Дима принес второй чемодан, достал оттуда проволочную коробку хитрой формы с проводом. Снял вентиляционную решетку и поместил туда коробку. Потом достал из чемодана силовой провод с вилкой и вставил ее в розетку для стиральной машины. На пульте в чемоданчике загорелась красная лампочка. Через пару минут загорелась вторая.

– Вот и хорошо, – удовлетворенно констатировал Дима. – Аминь, зверушка!

Он нажал на кнопку, но вроде бы ничего не произошло. Ни звука. Тавров решил, что ничего не удалось, но Дима с Перфиловым выглядели вполне довольными. Они закурили и принялись обсуждать какие-то свои технические проблемы, время от времени поглядывая в сторону вентиляционного отверстия. Тавров тоже закурил.

Не прошло и пяти минут, как Перфилов удовлетворенно произнес:

– Ага, потек! Дима, давай адсорбератор.

Тавров поднял глаза и увидел, что из вентиляционного отверстия медленно стекает зеленоватая жидкость вроде густого сиропа. Дима включил устройство, похожее на пылесос, и начал всасывать жидкость. Минут через десять он выключил аппарат, пошарил щупом в вентиляции и сказал:

– Все, концентрация эктоплазмы ниже уровня восстановления.

– Ну вот и все, Валерий Иванович! – резюмировал Перфилов. Он уселся за кухонный стол, достал записную книжку-калькулятор, быстро посчитал и сказал: – С вас пятьдесят долларов за проверку квартиры и сто долларов за чистку. Итого сто пятьдесят. Можно рублями по курсу.

– Ну у вас и цены! – крякнул Тавров, доставая бумажник.

– Валерий Иванович! – укоризненно воскликнул Перфилов. – У нас уникальное оборудование, изготовленное за наш собственный счет в индивидуальном порядке. Оно стоит сотни тысяч долларов! Нам же надо его амортизировать! Так что цены весьма и весьма низкие, уверяю вас. Знаете, сколько мы берем с корпоративных клиентов?!

Тавров подумал, отсчитал четыре с половиной тысячи – больше, чем полагалось, – и протянул Перфилову. Тот постучал по кнопкам калькулятора, зачем-то достал из кармана несколько десяток и положил на стол.

– Пожалуйста, сдача. Ну вот и все.

– Этот… больше не появится? – спросил Тавров.

– Нет, он уже превращен в деструктурированную эктоплазму. Обычно в таких случаях мы даем трехгодичную гарантию. Но… я говорил вам: то, что с вами произошло, не похоже на простую выходку демона низшего уровня.

– Да. И что?

– Просто бросить предмет вам в лицо – это вполне в духе низкоуровневых тварей, но вызвать столь реалистические иллюзии, да еще облить вас натуральным керосином – слишком сложно, слишком нетипично! – убежденно заявил Перфилов. – Я так думаю, что кто-то прислал его специально! Так что настоятельно рекомендую вам вычислить этого человека и постараться с ним разобраться. Ведь он может прислать демонов более высокого уровня. А с ними мы не можем справиться. Тут уж вам понадобится экзорцист.

– Спасибо за предупреждение, – невесело отозвался Тавров, – кстати, не порекомендуете ли такого специалиста? Так, на всякий случай.

– Одного такого вы знаете, – ответил Перфилов, вставая из-за стола. Встретив недоуменный взгляд Таврова, он пояснил: – Я имею в виду отца Иоанна.

* * *

Охотники за привидениями ушли. Тавров с облегчением вздохнул. Тут желудок недовольным урчанием напомнил о том, что пора бы и пообедать. Тавров распахнул дверцу холодильника, несколько секунд поразмыслил, потом достал банку горбуши, открыл и начал с аппетитом уминать вместе с черствым кусочком хлеба. Запил трапезу бутылкой «Очаковского специального». Чувство голода отползло и затаилось, «живительное пиво» подняло настроение.

На волне энтузиазма Тавров почистил картошки и поставил ее на плиту вариться. Достал из морозилки замороженные котлеты без панировки и бросил их жариться на соседней конфорке. Пока обед готовился, Тавров решил позволить себе граммов сто, – тем более что в холодильнике в банке еще оставалось немного любимой простым русским человеком закуски: соленые опята по-корейски.

Тавров принял пятьдесят перед едой, потом столько же под картошку с котлетами. Немудрено, что после трапезы его потянуло в сон: сказывалась тревожная ночь. Детектив прилег на диван, не раздеваясь, и сразу же погрузился в сон.

* * *

Проснулся Тавров так же внезапно, как и уснул. Открыл глаза и уставился в потолок, покрытый пятнами пробивающегося сквозь шторы света. Детектив протянул руку, нащупал телефонный аппарат «Русь» и подвинул его к себе, чтобы посмотреть время. Ого! Ноль тридцать! Ну и поспал!

Из прихожей донеслось пиликанье дверного звонка. Кто это может быть, в такую позднотищу?

Звонок повторился. На этот раз он звонил долго и требовательно. Тавров встал с дивана и пошел к двери. По дороге он прихватил с собой пневматический пистолет: мало ли кто там шляется ночью, а выпущенный из ствола пистолета со скоростью 140 метров в секунду стальной шарик при попадании в удачное место способен вырубить на время любого агрессора.

Звонок верещал не переставая. Тавров вышел на площадку. Помимо двери его однокомнатной квартиры туда выходили еще две двери. В свое время он с соседями скинулся на металлическую дверь, отгородившую площадку от лестничной клетки: нелишняя предосторожность в городе, где количество краж и грабежей из года в год уверенно бьет рекорды. Кроме того, в отгороженном участке общей площади можно было спокойно оставлять велосипеды, лыжи, детские коляски и прочий громоздкий инвентарь.

Тавров подошел к двери и громко спросил:

– И кто там такой нетерпеливый?

– Кто, кто… Конь в пальто! Не видишь, что ли?

Тавров прильнул к дверному глазку и действительно увидел лошадиную голову, выглядывающую из темного пальто. Явно чей-то идиотский розыгрыш!

– А ну, валите отсюда, шпана! – разозлился Тавров. – А то возьму ружье и задницу солью нашпигую!

В несгораемом шкафу, в чуланчике, Тавров действительно держал двустволку, в одном стволе которой находился патрон с крупной солью, а во втором – жакан. Когда он еще жил на даче, местные алкаши лазали к нему на огород за огурцами и луком. Вначале Тавров терпел, однако не зря народная мудрость гласит, что простота хуже воровства. По простоте местные алкаши и бездельники (то есть практически все взрослое население деревни) решили, что с его двора можно переть все. И когда средь бела дня Тавров увидел, как двое опухших личностей неопределенного пола тащат четырех кур, он всадил в их засаленные задницы по заряду соли.

Осенью, заколачивая окна на зиму, Тавров мрачно сообщил стоявшим за забором зевакам, уже радостно обсуждавшим, что в отсутствие владельца можно из дома спереть:

– Хоть полено со двора пропадет, – спалю всю деревню! Поленьев ровно двести. Сам пересчитывал.

– А ты не ошибся, отец? – осклабился щербатым ртом главный «бомбист» дачных домов бывший тракторист Паша.

– Начну с тебя, – вместо ответа процедил Тавров.