Соответственно с этим выступают и другие моменты в жизни Христа. Таковыми является прежде всего празднование Рождества Христова. Центральный пункт составляет здесь Рождественская ночь. Происхождение этого праздника неясно. Армянин Анания-арифметик от начала VII в. сообщает, что при императорском дворе он был установлен только при Констанции (337–361). Так называемым Хронографом событие это ближе датируется 354 г. Так как его замечание во главе «Deposio martirum» просто отмечает 25 декабря с умолчанием о праздновании в этот день Рождества Христова, то, значит, праздник введен и не перед 354 г. Но это вещь совершенно невозможная! Отсюда правильнее полагать, что праздник этот установлен не в 354 г., но в 336 г., как это прямо указывает приложение «Deposirio episcoporum» Хронографа. Отсюда единственно можно догадываться, что праздник незадолго до 360 г. появился в Риме и отсюда распространился по всей церкви. Впрочем, надо заметить, что еще император Иустин I (518–527) вынужден был предписать празднование его повсеместно в Римской империи. На выбор дня его чествования оказало весьма важное влияние то обстоятельство, что весь античный мир привык праздновать 25 декабря как день Бога-Солнца (Sol invictus). Отсюда языческому торжеству надо было противопоставить христианский праздник, посвященный началу истинного Cолнца мира, Спасителя человечества. С V в. специально во франкской церкви готовились к этому празднику, посредством поста три раза в неделю по понедельникам, средам и пятницам в течение шести предшествующих ему недель. В Римской церкви еще перед Григорием в качестве преддверия праздника был введен адвент, охватывавший 4 недели или воскресения. Второй день праздника уже с конца IV в. стал посвящаться памяти первомученика Стефана. Наконец через неделю после Рождества было установлено празднование Обрезания Господня, каковым праздником вполне заканчивался Рождественский круг.

В IV в. среди пасхального времени выступили два праздника, именно Вербное воскресение и Вознесение Господне, память которого раньше соединялась с Сошествием Святого Духа во время Пятидесятницы. В широком смысле все дни Страстной седмицы (hobdomas magna) и пасхальной недели вообще рассматривались как праздник, насколько они были днями неприсутственными и посвященными богослужению. Особенно это надо сказать про Страстной четверток и Великую пятницу. В V в. для подготовки к Вознесению (через Мамерта Вьеннского около 470 г.) были введены трехдневные моления или рогации. Первым Орлеанским собором (511 г.) праздник этот был установлен для всей Галлии. Позднее он был введен (около 800 г.) также и в Риме. В процессии Маркова дня Римская церковь владела родственным празднованием. Последнее выступило на месте древне-римского праздника Робигаллии и впервые было введено Григорием Великим.

4. Относительно празднования святых надо сказать, что ныне некоторые праздники в память мучеников получили всеобщее распространение, тогда как раньше празднование ограничивалось только местами погребения мучеников. Прямо это надо сказать, именно про праздники в память св. Стефана, апостолов Петра и Павла, а в греческой церкви и праздник всех мучеников (через неделю после Троицы). Вскоре, однако, начали торжественно отправлять не только дни преставления (Dies natalis) мучеников, но и дни кончины святых, как, например, в Галлии св. Мартина Турского. Напротив, по отношению к Иоанну Крестителю, сделавшемуся святым еще во чреве матери, стали праздновать, кроме дня Усекновения главы его, еще день его рождения. Впрочем, практика в разных церквах по этому вопросу была весьма различная. Епископ Перепетуй Турский около 475 г. причислил также и вигилии в качестве десятого праздника в честь святых.

5. Наконец возникают 4 праздника в честь Приснодевы Марии. Древнейшими из них являются Сретение и Благовещение. Основание их весьма раннего происхождения и, несомненно, кроется в отношении их к истории Спасителя. В известном смысле они являются также праздниками Господними. В день Сретения у греков вспоминалась встреча Господа со старцем Симеоном. По «Peregrinatio Silviae» он уже в Иерусалиме в конце IV в. праздновался именно как «Quadragesima de Epiphania», 14 февраля. Праздник Рождества вызвал перенесение его на 2 февраля, о чем постарался в особенности Юстиниан. Праздник Благовещения впервые засвидетельствован проповедями епископ Прокла Константинопольского (около 440 г.). праздник Успения (Asssumptio) возник в Палестине, вероятно уже в начале VI в. Закон императора Маврикия (582–602 гг.) причислил вскоре его к общим праздникам. Наконец праздник Рождества Пресвятой Богородицы, равным образом, является весьма древним, если только упоминающий о нем сладкопевец Роман жил во времена Юстиниана (§ 77). Во всяком случае, день этот праздновался уже в VII в. Праздники большей частью устанавливались греческой церковью. При тесной связи, существовавшей между Востоком и Западом, они вскоре, также и здесь, получили всеобщее признание. Во всяком случае для Рима все эти 4 праздника засвидетельствованы уже для конца этого периода. В прочих церквах, вероятно через распространение римского ритуала, все они были введены, по-видимому, в последующее время. впрочем, не повсюду здесь они явились полным новшеством. Две страны уже отправляли один праздник в честь Марии, хотя и не в обычные сроки. В Галлии праздник Успения (18 января) совершался уже с VI в. В Испании он был введен Толедским собором 656 г. (к. 1) вместе с назначением времени его празднования (18 декабря).

6. Вопрос о праздновании Пасхи рассматривался Арелатским собором 314 г., предписавшим совершать его повсеместно в один день, который для всех церквей должен был, согласно с обычаем, устанавливать Римский епископ. Так как здесь шла речь о предмете, касавшемся не только западной, но и восточной церкви, то постановление это не было приведено в исполнение. Вследствие этого вопрос этот был еще раз возбужден на Никейском соборе и получил, наконец, желательное разрешение. «Восточные (т. е. христиане Киликии, Сирии и Месопотамии), которые раньше праздновали вместе с иудеями (т. е. перед весенним равноденствием), будут справлять ее, — пишет собор, — одновременно с римлянами и прочими христианами». Пожелание это, если не тотчас, то в скорости сбылось. После Антиохийского собора 341 г., выступившего с наказаниями против четыредесятников (к. 1), о каком-либо различии в этом отношении ни на одном из Восточных соборов не было и речи. Дальше на Никейском соборе было постановлено, чтобы Александрийская церковь ежегодно определяла время праздника, а Римский епископ доводил это до всеобщего сведения. Это повеление собора не было скоро приведено в исполнение. Если самое существенное было еще раз повторено в Сардике в 50-х годах, то понадобилось еще много времени, чтобы с VI в. прийти к действительному единообразию, когда Рим, оставив свой расчет (84-годичный цикл, день весеннего полнолуния — 18 марта, пасхальные границы или дни, на которые по лунному календарю падает пасхальное воскресение, Luna XVI–XXII), по совету Дионисия Малого принял Александрийский (19-годовой, 21 марта, Luna XVI–XXI), а прочие латинские церкви повсеместно последовали его примеру.

Ирландцы и шотландцы большей частью в VII в. также последовали примеру Рима, хотя до этого времени вместе с бритами твердо держались древнего 84-летнего цикла (с 25 марта и Luna XIV–XX,