Ну, допустим, я — в центре поселения кассанов. И… что теперь?!

Вышла из шатра, потопталась у входа, дожидаясь, когда меня заметят. Внимание обитатели деревни на меня все же обратили, но реагировали вяло. Прошли две женщины, неся в руках длинные серые листья. Глянули в мою сторону, произнесли что‑то непонятное и последовали дальше. Один из воинов прошел совсем близко, заставив меня вжаться в стену. Посмотрел сверху вниз, хмыкнул, совсем как человек, и… Вместо того, чтобы дать четкие указания — куда и зачем мне идти, и объяснить, что со мной будет, — развернулся и утопал прочь, чтобы присоединиться к троице у соседнего шатра.

А — а-а?.. И что мне делать?

Простояв дуб дубом, двинулась, как полагала, к центру лагеря. Может, там найду представителей местной власти? Ну, градоначальника или шамана… Объясню, что мне надо вернуться в пустыню.

Вскоре в просветах между шатрами увидела большой костер, искры из которого улетали в темнеющее небо. Тут мимо пробежала детвора, зависла возле меня на несколько секунд, затем отправилась дальше, по своим делам. Я тоже пошла. По своим. Осталось определить, где же они, потому что кассаны в деревне усиленно делали вид, что Маша Громова здесь в порядке вещей. Только Маша Громова никак не могла взять в толк, почему так получилось.

Я шла, озираясь, сторонясь мужчин с оружием. Один из них что‑то сказал, указав мне на костер. Угу, понятно, уже иду…

По деревне, кроме обитателей и меня, вольготно расхаживали животные, похожие на наших свиней, пятнистые до умопомрачения. Здоровенные, мне до пояса, птицы ярко — синего цвета деловито копались в пыли у соседнего шатра. Подул боковой ветер, принес резкий запах, и за ближайшим шатром я увидела загоны для скота. Свернула к ним, заинтересовавшись, кого же там держат, чтобы отгораживаться изгородью, собранной из кусков арматуры и запчастей, явно принадлежащих машинам моих собратьев. Оказалось, вместо коров и коз за железным забором паслись здоровенные, метров в пять высотой динозавры.

У ящеров были упитанные тела, короткие передние лапки, поджатые к брюху, массивные задние конечности, а также зубастые пасти в маленьких головах на длинных шеях. Четверо динозавров дремали в тенечке от высокой изгороди, вырыв себе местечко в пыли, а парочка задумчиво жевала мясо, время от времени наклоняясь, чтобы оторвать внушительные куски от туши неизвестного зверя. Ящеры уставились на меня заинтересованными взглядами. Один из них моргнул, бросил добычу и потопал в мою сторону. Я попятилась. Надеюсь, меня вылечили не для того, чтобы потом скормить этой миленькой "коровке"!

Кто же знает, и спросить не у кого…

К костру все же не пошла, а свернула вбок, обходя деревню по периметру. Взобралась на пригорок, решив посмотреть, где нахожусь, а еще придумать пути к отступлению, если наступят плохие времена. В том, что они наступят, я была почти уверена.

Деревня находилась возле горной гряды, изрезанной пещерами природного происхождения. Чуть правее, поодаль, синело озерцо, из которого вытекала речка, ведущая… Повернула голову, присмотрелась — да, та самая мелководная речушка, показавшаяся мне ручьем, вела в ущелье, на выезде из которого стояли три знакомых истукана.

Так вот почему по мне стреляли! По чистой случайности я угодила на территорию человекообразных кошек, одна из которых… Повернулась, заслышав шаги. Ко мне шел мужчина — воин. Здоровенный, с седеющий мехом на голове и тусклым блеском зеленых глаз. Одет в черную подпоясанную широким ремнем тунику, спускающуюся ниже бедер, и узкие штаны. Босый. На шее — ожерелье из бусинок и внушительных размеров желтых клыков; костяной браслет на руке.

Успела сосчитать — у кассанов оказалось пять пальцев — за секунду до того, как он положил мне руку на плечо, чуть не вдавив в землю.

— З — cдрасствуй, с — сестра! — произнес воин, странно растягивая согласные буквы, на языке Империи Рагханов.

— Здравствуйте, — растерянно ответила ему, не решившись назвать "братом". Не припомню подобных родственничков! Уставилась на его винтовку, облизнулась жадно. Хорошая такая винтовочка, вот с ней бы я не отказалась породниться!

— Идем со мной, я провожу. С — скоро праз — сдник, много народу! Великая Жрица ждет.

— А… Меня?

Он кивнул.

— А зачем она меня ждет? — стараясь, чтобы голос не звучал слишком тоскливо, спросила у него.

Я только что обнаружила выход из долины кассанов, и мне вовсе не хотелось праздника и чтобы меня ждали. Вместо этого — чтобы отпустили и дали в путь вот такую винтовочку, пару лепешек, фляжку воды, лечебные листья, а еще и проводника до места, где пираты выкинули моего мужа.

Мечты, мечты!

— Так надо, — сказал воин. — Она просила поспешить.

И мы пошли. По дороге, решив не терять времени, собиралась расспросить кассана о том, как могу отсюда выбраться, но не успела.

— Прости, что стрелял в тебя, — произнес он.

От неожиданности я споткнулась о камень, пребольно отбив большой палец. Ого! Значит, меня подстрелили из вот этой самой винтовки.

— Но хочу искупить свою вину, — продолжал мужчина. — Мой дом в твоем распоряжении. Ты можешь свободно передвигаться по деревне. Знай, с этого дня ты находишься под моей защитой.

Он говорил, все так же запинаясь и растягивая звуки, иногда путал окончания, но я привыкла к манере его речи и перестала обращать внимания на акцент и ошибки.

— А… Ты выстрелил в меня, потому что я оказалась на территории твоего племени?

Кивнул. Ясно, я так и думала!

— От взрыва меня спас здоровенный такой зверь, ты должен был его видеть. Что с ним? Он жив? С ним все в порядке?

На этом интересном моменте беседа зашла в тупик. Кассан задумался и не спешил отвечать на вопрос.

— Тебе обо всем расскажет Великая Жрица. Массида Знает, — произнес глубокомысленно. — Ты сможешь задать свои вопросы.

— Но…

— Массида.

— Ну хорошо, — сдалась я. — Знает, так знает.

— Мое имя — Парсур, — произнес мужчина.

Тем временем мы спустились с холма и шли по направлению к костру в центре деревни. Причем не одни, а в коллективе. Со всех концов деревни стекался народ. Женщины несли кувшины, тарелки и корзины со снедью. Мужчины не отставали. Парсур дернул меня за рукав рубахи, уберегая от соприкосновения с корзиной, из которой выглядывали хищные головы рыб. Повсюду, смеясь и дурачась, бегали дети.

— Маша, — представилась в ответ, лавируя между листьями и здоровенными фруктами, которые несли парочка местных разговорчивых красавиц. — Маша Громова.

— Я понимаю, пока что у тебя нет причины доверять мне, поэтому уважаю твое решение, — почему‑то произнес Парсур.

— О чем ты? О каком решении?

— Массида называла другое имя, данное тебе от рождения.