или мертв, и потому каждое утро заглядываешь в мою комнату.

Мужчина старался казаться спокойным, хотя на самом деле он жутко боялся отказа.

– Тебе не придется больше бегать из комнаты в комнату.

Ёну долго думала над словами мужа и внезапно, закатив глаза, кивнула.

– Можно попробовать.

Волнение Сончжэ наконец отступило.

– Но, – вдруг заговорила девушка, решив поставить условие, – только если вы, сонбэ, поклянетесь, что не дотронетесь до меня.

Сончжэ чувствовал себя опустошенным. Казалось, нет человека, столь же неподатливого, как его жена. Как будто вся химия, которая возникла между ними всего несколько минут назад, куда-то испарилась.

«Мы же буквально только что держались за руки. Тебе же понравилось. Ты даже улыбалась. Как ты можешь теперь просить меня поклясться, что я не прикоснусь к тебе?» – мысленно возмущался Сончжэ.

Даже отказ жены шокировал бы его меньше, чем это условие. Но Ёну была непоколебима. Сончжэ и понятия не имел, что она окажется такой неприступной. Будь она универмагом, ее сейсмоустойчивость не дала бы зданию даже пошатнуться, не говоря уже об обрушении.

«Если мы решили спать в одной комнате, это не значит, что я сразу наброшусь на нее. Но я ведь тоже человек… А человеку нужна надежда. У мужа должна быть возможность взять жену за руку, подложить свою руку вместо подушки, когда ей не спится, а перед сном погладить жену по голове. Если я поклянусь, что не дотронусь до нее, то чем наши отношения будут отличаться от отношений брата и сестры? Есть такая штука, как супружеский долг. Невозможно сохранять целомудрие всю свою жизнь…» – все никак не мог успокоиться Сончжэ.

– Давай спать отдельно, – отрезал он. Для него было бы лучше жить одному, чем давать такую клятву. – Просто поступай как раньше: бегай каждое утро туда-сюда.

Сончжэ заговорил резко, ощутив, что условие жены убило всю ту теплоту, которая возникла между ними. Ёну же, услышав ответ мужа, разочарованно приоткрыла рот.

– Ох, – вздохнула она.

«Попросила не прикасаться ко мне, а он сразу отказался от своих слов и предложил спать раздельно? То есть с самого начала Сончжэ собирался приставать ко мне? И все, что он делал сегодня, – брал за руку, ухаживал, – все было продумано заранее ради одной цели?

– Что?

– Да так, просто немного жаль. – Ёну не хотела проигрывать этот спор. Вся романтика, что витала между ними во время прогулки у рождественской елки, исчезла. – Жаль, что вы, сонбэ, такой же, как и все.

Глаза мужа блеснули злостью, но девушка заставила себя не струсить под его взглядом: «Я больше тебя не боюсь! Не боюсь!»

– Я же просила не смотреть на меня так! – продолжала наступать она.

– А что не так с моим взглядом?

– Смотрите на меня слишком свирепо.

– Не смотрю я на тебя свирепо. Говорил же, я всегда такой, таким родился.

– Я смотрю, у вас кукуха не того.

– Кукуха? Теперь мы такими словами общаемся?

– Ну это ведь не ругательство.

Сончжэ понимал, что Ёну злится. Но это был какой-то новый метод выплескивать досаду, и аплодировать он ей за такие выходки не собирался. Муж явно обиделся на нее за то, что она испортила всю сегодняшнюю атмосферу.

– Впредь не приходи в мою комнату и не интересуйся моим здоровьем.

Ёну шокировала такая пылкость: «Что? Вот он мелочный. При чем здесь проверка здоровья? Это ведь по-настоящему благородное дело!»

– Я против. Это тут вообще ни при чем. К тому же я это делаю ради вас, а не ради себя.

– Сам разберусь со своим здоровьем.

– Надо уметь делиться обязанностями. Это супружеский долг. В отношениях между женатыми людьми это совершенно нормально. Я же не делаю чего-то плохого. Если есть претензии на этот счет, то можете тоже интересоваться моим здоровьем.

Под молчаливым испепеляющим взглядом Сончжэ девушка сглотнула.

– Да, ты правильно все сказала, – согласился муж после долгой паузы.

– Да, интерес к здоровью партнера – это нормально.

– Я не про это… Супружеский долг. – Муж сделал акцент совсем на другой части ее фразы.

Ёну почувствовала, как мрачная аура заполняет комнату.

– Я все это время был занят и не мог поговорить с тобой об этом. Так вот я считаю, что самое важное в отношениях между женатыми людьми – это и есть тот самый «супружеский долг».

Ёну казалось, будто она постепенно утопает в доводах мужа.

– Супруги должны быть самыми близкими друг для друга людьми. Как в моральном отношении, так и в физическом, – говорил Сончжэ, снимая пальто. – Наши тела и души должны стать частью одного целого, тогда и мы станем настоящими мужем и женой.

Расстегнув пуговицы, он снял пиджак и осторожно положил его рядом с пальто. Шаг за шагом он приближался, и Ёну неосознанно попятилась назад: «Э-это не то, чего я добивалась. Я не этого хотела».

– Надо подумать уже и о следующем поколении. Я ждал тебя два года, и раз разводиться мы не собираемся, тогда не стоит ли задуматься о наследниках?

Сердце Ёну начало бешено колотиться в груди.

– И как ни странно…

Ту-дум, ту-дум, ту-дум!

– Лучший способ проверить мое состояние здоровья…

Ту-дум, ту-дум…

– Сделать это. Понимаешь, о чем я?

«Ничего я не понимаю. И не хочу понимать», – в панике смотрела на мужа Ёну. Но он продолжал улыбаться. Его улыбка буквально парализовала ее.

– Ты от этого только выиграешь.

«Ничего я не выиграю. Может, заплакать? Когда я плачу, он ничего не может сделать, даже пошевелиться. – Ёну зажмурилась и напряглась, но слезы не хотели течь. Ни слезинки. – Я так растерялась, что сложно настроиться на нужный лад».

Девушка не умела лгать и потому не знала, как вызвать фальшивые слезы. А Сончжэ тем временем расстегивал пуговицы рубашки одну за другой и подходил все ближе.

«Адамово яблоко… О боже, нет! Ключицы… Нет-нет!» – Неотразимо сексуальное тело мужа вскружило Ёну голову.

– Выбирай одно из двух.

– Ч-что выбирать?

– Моя комната или твоя, – ответил он жене, которая уже почти плакала.

Полуопущенные веки, прищуренные глаза, низкий голос – все в Сончжэ излучало жестокую обольстительность. Он был явно настроен сегодня соблазнить жену.

– Ни то, ни другое! – задыхаясь, ответила Ёну.

Но Сончжэ своим телом перекрыл жене все пути к отступлению. Она хотела было повернуться к нему спиной, но он остановил ее, схватив за плечо.

– Пытаешься сбежать?

Его голос щекотал ее ухо.

– Я-я пока еще не готова…

Ёну не могла сказать ему, что не хочет детей. Она боялась, что появление ребенка разрушит зарождающуюся романтику их отношений. Но чтобы все-таки выйти из сложившейся ситуации, она решила снова прибегнуть к доводам логики.

– У тебя было два года на подготовку, – беспощадно отрезал он. – Даю тебе десять минут на то, чтобы собраться с мыслями.

– Как можно решиться на это за десять минут? Мне нужно в тысячу раз больше времени, – с всхлипом выдавила из себя Ёну.

– В тысячу раз больше? Значит, десять тысяч минут.

«Вот это да!» – удивилась девушка столь быстрому подсчету.

– А в часах это сто шестьдесят шесть