— Ты выглядишь потрясающе, — сказал Валд. — Такая взрослая, будто незнакомая. Но все же моя жена.

— Мы уже опаздываем, — сказала Энтропия, выглядывая из-за его плеча.

Она сегодня была в голубом и сильно декольтированном платье. Похоже, Энни мнила себя по-прежнему молодой, но увы, даже низкая гравитация существенно повлияла на ее формы.

Валд сглотнул, обернулся на Инфиниту, которая стояла тут же, слегка утомленная, но прекрасная, в темно-синем платье, закрытом от шеи до носков туфель. Ее коса привычно закручивалась в высокую башню, но мне показалось, что за эти дни в ней добавилось седины.

— Мама, может, мы придем чуть позже? — спросил Валд.

— Некрасиво заставлять себя ждать, — возразила Энтропия, опираясь на локоть Магнуса, который молча пожирал меня глазами. — Эвочка… Немного провокационно, но ты очаровательна.

Я благодарно ей улыбнулась, но слегка напряглась. Если Энтропия посчитала провокационными кружевные вставки, то не стоит поворачиваться к ней спиной. Сделав вид, что мне нужно поправить обручальный браслет, я задержалась, пропуская всех вперед. И лишь когда Инфинита, Энтропия и Магнус отошли на достаточное расстояние, взяла Валда под руку.

Он был в обычной синей рубашке и темных брюках, легкие туфли из ткани запылились. Похоже, мужчины в этом мире не любили наряжаться, оставляя это женщинам, но я невольно им залюбовалась.

— Как твои дела? — спросила я. — Как прошел день?

— Лучше, чем я надеялся, — ответил Валд. — Однако я все еще верю, что мне удастся обойтись без переворота. Можно попытаться преподнести нападение на шиагов как охоту. Но мне понадобится много горючих смол и масел, которые мы так удачно запасли с твоей подачи.

Он посмотрел на меня внимательнее, погладил мои пальцы, лежащие на сгибе его локтя.

— Но сегодня я не хочу об этом думать, — признался он. — Да и не смогу. Ты занимаешь все мои мысли, Эва.

— И что ты думаешь обо мне? — немного смущаясь, спросила я.

— Я думаю о том, как снимается твое платье, — прошептал он, склонившись к моему уху. Теплые губы коснулись кожи и задержались на миг.

Мы вышли из пирамиды, и свежий ветер погладил мою спину от лопаток и до поясницы. Сверху у платья был воротник-стойка, и если спереди все выглядело скромно, не считая полупрозрачных кружевных вставок, то спина оставалась полностью обнаженной до самых ямочек над ягодицами, а эластичная ткань, которую варвары делали из какого-то растения, облегала бедра так плотно, что мне пришлось отказаться от нижнего белья.

Я шагала по тропинке, мысленно благодаря Лору за удобные туфли на толстой подошве и гадая, не ошиблась ли, когда обратилась к ней за помощью. Может, это очередная пакость? Но мне не хотелось так думать. Лора была искренна в своем желании подобрать мне наряд и так извинялась за то, что невольно стала причиной моего изгнания. Но она ведь вышла замуж за моего бывшего жениха, а тот подставил меня перед всем советом…

Гадая о возможных мотивах Лоры, которая заверила меня в том, что отныне мы лучшие подруги, и дала мне еще несколько платьев на всякий случай, я не заметила, как мы дошли до места церемонии. В долине мне понравилось куда больше храма: в небе уже зажигались первые звезды, шумело море вдалеке, горели факелы, освещая небольшой алтарь, украшенный девяткой из цветов и иконой с ликом Фернанды. Священник стоял рядом с молодым парнем в серых одеждах, который показался мне похожим на брата: упрямый подбородок, вихрастый темный чуб. У Кира тоже вечно волосы торчали во все стороны, пока он не обрил их в военном училище. Жениху вряд ли было больше восемнадцати, а невеста, которая появилась у другого края поляны, выглядела еще моложе. В пышном сером платье, украшенном цветами, с ярким румянцем во всю щеку и заметным животиком, она не была красавицей, но жених не сводил с нее восторженного взгляда.

— Выходит, только мне была оказана честь пройтись к алтарю голой? — спросила я у Валда.

— Прости за это, — сказал он. — Я не знал.

Он положил ладонь мне на спину, и его пальцы вздрогнули от прикосновения к обнаженной коже. Ладонь сдвинулась ниже, еще ниже, Валд резко повернулся ко мне. Его рука ползла вниз, и он облегченно выдохнул, когда его пальцы все же нашли край ткани. Валд сделал шаг назад и посмотрел на меня со спины.

— Это все Лора, — выпалила я.

Валд неопределенно хмыкнул, встал позади, загораживая меня от любопытных глаз. Его рука сместилась на мой живот, прижимая меня к твердому мужскому телу. Все более и более твердому…

На этой церемонии не было предусмотрено лавок для зрителей, все стояли полукругом по краю поляны, глазея на то, как невеста идет к жениху, дожидающемуся ее у алтаря. Вторая рука Валда легла мне на талию, пальцы скользнули под ткань, погладив кожу.

— Валд, — прошептала я, вздрогнув от горячего прикосновения.

— Никто не смотрит, — ответил он мне на ухо и потянул немного назад, под тень деревьев.

Все и вправду смотрели на молодых, и пальцы Валда прошлись вверх под кромкой ткани, переместились немного вперед и коснулись полукружия груди.

Священник начал обряд, и я попыталась прислушаться к его словам. Наконец-то узнаю, в чем там поклялась Валду, но неспешные осторожные ласки отвлекали, и я куда отчетливей слышала ускоряющийся ритм сердца, бьющегося мне сзади в лопатку, и собственное учащенное дыхание. Рука Валда опустилась вниз, забралась под кромку ткани, прикрывающей ягодицы.

— Жена, — прошептал он мне на ухо. — Хочу задать тебе важный вопрос.

— Какой? — тихо спросила я.

— Где твои трусы?

Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться, и поймала внимательный взгляд Энтропии. Они все трое стояли впереди и правее. Инфинита устало оперлась на локоть Магнуса, а тот будто кол проглотил: спина окаменела, напряженные мышцы выделялись под тканью рубашки, которая взмокла и потемнела между лопаток. Может, у него свадьбофобия? Или он по другому поводу нервничает? Желваки так и ходят, пальцы сжаты в кулак — психует чего-то?

— Твоя тетя смотрит, — заметила я.

Валд вздохнул и уставился вперед, все так же прижимая меня к себе. А я изо всех сил старалась не покраснеть, чувствуя его явное возбуждение.

— Клянешься ли ты уважать свою супругу, делить с ней кров и пищу? — спросил священник жениха, который теперь цвел румянцем, как и его невеста.

— Беречь и защищать, — прошептал Валд мне на ухо, повторяя слова клятвы, — заботиться и нежить, любить наших детей, спешить в наш общий дом, делить и радости, и горе, и постель.

Я повернулась к нему. Валд выглядел спокойным и сосредоточенным, повторяя клятву. Огонь факелов отразился в синих глазах, наполняя их светом. Для него это было всерьез с самого начала…

— Да, — сказал жених. Голос его сорвался и прозвучал неожиданно пискляво.

— Радость, горе и постель? — повторила я насмешливо, пытаясь отогнать тоску, сдавившую сердце. — Какой-то странный набор. Так все возвышенно — и вдруг постель.