Дальше валяться в постели показалось омерзительным. Нет, мягкая льняная ткань не хранила запахов плотского удовольствия или еще каких-нибудь следов, но Йанте казалось, что и постель, и вся комната пропитана воспоминаниями. Холод губ и тела, блестящий снежный шелк волос, ледяные зеркала зрачков и запах свежего снега… Йанта рывком села, откинула одеяло, поискала взглядом одежду. Вымыться бы. Горячей водой и жесткой мочалкой, чтоб до красноты, до боли! И рот прополоскать. И никогда в жизни не видеть хозяина ледяного дворца, не слышать его тягучий насмешливый голос, то ласкающий слух, то звенящий смертельно острыми осколками льда, не чуять морозной свежести…

Она поспешно натянула одежду, морщась от брезгливости, — кожа словно до сих пор чувствовала прикосновения чужих пальцев. Обулась, причесала и туго заплела волосы, стянув их подвернувшимся кожаным шнурком. Выходя из комнаты, бросила взгляд на белое пламя, так и пляшущее в пустом очаге. Такой же обман, как все здесь. Лживый, подлый, отвратительный.

Но её собственная сила по-прежнему была скована невидимым ледяным панцирем — в этом Йанта убедилась сразу, попытавшись сотворить хоть небольшой живой огонек. Чары, которые всегда давались легко и естественно, как дыхание, сейчас не слушались. Ускользали из рук, бессильно растворялись в чем-то, что ощущалось как холодная белая пустота, безмолвная, безжизненная. И здесь снег! Йанта его уже ненавидела. И снег, и его хозяина.

Она прошла длинным коридором, гадая, где слуги? Дворец был пуст, но чем дальше Йанта шла по прекрасным мраморным анфиладам, тем сильнее ей казалось, что она внутри гигантского живого существа. Будто кто-то следил за ней, провожая недобрым тяжелым взглядом, ожидая то ли момента слабости, то ли разрешения попробовать на вкус добычу, так безрассудно сунувшуюся в пасть охотника. И ни одной живой души рядом! Хоть бы кто-нибудь показал дорогу… А куда?

Она остановилась посреди очередной комнаты, похожей на хрустальную шкатулку, над которой долго трудился мастер-резчик. Сверкающие узорами стены, гладкий пол и потолок в радужных кругах-разводах… Йанту передернуло. Слишком похоже на ту паутину, что приснилась, — тоже лед и радуга. Она вдруг поняла, что ходит по кругу. Эту комнату она уже видела, вот и приметный карниз вокруг окна, за которым бескрайний снежный простор. Точно видела! А ведь шла все время только вперед. Либо дворец — настоящий лабиринт, либо кто-то водит её кругами.

Кончик тяжелой косы вдруг пошевелил неизвестно откуда взявшийся ветерок. Холодный… Словно царапучей лапкой пробежал по спине, гладя ее поверх платья, морозно укусил за щеку. И опять — но уже сильнее, будто ледяные пальцы погладили по щеке и шее.

— Янсрунд! Твои игры?

Йанта крутнулась на месте, но комната, конечно, была пуста.

— Догадливая девочка… — насмешливо прозвучало откуда-то сверху. — Иди вперед, ворожея. Прогулялась — и хватит. Пора встретиться.

Стиснув зубы, чтобы не выругаться, Йанта мрачно дошла до двери в следующую комнату. Распахнула ее и поняла, что здесь тоже была. Тот самый зал, где она увидела Повелителя Холода впервые. А ведь казалось, что он совсем в другой стороне дворца.

— Разве ты забыла, что я говорил? — издевательски рассмеялся невидимый голос. — Мой дворец не любит чужаков. Я велел не причинять тебе вреда, но поиграть он никогда не отказывается.

— Ох, я бы тоже с ним… поиграла, — пробормотала себе под нос Йанта.

