Наваждение длилось несколько секунд. Когда игры разума закончились, Дарья с раздражением приказала себе держаться, во что бы то ни стало: не время сходить с ума! Чертово нервное истощение! Злясь на предательскую слабость собственного рассудка, она вышла из камеры пыток. Скоро вернулась с пластиковым пакетом, в который сложила останки кошки — сделала это быстро, решительно, до боли закусив губу.

— Отда-ай, мое! — вопил Свин, рыдая. — Мясо, мясо, отда-ай мое мясо!

Дарья подумала, что нет на свете звука более поганого, чем звук его голоса. В голове даже возникло словосочетание: «Нытье погани».

— Отда-ай, отда-ай мое мясо! — Свин глядел то в потолок, то на стены, словно уже не соображая, у кого именно выпрашивал подачку. Его блеклые глаза походили на глаза мертвой рыбины. — Отда-ай!

Дарья вышла из камеры пыток. Закрывая за собой дверь, усомнилась, что забыла утром ее закрыть. Все, конечно, возможно, но… что-то внутри протестовало против того, чтобы брать на себя вину за беспечность и гибель Ириски.

— Как жалко кису! Бедненькая, бедненькая киса.

Дарья услышала детский голос, когда поднималась из подвала по лестнице в комнату, а потом и увидела копию Киры. Та, выпятив нижнюю губу, стояла в дверном проеме. Дарье хватило мимолетного взгляда, чтобы понять: печаль это существо сейчас изображает, а не чувствует. Притворство, бездарная актерская игра.

— Такая хорошая киса была, черненькая, с хвостиком, — вздохнула девочка. — А эти нехорошие люди ее съели. Ох-хо-хо… беда, беда.

Дарья прошла мимо нее в коридор. Оглянулась.

— Это ты дверь в подвал открыла?

Она знала, что честного ответа не услышит, да и какой ответ на самом деле честный? Копия Киры скорчила обиженную гримасу.

— Не открывала я никакую дверь. Не нужно, мамочка, винить меня. Может, ты сама забыла ее закрыть, а?

Спорить Дарья не собиралась. С трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться, отвернулась и стремительно пошла дальше по коридору.

— Положи от меня цветочек на могилку кисы! — крикнула ей вслед девочка. — Я буду по ней скучать. И не вини себя ни в чем, мамочка. У тебя есть кого винить!

Останки кошки Дарья закопала в вишневом саду, возле беседки. Вторые похороны за день, но на этот раз без высокомерных людей вокруг. С вымазанными в земле и крови руками, стоя возле могилки с маленьким, не слишком аккуратным холмиком, Дарья впервые задумалась о том, что совершенно не помнит похорон Киры, будто их и не было вовсе. Отрезок времени, милосердно вырванный из памяти, из жизни. Даже стало страшно, что когда-нибудь эти воспоминания вернутся.

И тут, словно по чьей-то подлой воле, в голове возник образ лежащей в гробу девочки.

— Нет! — выкрикнула Дарья, проклиная свое вышедшее вдруг из-под контроля воображение.

Образ не желал меркнуть, хоть бери и головой бейся о стену. Девочка лежала в гробу — образ невероятно четкий, вот только лицо девочки было размытым.

Дарья не заметила, как зашла в беседку, села на скамью. Она совершенно потеряла связь с реальностью. Откуда-то донеслось треньканье колокольчика, а потом раздался громовой раскат — рокот звучал не прекращаясь. Дарья запаниковала, не понимая, как вырваться из мира иллюзий, ее тело будто бы растворилось в пространстве, а перед взором гроб с девочкой плыл по океану черной мглы.

Но вот очертания гроба размылись, и скоро он исчез вовсе. Мгла расступилась, и Дарья увидела залитый солнечным светом островок. Лучи появлялись ниоткуда. Это была поляна — ветвистый клен, кустарник черной смородины, на траве покрывало, на котором стояла корзинка, а рядом была разложена снедь. И книжка с красочным изображением Братца Кролика на обложке.

Дарья даже представить себе не могла, что может существовать что-то более несочетаемое. Этот островок выглядел слишком чуждо среди клубящейся, будто живой, мглы. Нечто прекрасное, то, от чего щемило сердце, и мерзкие, источающие чистейшее зло, тучи. Мощный противоестественный диссонанс.

Взирая на островок, она испытывала отчаяние. Как же хотелось попасть на эту поляну, ведь верилось, что там и только там придет успокоение, что солнечные лучи, изумрудная трава, листва клена заберут все беды и вернут утраченное, что прошлое — счастливое прошлое — вернется. Но какая-то сила не давала приблизиться, держала на расстоянии и будто говорила, издеваясь: «Здесь все в моей власти! Смотри и страдай от бессилия! Смотри и страдай!»

Из кустарника вышла кошка. Она задержала взгляд на порхающей над поляной бабочке, а потом разлеглась на траве и принялась вылизывать лапы. Раскрылась книга, перелистнулись страницы.

Мгла становилась все беспокойней, то тут, то там ее озаряли яркие вспышки, рождались и распадались в клочья черные вихри. Дарья увидела, как вдалеке мгла вздыбилась, поднялась, точно гигантская волна, и трансформировалась в женскую фигуру. Тень нависла над грозовым миром, мглистые потоки стекались к ней и, сопровождаемые электрическими разрядами, устремлялись вверх. И все это под мощный аккомпанемент грозовых раскатов и какого-то звериного, полного дикой ярости рева. Женская фигура становилась выше, шире, на черном овале лица вспыхнули синие огни глаз, как путь в бездну, прорезался и раскрылся рот.

Дарья не испытывала страха, ею полностью овладела злость. Ненависть к Грозе была абсолютной, будь она огнем, спалила бы всю вселенную.

На солнечном островке появилась призрачная фигурка девочки — зыбкая, едва заметная, подует ветерок и развеет. Солнечные лучи начали исчезать, на островок надвинулась тень. Листва клена, кустарника, трава стали пепельного цвета. Призрачная девочка приподняла руку и растворилась в воздухе, а на островок хлынули потоки мглы. Весь грозовой мир погрузился во тьму.

Дарья ощутила, как что-то схватило ее, встряхнуло. Она закричала, а затем увидела чье-то лицо и немедленно вонзила в него ногти.

Это был охранник. Он отпрянул, коротко выругался, на его раскорябанной щеке выступила кровь. Дарья, еще не осознавая, что вернулась в реальный мир, выкрикнула:

— Уничтожу тебя, тварь!

Охранник глядел на хозяйку с опаской. Секунду-другую он колебался, а потом перехватил ее руки и четко произнес:

— Спокойно, Дарья Сергеевна. Спокойно. Все хорошо. Спокойно.

Наконец Дарья сообразила, что сидит на полу беседки, а рядом никакая ни тварь из странного иллюзорного мира, а крепкий молодой человек. Охранник помог ей подняться.

— Я видел, что вы сидели на скамейке, дремали, кажется, а потом упали. Я сейчас «Скорую» вызову и…

— Не нужно! — резко сказала Дарья, не утратив еще агрессивный настрой.

Но охранник, имея свое мнение на ситуацию, все же вынул из кармана сотовый телефон.

— Я вызову. Вы ведь сознание потеряли.

Воспользоваться телефоном он не успел — Дарья ринулась к нему, как фурия, вырвала из руки сотовый и швырнула его на пол.