаты немалых денег было установлено какое-то хитрое устройство, полностью глушившее спутниковый сигнал во всем доме, где обитали только мы, участники проекта. В соседних домах сотовая связь оставалась доступной, хотя и с изрядными помехами, но жильцам объяснили, что эти трудности — всего на три дня. Отключение же интернета всего в одном строении на другие здания никак не повлияло. Сорокопят полагал, что к моменту проведения основного мероприятия люди из всех окрестных домов переедут в новое жилье, и мы со своими затеями уже никому не помешаем.

Итак, семеро из девяти человек, отобранных на второй тур, уже прибыли: четверо молодых людей и три девушки. Я задумчиво разглядывал распечатанные фотографии юных лиц и вспоминал тексты, с которыми нам придется работать. Справятся ли они? И — самое главное! — справлюсь ли я? В голове то и дело начинал звучать голос Энтони Лагутина: «Вы все равно не справитесь, потому что вы многого не знаете. А я — знаю».

Тренькнул дверной звонок, пришел Назар. Лицо довольное, глаза хитрые, блестят.

— Ну что? — нетерпеливо спросил я. — Как они?