— Огнем? Или секирой, как наш ярл управляется со всем, что ему не по нраву? Боюсь, этого я никому не позволю. Иди сюда, ворожея. Ну же…

Йанта вышла на балкончик. Высокая фигура в белых, расшитых морозными узорами одеждах знакомо стояла у перил спиной к ней. Широкие плечи, серебристо-снежный шелк распущенных длинных волос, достигающих пояса. Кожаные ножны на боку тоже белые, а рукоять меча алмазно сияет в скупом солнечном свете.

— Ближе, — велел Янсрунд, не поворачиваясь. — Иначе не увидишь.

Не увидит — что?

Йанта подошла ближе. Значит, она всего лишь игрушка? Для дворца, для его хозяина… Что ж, поиграем. Магия внутри неё крепко спала, зато из глубины души поднималось бешенство. Раскаленное, тяжелое, как кипящая лава. Показалось, что еще чуть — и ледяные оковы магической силы треснут… Нет, устояли.

С балкончика, невысокого и с широкими перилами ей по пояс, снежная пустыня была как на ладони. Редкие ледяные торосы, покрытые инеем скалы… Йанта глянула вниз. Узенький уступ-карниз, а потом — бездна. Дворец был выстроен на скале, так что до снега внизу было пугающе далеко. Глаз с трудом оценивал расстояние, но вот Йанта увидела показавшегося из-за тороса линорма и невольно сглотнула. Огромный зверь выглядел не больше котенка. А вот еще один. И… Проклятье!

Этого человека она узнала бы где и как угодно! Сначала показалось, что драуг размахивает секирой в странном танце, но его противника было просто плохо видно на снегу. Йанта затаила дыхание, беспомощно стиснув перила до боли в пальцах. Фьялбъёрн… Прости, что усомнилась в тебе. Ты пришел. Осторожнее, ради всех богов Севера и моих тоже!

— Отличный боец, — безмятежно и даже с немалым удовлетворением сказал Янсрунд, когда линорм рассыпался ледяными осколками. — Я и не сомневался, что он победит. А ты?

Йанта с трудом разжала руку, поднесла ее ко рту. Молчать. Только молчать. Она-то думала, что речь между ней и хозяином снегов пойдет о ночной грезе. Приготовилась дерзить, показывая, что это ничего не значит. Но такого не ожидала.

— Да, один линорм ярлу не соперник, — согласился сам с собой Повелитель Холода. — И даже два, пожалуй. Три… Ну, тут я бы задумался, на кого поставить. А ты?

— Чего ты хочешь? — с трудом выговорила Йанта, не отрываясь от пугающе маленькой фигурки драуга внизу.

Кажется, не ранен. Но как отсюда разглядеть? И сколько у проклятого Янсрунда в самом деле этих зверей? И… что делать? Она безоружна и без магии, голыми руками с хозяином этих земель не совладать…

— Я? Ничего, — пожал плечами тот. — Мне любопытно. Хочу посмотреть, сколько продержится любимчик Гунфридра против моих зверюшек? Не хотелось бы, чтоб слишком мало. Сам виноват — явился незваным, да еще ведет себя так, словно бессмертен. Он, пожалуй, так и думает, но линормы об этом не знают. Интересно, он и разорванный на куски останется бессмертным?

— Что. Тебе. Нужно?! Ты же…

Йанта осеклась, вдохнула студеный, режущий горло воздух, едва не задохнулась, но продолжила:

— Ты же не просто так меня сюда привел. Хочешь убить его на моих глазах?

— А если и так? — мягко поинтересовался Янсрунд. — Что ты сделаешь, ворожея?

— Ничего.

Она оперлась одной рукой на перила, надеясь, что те не окажутся слишком уж скользкими, и повторила очень спокойно:

— Ничего. Я не смогу убить тебя и не успею спасти его. Но я точно смогу не стать твоей игрушкой.

На этот раз Янсрунд к ней повернулся. Почувствовал неладное, но сделать уже ничего не успел. Одним быстрым плавным движением Йанта перебросила ноги через перила, на которые опиралась, и встала на узком выступе перед ними. Один шаг — и пустота под балконом примет её с жадностью.