— Ты его не забыла. Давно дело было, но ты не забыла. Все плохо кончилось, разве нет? Всегда все плохо кончается. Кто из вас тогда кого поимел?

— Что я тебе, дурочка? Беру, что по праву мое, и сваливаю, когда пора сваливать. Если Рич тебе по-другому поет, брешет, как и все вы. Я взяла, что у него было моего, и свалила.

— Но кое-что оставила, не так ли?

— Ничего, о чем бы жалела, — сказала та с мерзкой ухмылкой. — Рич просто неудачник с хотелкой не по средствам. А Айзек умеет всего добиваться и умеет обращаться со мной как надо. Я его не сдам, как ты ни старайся.

— Да уж сама вижу, — ответила Ева.

«Любовь, — подумала она. — Даже такую извращенную любовь ничем не одолеешь».

— Мы и без твоей помощи его схватим. И Мелинду с Дарли вернем их близким без твоей помощи. А тебе окажем услугу и оставим в живых, чтобы остаток своей жизни ты провела в бетонном мешке.

— Айзек меня освободит.

— Он о тебе даже не вспомнит.

«Чего не сказать про меня, — призналась она себе. — Я о тебе еще долго буду вспоминать».

— Можешь еще успеть передумать, пока врачи не кончили тебя штопать.

Ева направилась к выходу, но у дверей остановилась и, обернувшись, спросила:

— У тебя был ребенок. — «На сканах это было бы видно, и в карте должно быть написано». — Что с ним стало?

— Какое мне до этого дело?

— Так я и думала, — бесстрастно произнесла Ева, внутренне поразившись, насколько спокойной она себя чувствует. — Ты именно то, что я о тебе думала, — сказала она и прибавила имя, пришедшее из обрывков детства, — Стелла. Ровно то, чем кажешься.

И вышла за дверь.

— Ну! — схватила ее за руку Бри. — Сказала?

— Ничего.

— Дайте-ка теперь мы попробуем, — пробормотала Никос, смотря сквозь стекло окошка.

— Да пожалуйста. Я думаю, мы и без нее обойдемся. Рорк отследил счета Макквина и раскручивает всю его цепочку. По ним мы его найдем скорее, чем с ее помощью.

— Нам об этом никто не сообщал! — возмутилась Никос.

— Вот, сообщаю. Он мне сам сказал за секунду до того, как я сюда вошла. Дадите вы ему спокойно с ними поработать или нет? — «Да, черт, не такая уж ты и спокойная». — Слушайте, Рорк круче любого вашего специалиста. Не давите, дайте ему час. Макквин все равно еще должен позвонить, поиграть со мной. Надо быть к этому готовыми. Валяйте, попробуйте ее сломать, — Ева мотнула головой в сторону двери. — Только я бы на вашем месте дала ей пару минут успокоиться, кое о чем подумать. Врачам с ней еще надо похимичить.

— Пусть тогда сначала они закончат, — решил Лоуренс, — а потом мы ею займемся. Возможно, к тому времени она уже будет готова пойти на сделку.

— Удачи. Где лейтенант Риккио? — спросила Ева у Бри.

— Поехал назад в управление. Надо сделать заявление для прессы. Они и так слишком многое поразнюхали, ему нужно предотвратить дальнейшую утечку информации. Если Макквин отслеживает новости, нельзя, чтобы он узнал о том, что мы взяли напарницу.

— Отслеживает обязательно. Приставьте к ней человека. Что бы тут с ней ни делали, куда бы ни переводили, пусть следит за ней. Свяжитесь с ОЭС. Когда Макквин позвонит, пусть переправят сигнал на мой мобильный. Мне надо быть на ходу.

— Дайте мне ее допросить, — вызвалась Бри.

— Нет, только не вы. Она знает, кто вы, и будет использовать это против вас. Поверьте, — добавила она, заметив, как насупилась Бри, — не будь я уверена, что вам она ни за что в жизни ничего не выдаст, вы бы уже сейчас ее трясли. Главное в данный момент — не допустить утечек, не только в управлении, но и здесь.

