Закрыв дверцу шкафчика, я протянула к нему руки. Наши пальцы переплелись, и Кай оставил легкий нежный поцелуй на моей шее. Я дернулась, и он почувствовал, как дрожь пробрала все мое тело.

– Фэй, – ласково прошептал он. Я хотела повернуться, но Кай прижал меня к кухонной столешнице, надежно удерживая на месте. – Не оборачивайся, пожалуйста. У меня не настолько много самообладания.

– Кай, прошу тебя, ты должен сказать…

– Ш-ш-ш, – прошептал он мне на ухо, и я застонала, когда от его теплого дыхания все внутри перевернулось. – Я ничего не могу поделать. Ни с тем, что произошло тем вечером. Ни с тем, что может произойти завтра.

– Мне страшно, – тихо призналась я, прислоняясь к нему спиной и закрывая глаза. Хотелось насладиться этим моментом, сохранить в памяти ощущение его прикосновений, рук, сплетенных с моими, носа, уткнувшегося в шею. Мы не целовались и даже не смотрели друг на друга, но его присутствие обволакивало меня, тело напряглось и задрожало. Это действовало на меня так же сильно, как физическая близость.

– Мне тоже. – Он глубоко вздохнул, и желание поцеловать его накрыло меня с непреодолимой силой.

Не представляю, что буду делать, если он окажется моим братом. Не думаю, что смогу держаться от него подальше.

Кажется, все перестало иметь значение – его девушка, мои отношения с Брэдом, то, как он постоянно притягивал и отталкивал меня, осознание того, что мы можем оказаться близкими родственниками. Этих причин, очевидно, вполне достаточно, чтобы держаться на расстоянии, но для моего сердца это не имело никакого значения.

Ему было безразлично.

Сердце хотело того, чего хотело, и никакая логика не могла меня вразумить.

Я хотела его. И всегда буду хотеть.

Не знаю, как долго мы простояли в этих односторонних объятиях, касаясь друг друга единственным дозволенным нам способом, но этого оказалось достаточно, чтобы облегчить боль в моем воспаленном мозгу. Не нарушая никаких правил, Кай нашел способ утешить меня так, как умел только он.

Через некоторое время мы оторвались друг от друга, словно по обоюдному негласному решению, разойдясь каждый своей дорогой, не произнося ни слова.

Лежа в постели и беспокоясь о завтрашнем дне и о результатах – нервничая буквально до тошноты, – я закрыла глаза и вспомнила, как хорошо было в его объятиях. Этого оказалось достаточно, чтобы уснуть.

Попытка сосредоточиться на следующий день в школе немного смахивала на подъем в гору на велосипеде без переключения скорости. Я с трудом концентрировалась на учебе, даже не заметив, как прозвенел последний звонок. Если бы сейчас я могла повернуть время вспять, то, не задумываясь, сделала бы это.

Брэд весь день был просто душкой. Он понимал, как я переживаю, и только и делал, что отвлекал меня бессмысленной болтовней. Судя по всему, он смирился со статусом друга, по крайней мере, с виду, и я была безумно благодарна ему за это. Он не выглядел расстроенным. Думаю, я оказалась права, полагая, что его больше привлекала сама мысль о нас, чем реальные отношения.

Я заметила на себе пару враждебных взглядов Пэйтон. Впрочем, все как обычно. Дальше взглядов дело не заходило, поэтому грех жаловаться. Идея с фальшивым парнем оказалась весьма и весьма удачной.

После учебы Брэд отвез нас домой, и, переступив порог, я находилась буквально на грани нервного срыва. Куча чемоданов стояла на кафельном полу прихожей, и я предположила, что именно это и стало очередной причиной для ссоры между Алекс и Джеймсом, в разгар которой мы вернулись домой. Должно быть, они спорили в его кабинете за закрытой дверью, но даже здесь были слышны их приглушенные голоса.

Мы с Брэдом обменялись понимающими взглядами, когда в дверях появился Кай.

– По-видимому, он решил вернуться домой.

– Вот как? – Мои брови взмыли вверх.

– Он получил постановление суда. Вот почему маму вновь сорвало с катушек.

Дверь кабинета со всей силы распахнулась, и Алекс, все еще одетая в пижаму, вылетела, словно ураган. Не могу сказать, что виню Джеймса за такие решительные действия. Кому-то следовало взять на себя роль родителя, и я была рада, что он вернулся домой. Надеюсь, ему удастся наладить хоть какую-то дисциплину. Многого ожидать не приходилось, но с возвращением Джеймса ситуация казалась все же более стабильной.

Алекс пронеслась мимо нас в гостиную с красным от негодования лицом.

– Фэй, Кайлер. Не могли бы вы подняться в мой кабинет, пожалуйста, – попросил нас Джеймс с верхней ступеньки лестницы.

Я невольно вздрогнула от чувства тревоги, встрепенувшегося в моей груди. Брэд сжал мою руку.

– Удачи, – прошептал он, прежде чем исчезнуть в коридоре.

– После тебя. – Кай жестом пригласил меня пройти вперед. Наши глаза встретились, и мы впервые посмотрели друг на друга с прошлого вечера. Обычные искры проскочили между нами, напряжение было едва выносимо. Мое сердце бешено забилось в груди, и, не задумываясь, я подошла к нему, обняла и положила голову на грудь. Игнорируя то, что это взбесит отца, Кай без колебаний обхватил меня в ответ.

Джеймс громко кашлянул, но Кай не отпускал меня, и ровное биение его сердца помогло успокоить мои расшатанные нервы. Он нежно взял мое лицо двумя руками, немного отклоняясь назад.

– Все будет хорошо. Что бы ни случилось, мы справимся.

Не уверена, кого из нас он пытался в этом убедить.

Джеймс присел на край стола, а мы опустились в два красных бархатных кресла напротив. В камине ярко полыхал огонь, но он не мог отогнать холод, который пробирал меня насквозь.

– Доктор Стивенс уже в пути, но сначала я хотел обсудить с вами ситуацию с Диланом Эдвардсом и Джереми Робертсом.

– До меня уже дошли слухи, – признался Кай, закинув стопу на колено.

– Это как-то связано с синяками на твоем лице? – сухо спросил Джеймс.

Лицо Кая застыло, готовясь примерить обычную маску безразличия.

– Что, если и связано? – вызывающе посмотрел он на отца.

– Надеюсь, ты хорошенько им накостылял. – Джеймс бросил ему лукавую ухмылку.

Кай откинулся назад. Без сомнения, он ожидал услышать поучительную лекцию, а не словесное похлопывание по спине.

– Не волнуйся, пап. Я тебя не подвел. – В ответ на ухмылку Джеймса он самодовольно улыбнулся.

Я нетерпеливо выпрямила спину.

– Если мы закончили со всей этой мужской бравадой, может быть, ты расскажешь нам, что происходит?

Джеймс зашел за стол и достал из верхнего ящика папку с документами.

– К сожалению, полиция прекращает дело против этих двоих, потому что считает, у них не хватает доказательств для полноценного судебного разбирательства. Обвинению недостаточно улик.