Вне себя от злости я вернулась и толкнула дверь, заходя в закусочную. Место было переполнено людьми. Либо посетители действительно скучали по нашей еде, либо пришли поглазеть на Дэвида. Эта мысль вызывала у меня отвращение, но определенная часть этого общества питалась лишь сплетнями и драмой, поэтому я совсем не удивилась.

Мы сбились с ног, принося и унося заказы, но я испытывала лишь искреннюю радость. Знаю, что это странно, но я действительно скучала по работе. Не люблю сидеть сложа руки, и если появляется слишком много свободного времени, то просто не знаю, чем себя занять.

Мы с Роуз разбирали купюры в кассе, когда я почувствовала чей-то взгляд. Я медленно обернулась, и мои глаза расширились, когда я заметила в дверном проеме Дэвида, смотревшего на нас. Впервые за смену он вышел из своего кабинета. Брюки свободно болтались на похудевшем животе, а бледное лицо выглядело очень изможденным. Казалось, он нес на своих плечах всю тяжесть этого мира. Внимание посетителей обратилось к нему, и разговоры моментально стихли. Но Дэвид словно не замечал никого вокруг. Он закрылся в своем маленьком мире, глядя в пустоту перед собой. Мое сердце болело за него. Дэвид просто стоял, наблюдая за нами, не шевелясь и не произнося ни слова.

Я подошла к нему и осторожно положила руку ему на локоть.

– Дэвид, ты в порядке? Принести тебе что-нибудь?

Он перевел на меня потускневший взгляд и смотрел, не отрываясь, пока в нем не вспыхнула какая-то отдаленная искорка. Он похлопал меня по руке.

– Ты хорошая девочка, – наклонившись, Дэвид поцеловал меня в щеку, – всегда такая хорошая.

Он еще раз похлопал меня по руке, слабо улыбнулся и вернулся в кабинет.

– Совсем ничего странного, – невозмутимо отозвалась Роуз.

– Ему не стоит быть здесь. Он не настолько оправился, чтобы выходить на работу.

– Согласна. Может, позвонить его жене?

– У меня нет ее номера. Полагаю, при условии, что Дэвид будет сидеть в кабинете, он не сможет навредить никому, кроме самого себя.

Вернувшись домой ближе к полуночи, я чувствовала себя совершенно разбитой. Мы с Роуз заперли закусочную, чуть ли не вытолкав Дэвида за порог, настаивая, чтобы он шел домой. Я зевнула, бросила сумку в коридоре и пошла на кухню. В доме было темно, и я включила свет, ругаясь себе под нос, когда увидела, в каком она состоянии. Повсюду царил полнейший беспорядок. Впрочем, ничего нового. Мои братья – самые ужасные неряхи на всем белом свете. Неужели так сложно убрать за собой тарелки в посудомоечную машину? Грязные животные. Я думала, Алекс уже пришла в себя, но она все еще пряталась в своей спальне, почти не показываясь в доме, не говоря уже о том, чтобы выходить на работу. Она не может стать еще менее похожей на ту женщину, что я когда-то знала, даже если очень постарается. Хотя я сожалею обо всем, что ей пришлось пережить, ей пора бы выйти из этого состояния, и как можно скорее.

Я начала убирать со стола, зевая и складывая посуду в посудомоечную машину.

– Ты не обязана это делать, – сказал Кай. Он скрывался в тени подсобки, прислонившись к дверному косяку.

Я вскрикнула, хлопнув себя рукой по груди, в которой сердце подскочило от испуга.

– Черт подери. Не пугай меня так.

Я потерла место удара. Хромая на одну ногу, он зашел в кухню, и я тяжело вздохнула. Кровь из разбитого носа засохла и запеклась на его лице, застывая над губой. Левое веко опухло, а кожа вокруг покрылась пятнами и побледнела. Уже можно было разглядеть, как под глазом наливается фингал. Правую скулу покрывали мелкие синяки. Прихрамывая, он подошел к столу, опускаясь на скамью.

– С кем ты подрался на этот раз? – Я взмолилась, чтобы это не был еще один раунд с Брэдом.

– Тебе не о чем беспокоиться. – Он сплюнул полный рот крови в грязную миску на столе; я обшарила верхние шкафчики и извлекла оттуда аптечку.

– Не надо со мной возиться.

Я подошла к нему, покачивая головой.

– Если тебе нужна моя помощь, выкладывай.

Кайлер схватил меня за запястье.

– Я могу сделать это сам.

– Ты едва можешь ходить.

– Я получил несколько ударов по голени, но после горячей ванны и нескольких грелок приду в норму.

Мои пальцы легко ощупали его подбородок и щеку, и он вздрогнул, поморщившись.

– Это начинает входить в привычку, – отчитала его я, извлекая лекарства из аптечки. – Кто это был?

Его плечи уныло опустились.

– Джереми. – То, как ему удалось наполнить одно слово такой насмешкой, впечатляло. – И, прежде чем ты спросишь, он говорил о тебе такие гадости, которые я не готов был терпеть.

– Тебе следовало быть умнее, а не попадаться на эту удочку. Вероятно, он попытается использовать это, чтобы избавиться от обвинений.

Полиция обнаружила запись на его сотовом вместе с множеством других никому не известных видео, и в данный момент на Джереми составлялись официальные обвинения. В то время как полиция держала рот на замке в отношении другого контента, авторитетные источники Дэна сообщили ему, что нашлись записи других девушек, которые не знали о том, что их снимали. Кай был прав – они больные ублюдки. Я пошла к раковине и вернулась с миской теплой воды.

– Судя по тому, что он сказал сегодня вечером, если ему можно верить, а это большое «если», ни ему, ни Эдвардсу не предъявят обвинений.

Я положила руку ему на лицо.

– Что?!

– Я позвоню отцу, чтобы узнать детали, но Джереми намекал о какой-то сделке.

– Как же это типично! Почему ему удалось от всего откупиться, а Кэлвину – нет?

– Все это полное дерьмо.

Я откинула его голову назад, чтобы достать до носа.

– Будет щипать. – Я осторожно оттирала кровавые потеки с его лица, пока оно не стало чистым.

– Кстати, где ты столкнулся с Джереми?

Он поджал губы, и я шагнула назад, бросив на него требовательный взгляд.

Кайлер тяжело вздохнул.

– У Эддисон. – Снова эта горечь. Так мне и надо, сама напросилась. Я отвинтила крышку флакона мази с арникой и осторожно нанесла на ушибленную кожу на его щеке и под глазом.

– Не волнуйся, я не собираюсь в скором времени туда возвращаться, – злобно усмехнулся он. – Ее отец запретил мне появляться в их доме.

Мои глаза сузились до щелочек. Он улыбнулся так, словно это была самая лучшая новость на свете, лишь подтвердив мои подозрения, однако я не собиралась вновь наступать на те же грабли. Эти скачущие из стороны в стороны мысли скоро меня доконают.

– Ты когда-нибудь расскажешь мне обо всем?

Его улыбка исчезла.

– Не стоит.

Сложив содержимое аптечки обратно, я вернулась к шкафчикам. Я наклонилась, чтобы положить коробку на место, когда теплое тело Кайлера прижалось ко мне сзади. Я остановилась, вытянув руку, но его ладони сомкнулись на моей талии. Мое дыхание стало резким и прерывистым, сильная дрожь пробежала по позвоночнику. Отбросив волосы, он положил подбородок мне на плечо, и я тут же застыла. Тепло его тела проникло в меня, согревая до глубины души. Я сжала губы, чтобы не заскулить.