– Да я, в общем-то, и не врал вовсе, – с деланой неуверенностью начал отвечать я, – за исключением одного момента…

– Какого такого момента?! – резко оживившись, вкрадчиво поинтересовался Мойс.

– Я не сам через степь прошёл, а вместе с большим караваном беженцев из захваченного войсками небезызвестной в Вольных баронствах графини Фарно главного гильдейского города Мельхора. Деваться мне тогда было некуда, остался на мели, так как товар, предназначавшийся для продажи, гвардейцы Фарно конфисковали, благо ещё жизни не лишили. Вот мне и пришлось уносить ноги в том, что на мне было, в результате я оказался в караване и уже вместе с ним прошёл через многие домены в Вольных баронствах и степь, после чего оказался на излучине, где какие-то самостийные казаки обитают. Порядки тамошние мне не шибко понравились, слишком уж там строго, атаман Кудряш с подручными дюже жёсткие правила завёл, никакой тебе свободы, вольности, только одни обязанности. Помыкавшись там несколько дней, я и решил удрать оттуда куда подальше. Обратно в Вольные баронства через степь в одиночку да без припасов идти не рискнул, пришлось в одну из ночей забрать степняцкую трофейную лошадь и переправиться на другой берег Большой реки и поехать куда глаза глядят. Вот так я и оказался в этом городке.

– А почему не решился в степь идти? – прищурив правый глаз и чуть наклонив вниз голову, с холодцой в голосе поинтересовался Мойс.

– Степняки недавно пытались штурмом взять излучину, но эти самые казаки отбились и захватили большие трофеи. Мне подумалось, степняки вновь придут туда и страшно отомстят, вот я и решил за реку убежать, где меня искать никто не будет… И вот я здесь.

Мойс внимательно посмотрел на меня и спросил:

– Как выглядит атаман Кудряш?

– А я почём знаю?! – убедительно захлопав глазами, вспылил я и пояснил: – Не видел я того атамана, только есаула Борислава и старосту Верина видел, да и то краем глаза.

– На территории излучины был?

– Нет, не доводилось, на Хортицу, как они там излучину ту называют, пускают только своих, порядки у них такие. Строго там всё, чуть что не так, сразу наказание за неповиновение, а мне это не по душе, вот я и ушёл оттуда, от греха подальше.

Мойс задумчиво помолчал, видимо переваривая новую для него информацию, после чего поднялся и, ничего не сказав, вышел из кабинета. Не было его минут пятнадцать. Всё это время я спокойно сидел на стуле, разве что время от времени менял позу, хотя всем своим нутром ощущал стороннее наблюдение за собой. Наблюдение явно было пристальным, но какой-либо угрозы лично для себя я не ощущал, внутренний голос подсказывал, что будет всё хорошо, только расслабляться не стоит…

Появился Мойс в кабинете не один, а вместе с каким-то подозрительным типом с повадками откровенного бандита. Они оба, усевшись напротив меня, стали внимательно рассматривать мою персону. Я сидел смирно, не дёргаясь, и хладнокровно старался всеми силами не выдавать никаких внешних признаков беспокойства. Просто сидел и также внимательно рассматривал их обоих. Первым наши гляделки не выдержал Мойс и, сморкнувшись прямо на не совсем чистый деревянный пол, заговорил:

– Ты, я вижу, парень не промах, нам такие нужны. Пойдёшь к нам на службу?

– К кому это к нам? – поинтересовался я.

– Мы… мы – Орден, – с гордостью заявил он, – Орден голубого шестилистника. Мы люди торговые, вот наше главное дело, только торгуем мы далеко не простым товаром…

– Да я-то ничего не имею против, – выдохнул я, – только к чему это всё?

– Гм… разумно рассуждаешь… – Мойс переглянулся со своим товарищем и, посмотрев на меня, ответил: – Нам нужен свой человек в той излучине, которую пришлые оборванцы назвали Хортицей, и ты на эту должность подходишь как никто другой. Будешь передавать сведения нашему человеку. Если информация будет стоящей, мы тебя примем в Орден нижнего уровня посвящения с правом приобретать для перепродажи чудодейственные снадобья самым состоятельным представителям аристократии Вольных баронств.

– Вы предлагаете мне вернуться на Хортицу? – с недоумением передёрнув плечами, напрямик спросил я Мойса.

– Именно так, Брукс.

– Вообще-то это очень опасно, – отозвался я, плохо скрывая тревогу в голосе, – прибьют же или в Большой реке утопят с камнем на шее, с них станется…

– Риск, конечно, есть, – согласился Мойс, – но предлагаемая цена того стоит. Ты станешь очень богатым и влиятельным человеком даже по меркам Вольных баронств, хотя об этом будут знать буквально единицы. Мы ведь не выпячиваем своё истинное богатство, это удел убогих нуворишей, реальные же люди всегда остаются в тени, им кичиться своим благосостоянием и кому-то что-то доказывать просто незачем, они, вернее, мы сами себе всё давно доказали.

– Что-то мне в это верится с большим трудом, – демонстрируя откровенное недоверие, проговорил я, заёрзав на стуле-дыбе.

– Хорошо, – после минуты напряжённого молчания, снова заговорил Мойс, – ты поплывёшь на галере вместе со мной на остров и всё сам увидишь…

М-да-а… вот так чуть ли не прямым текстом намекают, что выбора-то у меня и нет: или я соглашусь с ними сотрудничать на их условиях, или без всякого зазрения совести эти орденцы пустят меня на корм морским гадам. Только и соглашаться сразу категорически нельзя, пусть поуговаривают как следует, ведь каждая девица прекрасно знает: если с любым соглашаться, замуж никогда не возьмут. Вот и мне следовало характер свой показать, иначе подозрений будет выше крыши, хотя, конечно, они и так непременно будут, и, разумеется, проверять и перепроверять меня будут неоднократно. Скорее всего, их агентов пока на Хортице нет, но с вновь прибывшими из Вольных баронств да к тому же из Гильдии огневых дел мастеров непременно таковые найдутся. Пусть их и немного, но тут и одного пробравшегося в руководящий состав с лихвой хватит.

– Да я в принципе не возражаю на остров с вами на галере сходить и даже чудодейственные снадобья перепродавать, но что-то у меня совсем нет желания возвращаться на излучину, очень уж это опасно.

– Прежде чем принимать решение, надо своими глазами увидеть всё и испробовать на себе некоторые чудодейственные снадобья, и вот как вы, молодой человек, всё увидите и ощутите полезные свойства этих снадобий, тогда и вернёмся к нашему разговору.

Дружелюбно усмехнувшись, Мойс потребовал пойти за ним, и я, понурив голову, поплёлся следом. Мойс вывел меня обратно на пристань и велел подняться на борт одной из пришвартованных к пристани галер, что я с видимой неохотой и сделал. Поднявшись по перекинутому мостику на палубу, я остановился, не зная, куда идти дальше, но мой ступор продолжался недолго, так как моё одиночество прервал появившийся, как чёрт из табакерки, мрачный мордоворот с татуированной физиономией и велел спуститься с ним на нижнюю палубу, где завёл меня в помещение, предназначенное для пассажиров, и удалился. Там уже находились несколько десятков человек, сидевших на деревянных лавках. Сев на свободное место, я от нечего делать стал посматривать в прямоугольный иллюминатор, что удивительно, застеклённый настоящим качественным толстым стеклом. Такого мне на Хорте встречать ещё не доводилось…