– Где он?!

– Саня должен был его перехватить! Слышал стрельбу?!

– Стой, туда! Вон он!

Как они разглядели и узнали мой силуэт во мраке плохо освещенного переулка, оставалось для меня загадкой, но факт оставался фактом. Меня заметили и сейчас неслись ко мне с весьма недружелюбными намерениями. А я даже не мог шагу ступить, стоя словно парализованный, зажимая рукой кровоточащую рану, от которой распространялись болезненные волны.

Приблизившись ко мне на расстояние метров десяти, тот, что был вооружен, вскинул пистолет, собираясь покончить со мной прямо посреди улицы. Но ему не удалось осуществить задуманное, потому что я не стоял безропотно, словно бык на бойне, как это могло показаться им со стороны. Я усердно формировал плотные жгуты из Силы, закручивая их в тугие спирали. И когда наступил момент опасности, я просто высвободил их в сторону приближающейся парочки.

Два тела с минимальным интервалом обмякли на ходу и рухнули на асфальт. Один из нападавших развил такую скорость перед смертью, что его бездыханный труп по инерции совершил головокружительный кувырок, в котором он чуть ли не ударил себя пятками по затылку.

Их смерть дала мне достаточно сил для того, чтобы я сумел доковылять до своего первого застреленного преследователя и усесться сверху прямо на его труп. Я немного перевел дыхание, чувствуя, как все сильнее напитывается кровью олимпийка. Надо что-то делать, иначе я очень скоро стану здесь четвертым телом…

Немного поколебавшись, я направил часть собранной энергии в труп, на котором сидел. Пришлось подняться с него, чтобы дать моему новому зомби встать.

Мертвец посмотрел на меня своими глазами, которые были залиты кровью из пулевых отверстий на лице, отчего взгляд его казался совсем фантасмагоричным и нереальным. Я мысленно приказал поддержать меня, и тот, не имея сил сопротивляться моей воле, повиновался. Опираясь на плечо еще тепленького покойника, я прохромал к двум оставшимся телам и поднял их тоже. Одного из убитых я все-таки опознал. Это оказался тот самый бандит из подвала, которого покойный Вагон называл Чижом. Как бы даже не его острые чувства я ощутил при входе в квартиру, а то больно узнаваемые они были. Надо же, как тесна Москва…

В три пары рук покойники донесли меня до моей машины, загрузили на задние сиденья и запрыгнули следом. Автомобиль завелся и резко тронулся, унося нас прочь от места перестрелки. За руль я посадил Чижа, потому что сам был не в состоянии водить, а рядом его подельника.

Пока мы ехали, я отчаянно потрошил память покойных бандитов, ища не только подсказки для себя, пытаясь выстроить свой дальнейший план действий, но и пытаясь понять, как они меня нашли. И как бы просто это ни звучало, но меня, судя по всему, тупо и незамысловато сдали. Один из главарей сообщил лично Чижу не только адреса, где я укрывался, но и номера обоих автомобилей, которые подготовил для меня Лунин. В том числе и тот, на котором я еще ни разу не ездил. И здесь не нужно обладать выдающимися аналитическими способностями, чтобы понять, кто именно слил всю информацию обо мне…

Раздумывая об этом, я вдруг осознал, что бандиты не имели понятия, на какой именно квартире я сейчас нахожусь, а значит, такие же засады сейчас поджидают меня и по другим адресам… а принимая во внимание мое весьма скверное ранение, это был, возможно, единственный мой шанс не ускользнуть на тот свет следом за бравой троицей, что теперь стала моими безвольными прислужниками.

Получив мысленный приказ, мертвый Чиж поддал газу и помчал нас к ближайшей конспиративной квартире. Дороги к позднему вечеру заметно разгрузились, и я, хоть и чувствовал себя гораздо хуже с каждой минутой, так и не успел провалиться в беспамятство.

Испытывая совершенно неописуемое растроение сознания, я руководил действиями подчиненных моей воле мертвецов, умудряясь еще параллельно обдумывать всю бедственность моего положения. Сейчас мы шли вверх по лестнице, поднимаясь на последний этаж старой пятиэтажки, населенной, судя по состоянию квартирных дверей, исключительно одними маргиналами.

Остановившись чуть в стороне от нужной квартиры и пустив на штурм Сашу, того самого покойника, что словил лицом две пули, мы с оставшимися мертвецами принялись ждать.

Открыв дверь моим ключом, труп беспрекословно шагнул в темноту квартиры. Почти сразу оттуда послышалась возня и шум. Вскоре зажегся и свет в прихожей.

– Твою мать, Сашок?! – раздался чей-то донельзя удивленный возглас. – Какого хрена ты тут делаешь?

И другой испуганный голос:

– Ты гля, что у него с хлебалом?!

Затем раздалась заполошная стрельба, грохот падающих тел, звуки глухих ударов и панические вскрики. Когда до меня донеслись эманации чужой боли, я осмелился заглянуть следом. Там полным ходом шла борьба двух мордоворотов с покойным Сашком, у которого прибавилось лишних дырок в теле, а третий валялся в углу и зажимал кровоточащую рваную рану на шее, откуда мой мертвец вырвал зубами кусок мяса. Я быстро умертвил всех живых бандитов, протянув их поперек груди кнутом концентрированной энергии смерти, и выпил до последней капли весь черный туман, излившийся из их тел.

Определенно мне стало гораздо лучше, по крайней мере, я теперь мог стоять на ногах, не боясь обделать штаны от корёжащей мое нутро слабости, но до нормы было еще очень далеко. Я задрал простреленную олимпийку и только сейчас решился осмотреть новообретенную дырку в своем животе. Что ж, она хотя бы больше не кровоточила. Это, несомненно, большой плюс.

Запоздало спохватившись, я еще тщательно ощупал поясницу и то ли с удовлетворением, то ли с огорчением понял, что ранение не сквозное. С одной стороны, это было плохо, что пуля все еще во мне, ведь ее придется как-то извлекать, а с другой – хорошо, потому что удалось избежать совсем уж серьезных повреждений. Боль так сильно тюкала молотками сразу по половине тела, что без осмотра невозможно было понять, что собой представляет моя рана, поэтому масштаб трагедии я смог прикинуть только сейчас.

Добавив к своим троим невольным помощникам еще стольких же, я повел все свое воинство вниз. По пути я узнал у покойников, что все они из бывшей группировки Штыря, которую после смерти лидера быстро растащили себе оставшиеся московские главари. Как быстро, оказывается, у них там дела делаются, ничего не скажешь…

Эти тоже не знали, откуда именно была получена информация по мне, но это мало что меняло. У меня и так уже были некоторые подозрения на этот счет, ведь такие подробности о моих убежищах знал один-единственный человек. И ключи от этих берлог тоже могли быть только у него.

После стольких насильственных смертей я буквально на физическом уровне ощущал бурление Силы в своем теле, но как направить ее на свое исцеление, я не знал. Да я вообще даже не представлял, можно ли это вообще сделать? Она вроде бы как-то самостоятельно, без моего участия, словно имела собственный разум, включалась в процесс моего лечения. Я не понимал, что чувствовал, но где-то на уровне голой интуиции воспринимал это именно так.