Гидеон открыл глаза.

Пруденс наклонилась и положила ладонь на его руку.

– О, Гиде… лорд Каррадайс, слава Богу! Я так беспокоилась. Как ваше самочувствие?

Лорд Каррадайс слабо улыбнулся: она чуть не назвала его по имени.

– Прекрасное, оттого что вижу вас, моя Пруденс. Она в тревоге нахмурилась.

– И все-таки как вы себя чувствуете? Вы ужасно бледны. Гидеон похлопал ее по руке.

– Все хорошо, дорогая, – солгал он.

Она конвульсивно сжала его пальцы, и он действительно почувствовал себя значительно лучше.

Пруденс смотрела на него, на ее выразительном лице отражались обуревавшие ее чувства: облегчение, страдание, вина, тревога. Складка меж ее бровей стала глубже. Черт бы побрал этого грабителя!

– Простите... – начал он.

– Я так сожалею о том, что случилось, – горестно выпалила она. – Я правда не думала, что вы будете ранены.

Гидеон стиснул ее руку. Если бы у него были силы, он бы прижал Пруденс к себе и развеял все ее тревоги.

– Пожалуйста, не хмурьте свои прелестные бровки из-за моей раны. Я совершенно здоров. Нападение бандитов для меня чепуха, только одна рыжеволосая красавица может сломить меня.

При этих словах она почему-то вздрогнула и отвела глаза. Не успел Гидеон спросить, что ее встревожило, как она сказала:

– Я знаю, знаю... Я очень сожалею. Уверяю вас, я всей душой жалею о случившемся. Я бы все отдала, чтобы этого не произошло.

Ее страстный тон вызвал у Гидеона улыбку. На лице Пруденс отразилась крайняя степень вины, она была так искренна в своем горе, что это могло свидетельствовать только об одном. Его галантное стремление защитить ее сломило оборонительные барьеры благопристойности. Его действия заставили мисс Пруденс признать, что их связывает нечто большее, чем банальный флирт. И теперь ее мучает чувство вины, что она его недооценивала. Ради этого стоило получить пулю в плечо. Он нежно погладил ее пальцы.

– Так вы наконец признаетесь? – мягко сказал он. – Вовремя, мисс Имп.

Она отдернула руку.

– Конечно, признаюсь. Я полностью признаю свою вину. Но и вы не можете отрицать, что в случившемся есть и толика вашей вины. Почему вы тогда бросились вперед?

Бросился вперед? Гидеон недоуменно нахмурился, пока не сообразил, что она говорит о нападении грабителей. Он мужественно посмотрел на нее и объяснил:

– Вы были как раз между этим негодяем и мной. Извините, но мне пришлось перескочить через вас, чтобы схватить его.

– Но если бы вы хоть как-то намекнули мне, что собираетесь делать, подали бы тайный сигнал, то этого бы не произошло...

Роль защитника ему очень идет, решил Гидеон. Ему доставляли удовольствие ее женские переживания, ее забота о его самочувствии.

– Дорогая моя, если бы я вас предупредил, что бы это изменило?

– Если бы я знала, что вы броситесь на грабителя, – с горечью сказала она, – я бы постаралась не попасть в вас.

Гидеону понадобилось время, чтобы вникнуть в ее слова.

– Вы бы постарались не попасть в меня? – Его брови сошлись на переносице. – Что, черт побери, вы хотите сказать? В меня стрелял этот негодяй, грабитель! Вы не имеете к этому никакого отношения!

Она покачала головой:

– Нет. Это я стреляла в вас. Я целилась в граби...

– Вы стреляли в меня? – Лорд Каррадайс был ошеломлен, на его лице отразилось недоверие. – Вы стреляли в меня?

– Да, милорд.

– Из чего? Этот негодяй Бойл дал вам оружие?

– Нет, у меня был пистолет моей матери.

– Пистолет вашей матери?

– Да, я спрятала его под мантильей. Видите, он маленький и удобный.

Она наклонилась и вынула из стоявшей рядом с кроватью корзинки маленький серебряный пистолет. Гидеон было потянулся за ним, но его рука застыла в воздухе.

– Все в порядке, – заверила его Пруденс. – Он не заряжен. И я его почистила.

Он исподлобья посмотрел на нее.

– Спасибо, мне доводилось держать в руках оружие. – Гидеон взял пистолет и внимательно рассмотрел его.

– Родители всегда имели при себе оружие, когда мы путешествовали по Италии, даже в коротких поездках. Я вам рассказывала, что мы несколько раз встречались с бандитами, когда я была ребенком. Разве вы не помните?

Он неопределенно махнул рукой.

– Естественно, я его сохранила, – сказала Пруденс.

– Естественно. Пистолет вашей матери... – Гидеон положил оружие, откинулся на подушки и закрыл лицо руками. – Продолжайте, – сказал он глухим голосом.

Пруденс с сомнением посмотрела на него. Казалось, он внезапно ослаб, его грудь вздымалась от прерывистого быстрого дыхания.

– Он, конечно, был в моей сумочке, но...

С губ лорда Каррадайса сорвался приглушенный звук.

– Вам хуже, сэр? – наклонилась к нему Пруденс.

Он покачал головой и, не отнимая рук от лица, пробормотал:

– Нет-нет. Продолжайте, пожалуйста.

Она нахмурилась, но выпрямилась и скрестила руки.

– Хорошо. Как только грабитель появился перед фаэтоном, я вытащила пистолет из сумочки и спрятала под мантильей. Я очень сожалею, что так вышло. Я не хотела стрелять в вас...

– Ну, поскольку вы не хотели... – Его плечи затряслись.

– Вы смеетесь! – уличила его Пруденс. Гидеон убрал руку, открыв смеющееся лицо.

– Кто? Я? Да как я могу смеяться над такой ситуацией? Вот те на, меня ранила леди, которую я пытался защитить от разбойников. А я-то считал себя галантным кавалером, рыцарем, который получил пулю, пытаясь защитить слабую женщину! – Его темные глаза блеснули озорством. – А слабая женщина чуть меня не прикончила!

Пруденс нахмурилась, и он тут же добавил жалобным тоном:

– Я ранен. Вы перепутали смех с болью, ужасной болью. Мне нужно утешение. Мой пульс то затихает, то беспорядочно частит от боли. Положите свою головку сюда, мисс Пруденс, послушайте, как колотится мое сердце. – Одной рукой он похлопал себя по груди, другой притянул Пруденс ближе.

Она недоверчиво посмотрела на него. Чувство вины боролось в ней с досадой и тревогой. Он шутит, дурачится, но... он ранен. Она никогда не видела такого кровотечения. Из-за чепухи, которую он болтает, ей кажется, что он меньше страдает от боли, чем это есть на самом деле... В конце концов, он из тех людей, что прячут глубокие чувства за шуткой. Может быть, нужно проверить его пульс? Она не шелохнулась, и Гидеон глубоко вздохнул.