не зная, что говорить. Сердце глухо стучало — как всегда, когда он стоял с Галактионом лицом к лицу.

Аэций бросил кожаный плащ на подоконник и опустился на диван напротив.

Дезмонд подумал и тоже сел за стол.

— Паршиво, да? — спросил Галактион, кивнув за окно.

Дезмонд усмехнулся.

— Мы живы. Как по мне, так это большой плюс.

— Мда… — Аэций вяло усмехнулся в ответ.

На столе перед ними оказались две кружки пива и, положив пальцы на свою, Галактион задумчиво повертел её в руках.

— Ну что, — спросил он, — не передумал?

— Ты про… Орден?

Аэций кивнул.

— Конечно, нет.

— Смотри… Эцин скоро вернутся. У нас есть фора, но у них больше кораблей.

— Мне плевать, — торопливо ответил Дезмонд и сделал глоток из своей кружки. — Я с тобой.

— Отлично, — Галактион протянул руку и сжал его пальцы, а потом быстро убрал ладонь.

Некоторое время они сидели молча, потягивая пиво.

Потом Дезмонд спросил:

— Аэций… Почему они отступили?

Аэций с недоумением посмотрел на него.

— Из-за тебя.

— Смешно, — Дезмонд фыркнул. — Я же видел, их был нескончаемый поток. Что толку в тех дредноутах, погибших у Фаэны… Они могли перебросить силы хоть бы и от Церцеи.

— Могли, — согласился Галактион и сделал глоток, — понимаешь… У Безымянного есть кое-что, что он ни за что не захочет потерять.

— И?

— И ты — часть этого.

— Не понимаю.

— И не надо, — Галактион усмехнулся. Он отвернулся и снова посмотрел в окно, вспоминая тот разговор.

***

— Ты уничтожишь человечество, — сказал он.

— Человечество уничтожило нас, — ответил тот, чьего имени Аэций не мог вспомнить, как ни старался. Зато Аэций отлично помнил лицо, скрытое тёмным капюшоном. Так и хотелось сорвать мягкую ткань и посмотреть — в самом ли деле под ней Тот.

— Те, кто уничтожил нас, давно мертвы.

— Они живы, Аэций!

Галактион замолчал. Тот был безумен. Сомнений не было.

— Меня ты тоже убьёшь? — спросил он тогда.

— Если ты не встанешь со мной плечом к плечу в священной войне.

— А их… Тех, кто принял наши души… Наследников… Их ты убьёшь?

Безымянный так ничего и не ответил.