– Короче, Паш. Когда тебя читают – серьга тяжелеет, нагревается и в ухе начинает свербить. Ну я, чтоб лишнего не думать, частушки заголосила. Мысленно. Я же, считай, деревенская. – И хихикнула. – Господину лавэ не понравилось.

– А чё ты ему спела?

– Про зайца на заборе. – Пашка весьма живенько изобразил непонимание и жажду приобщиться к фольклору. – Эх ты, штучка столичная, рэпом отравленная, – жалостливо прогундосила Оля и, подражая Трындычихе, продекламировала:

Сидел заяц на заборе,

Ломом подпоясанный.

А кому какое дело – 

Может, он медведя ждет?!

Гамма чувств – от непонимания до блаженного веселья – отразилась на подвижной пацаньей мордахе.

Пока натужно переводили с русского и объясняли лавэ, почему подпоясанный ломом заяц на заборе – это смешно, дорога кончилась. Оля подозревала, что господин попечитель раз двадцать усомнился в адекватности иномирян и проклял час, когда с ними познакомился. Но глюки коллективными не бывают, это каждому известно. Кто знает, что «показывал» Раиму Пашка, а Оля старательно воображала вороватого длинноухого и добродушного косолапого из мульта про Машу и Медведя.

Здание, около которого остановилась повозка, впечатляло. Не только повышенной этажностью, но и вычурностью форм и отделок. Уникальные витражи изумляли, а безумная, совершенно нерациональная конфигурация окон и балкончиков производила отталкивающее впечатление. 

– Это лекарня? – уточнил Пашка, задрав голову и почесывая темечко. – Наверное, какого-либо архитектора не долечили и он отомстил.

– Это Восточное отделение королевского магического комитета, Павел, – строго ответил лавэ, стараясь не улыбаться. – Здесь находятся все четыре департамента. Видите башенки по углам? Строение занимает весь квартал.

– Значит, лекари тоже здесь?

– Берите выше, Ольга, – целители.

– А еще кто? – встрял неугомонный Пашка Почемучкович.

Лавэ глянул с укоризной и недоумением – дескать, учите матчасть, молодой человек. А Ольга вдруг поняла, что знает. 

– Еще боевики-следаки, пространственники и… – Ольга щелкнула пальцами, пытаясь вспомнить название, которое не вызывало никаких ассоциаций.

– Департамент общей магии, – сжалился лавэ. – Артефакторика, бытовики, прикладная магия. Ну, идемте. Оля, я вас к нашему целителю отведу. Тому, который курирует Корпус. У него все допуски имеются, можете не переживать. Если возникнут проблемы – просто позовите, я буду прислушиваться. А мы с Павлом пойдем к бытовикам. – Лавэ с отвращением посмотрел на простецкий Пашкин вещмешок. – Закажем заклинание на прочность для одежды.

Обещанным целителем оказался статный мужчина в темно-зеленом форменном кителе. Усталый, несколько раздраженный внезапным визитом главного наездника, он был не слишком внимателен к посетительнице. Его интересовала только травма. 

Ольге он почему-то очень нравился. Едва ли бы она могла сама себе объяснить внезапную эту симпатию. Такие уверенные манеры. Они заставляли успокаиваться и доверять. А уж как интересно наблюдать за местным гиппократом! Ни халатика тебе стерильного, ни маски с перчатками. Усадил пациентку, травмированную конечность на предметный столик пристроил и замер, глаза прикрыв. Потом принялся за манипуляции, Ольге непонятные. Кажется, ее просканировали полностью. Не руки у эскулапа этого, а УЗИ и МРТ с передачей данных по блютусу. Как он работал! Пальцы длинные, жилистые и в то же время гибкие, как у тайской танцовщицы. Стремительный жест, похожий на щелбан, и бинт с руки пациентки начал разматываться сам собой. Ольга сглотнула удивление – такой демонстрации магии ей видеть еще не приходилось.

– Ожог, да, голубушка? – Целитель, которого лавэ назвал медикус интэ Дрири, прицелился своим уникальным перстом в волдырь. – Это не ожог, голубушка, а квинтэссенция вашей глупости! Как так можно к себе относиться! Ну-ка, ну-ка, – заговорил целитель после недовольной паузы, – что тут у нас?.. – Казалось, он разговаривает со своим пальцем, а не с пациенткой. – Смягчающее зелье для кожи? И все? Ну, голубушка!!! Это безобразие! Почему не обезболивали? Зачем же терпеть? Хотя нет... Обезболивали, но не пойму чем! – Наконец Дрири взглянул Ольге в лицо и замер. А Ольга, смущаясь и оттого отведя глаза, пробормотала:

– Тыреньке полизать давала, и не болело. 

– Вадуд. Вы же Олгэ Вадуд, да?

– Да, – растерялась Ольга, – господин Шенол вам меня представил.

– Простите, я имена пациентов плохо запоминаю. Только диагнозы, – как-то приглушенно ответил доктор. – Обширное кровоизлияние в теменной доле мозга при переносе через разрыв пространства. Да?

– Да… – ответила Ольга, расплываясь в улыбке. Это его голос мерещился Оле ночами, когда снилось, что кто-то читает лекцию о мироустройстве. Это его голосом потайная флешка в голове выдавала ей инфу. Это на его голос она реагировала, выныривая из забытья в пору выздоровления. – Значит, это вы меня спасли! Интэ Дрири! Я вам по гроб жизни обязана!

Ольга в благодарном порыве кинулась пожать руку целителя, но тот отпрянул и, кажется, даже побледнел.

– Ну что вы, голубушка! – Целитель с силой удерживал травмированную руку не в меру экспрессивной пациентки. Ольга почти машинально отметила, что он мучительно смущен. – Давайте уже избавим вас от этой гадости. 

Дрири аккуратно накрыл ожог своей ладонью, бормоча, что больно не будет, а зуд – это не страшно, это можно потерпеть.

Вот зуд Олю волновал меньше всего. Ее интересовал целитель! О столь многом хотелось спросить, но не отвлекать же человека, который так старается. Только почему ей мнится, что он растерян и не так уж рад встрече со своей уникальной победой над смертью? 

Оказывается, предупреждение не было простым сотрясением воздуха – ладонь зудела на грани терпимости. А еще казалось, что жидкость в волдыре плещется и бурлит.

– Так кому вы давали полизать свой ожог? – заговорил целитель вдруг. Может, Олю отвлекал от неприятных ощущений, а может, ему и впрямь интересно было.

– Нгуруле. У нас в виварии есть щеночка-нгурулочка. – Один удивленный взгляд – и лицо Друри вновь стало сосредоточенно-спокойным.

– Слюна нгурула ядовита, как мне известно. Вы ничего не путаете, госпожа Вадуд?

– Да. Я знаю. И нет, не путаю. Когда Тырька первый раз поцарапала клыком – жгло сильно. Потом прошло, и больше никогда не жгло. А у Пашки, это Тырин наездник, все руки исколоты. И ничего.

– Занятный феномен. Любопытно было бы изучить. А этот ваш Пашка, он кто? Имя странное, впервые слышу.

– Павел. Он тоже землянин.

– Хотите сказать, на землян яд нгурулов не действует?

– Да откуда же мне знать?! На меня, кажется, не действует. – У доктора стало такое интересное лицо, что Оля и без артефакта проинтуичила – если бы не процедура, требующая концентрации, ей бы сейчас съязвили. И преядовито. Кажется, она придумала, как отблагодарить доброго целителя за спасение.