— Риккио послал к журналистам Анналин, она им сказала, что мы задержали подозреваемую в серии ограблений. Якобы была неудачная попытка взлома, погоня.

— На первое время должно хватить.

— Я свяжусь с ОЭС. Риккио сказал, мы с Анналин поступаем в ваше распоряжение.

— Сколько еще человек, кроме вас двоих, он поставил караулить задержанную?

— Еще троих, сменяемся каждые три часа.

— Должно хватить. Пока не ваша с Анналин смена, начните прочесывать эту часть города. Цель — квартира, не меньше двухкомнатной. Дом среднего уровня, не забудьте, и с отдельным гаражом. В хорошем районе. Этаж не первый. Сдана в аренду не позже года назад. Проследите заказы на звукоизоляцию.

Квартира должна быть в получасовой досягаемости на машине от дома напарницы. Дольше пяти-десяти минут, но меньше получаса. Макквин хочет, чтобы она была рядом, но не слишком близко.

— Какого типа дом? Таунхаус?

— Многоквартирный, — за сегодня Ева увидела достаточно, чтобы понять, как течет жизнь в малоэтажных районах. — Дом типа ее — все слишком на виду. Любой из соседей видит, где ты и что делаешь. И Макквину нужно где-то парковать вторую машину. Рорк сказал, он ходил в банк, снял деньги. «Прерия траст» на Дэвис-стрит — учтите это в расчетах. Я выезжаю туда, проверю записи с камер.

— Рорк нам все уже сказал. Риккио послал туда людей из ОЭС изъять диски.

— Хорошо. Пусть перешлют мне. Мы с Рорком будем у себя в номере. Мне нужно кое-что там сделать, потом вернусь.

— А если она выдаст нам адрес Макквина? — спросила Бри, глянув в сторону двери.

Ева также обернулась:

— Не выдаст. Ваша сестра и девочка для нее — пустое место. Ее волнует только она сама и Макквин, он для нее как наркотик. Она от него зависит. Если я не права, федералы ее расколют. А пока займитесь поисками.

По лицу Бри было видно, как надежда борется в ней с отчаянием, но Ева уже отвернулась и набрала номер Рорка, внешне стараясь казаться спокойной.

— Как там с новой машиной?

— Готова.

— Мне нужно в отель, проработать кое-какие версии, потом в управление.

— Встретимся там же, где мы разговаривали.

Сев в машину, Ева откинулась в кресле и закрыла глаза.

— Подожди минутку, а?

— Сколько угодно.

«И все же болит», — подумалось ей. Теперь, когда она позволила себе чувствовать, она ощутила боль. В голове, в животе, в груди. Глубокие, открытые раны, пульсирующие с каждым ударом сердца.

— Не знаю, правильно ли я сделала. Стоило ли с ней говорить. Не знаю, ради кого я это сделала — ради их жертв или ради себя.

— Ева, ты всегда думаешь о жертвах.

— Она не раскололась. И не расколется. Она знает, кто я — не то, что у нас с ней, но то, что у меня с Макквином. Она знает, что он ненавидит меня, и жаждет преподать мне урок. Этого-то она больше всего и хочет, это для нее важней любой сделки. Наверно, так она себя и ведет: находит мужчину, к которому можно пристраститься, и подчиняется ему. Пока по той или иной причине его не бросает. Она не хотела ребенка, но родила, потому что Ричард Трой хотел подзаработать. А теперь делает то, что хочет Макквин. Вероятно, до него были и другие. Неважно, — добавила она. — Главное — шаблон поведения. Но мы из нее ничего не вытянем, дохлый номер. Даже если я ошибаюсь и ее расколют, это точно буду не я. Я для нее — лох, так она меня воспринимает. Лох и, еще хуже, коп. Я и враг, и лох. Или мы с тобой оба. Это все ради денег. Она все еще планирует на мне заработать. В этом, наверно, даже есть какая-то ирония.